Роберт Хайнлайн - Миры Роберта Хайнлайна. Книга 10

Майор побагровел.

— Сэр, ордера были у того офицера, который прибыл раньше меня.

Дуглас, казалось, ушам не верил.

— Молодой человек… вы хотите сказать, что вы вломились в жилище гражданина не имея ордера?!

— Но, сэр… вы же не поняли! Ордера есть! Они были у капитана Хейнриха, сэр.

Дуглас поглядел на него без всякого удовольствия.

— Возвращайтесь назад. Доложите, что вы под арестом. Я вызову вас позже.

— Слушаюсь, сэр.

— Постойте, — потребовал Джубал, — я хочу использовать свое право на гражданский арест. Я собираюсь посадить его в местную кутузку. За вооруженный взлом и проникновение.

Дуглас поморгал.

— Разве это необходимо?

— Думаю, да. Этих парней бывает иногда очень трудно найти, и я хочу, чтобы этот не ушел из-под юрисдикции местных властей. Кроме криминальных действий есть еще и убытки, сумму которых я еще не определил.

— Заверяю вас, сэр, что все вам будет компенсировано.

— Благодарю вас, сэр. Но что может удержать следующего болвана в форме от явки сюда попозже? Ему даже не придется взламывать дверь! Мой замок опоганен и открыт для любого прохожего. Только задержка, связанная с необходимостью преодолеть сопротивление моих, когда-то крепких дверей, помешала этим негодяям умыкнуть меня до того, как я поговорил с вами. Вы же слышали, он сам признал, что есть еще один вроде него и тоже на свободе… с ордерами, как это утверждает…

— Доктор, я ничего не знаю об этом ордере.

— Ордерах, сэр. Он сказал «несколько ордеров на арест». Может быть, лучше сказать было бы lettres de cachet[28].

— Это очень ответственное обвинение.

— А это — серьезное дело.

— Доктор, я ничего об этих ордерах не знаю, если они даже и существуют. Но даю вам свое личное заверение, что немедленно займусь этим, установлю, кем они были выданы, и буду действовать соответственно. Что еще я могу обещать?

— Очень многое, сэр. Я могу предположить, как были оформлены эти ордера. Кто-то, находящийся на вашей службе, в порыве рвения упросил сговорчивого судью подписать их… чтобы схватить меня и моих друзей и допросить тайком от вас. Тайком от всех, сэр! Мы готовы обсудить наши проблемы с вами, но мы не позволим допрашивать нас таким, — Джубал показал на майора пальцем, — в каком-нибудь подвале без окон! Сэр, я полагаюсь на вашу справедливость… но если эти ордера не будут уничтожены сейчас же, если меня не заверят без всяких уверток, что «Человека с Марса», медсестру Бордмен и меня никто не потревожит и мы свободны входить и выходить, то… — Джубал беспомощно пожал плечами, — я должен буду искать защитников. Есть ведь люди и вне Администрации, у которых тоже существует глубокий интерес к делам «Человека с Марса»…

— Вы, кажется, мне угрожаете?

— Нет, сэр. Я просто умоляю вас. Мы хотим договориться, но мы не можем вступать в переговоры, если нас травят. Я прошу вас, сэр, отзовите ваших псов!

Дуглас опять посмотрел куда-то в сторону.

— Эти ордера… если они существуют… они не будут применены; как только я их обнаружу, их аннулируют.

— Благодарю вас, сэр.

Дуглас взглянул на майора Блоха.

— Вы настаиваете, чтобы его посадить?

— Его? Да ведь он только дурак в мундире. Давайте заодно забудем и об ущербе. У нас с вами есть более серьезные вопросы для обсуждения.

— Можете быть свободны, майор.

Офицер С.С. отдал честь, круто повернулся и вышел. Дуглас продолжал:

— Советник, вопросы, которые вы подняли, не могут быть решены по телефону.

— Согласен.

— Вы и ваш… гм… клиент будете моими гостями во Дворце. Я пришлю за вами яхту. Вам хватит часа на сборы?

Харшоу покачал головой.

— Благодарю вас, мистер секретарь. Мы переночуем здесь… а когда придет время, я вытащу свою собачью упряжку или что-нибудь в том же роде… Яхту присылать не надо.

Мистер Дуглас нахмурился.

— Перестаньте, доктор. Вы сами сказали, что конференция будет квазидипломатическая. И я согласен на определенную форму протокола. Поэтому моя обязанность предложить вам официальное гостеприимство.

— Видите ли, мой клиент уже получил полную дозу официального гостеприимства, и потребовалось Бог знает сколько усилий, чтобы от него избавиться.

Лицо Дугласа окаменело.

— Сэр, вы намекаете…

— Я ни на что не намекаю. Смит перенес слишком много, и он не привык к официальным церемониям. Здесь же он будет спать спокойно. И я тоже. Я старик, сэр, и предпочитаю собственную кровать. Кроме того, я должен указать на возможность того, что наши переговоры могут прерваться и моему клиенту придется искать другие пути, так что находиться под вашей крышей ему будет в высшей степени неудобно.

Генеральный секретарь выглядел очень мрачным.

— Опять угрозы. Я думал, вы мне доверяете, сэр. Мне показалось, вы говорили нечто о готовности к переговорам?

— Я вам верю, сэр (до тех пор, пока держу в руках), и мы готовы начать переговоры. Это слово я использую в его буквальном значении, а не, как это часто делают сейчас, в качестве синонима сдачи позиций. Однако мы намерены быть конструктивными. И все же мы не можем начать переговоры немедленно. Во-первых, мы еще не готовы, во-вторых, нужно, чтобы истекло какое-то время. Какое — трудно сказать.

— Что вы имеете в виду?

— Мы предполагаем, что Администрация будет представлена делегацией, которую назначите вы, и такое же право будет у нас.

— Разумеется. Но делегации не должны быть большими. Нам потребуется еще два-три человека. Генеральный юрисконсульт… эксперты по космическому праву… Вести переговоры лучше в немногочисленном составе. Чем меньше, тем лучше.

— Совершенно с вам согласен. Наша группа будет невелика. Конечно, Смит, я, еще Честный Свидетель…

— Это еще зачем?

— Свидетель не помешает. Потом еще один-два человека, но одного из них у нас не хватает. У меня есть указания, чтобы присутствовал человек по имени Бен Какстон… а я этого типа обыскался.

Джубал уже давно ждал случая вставить эту ремарку и теперь спокойно ждал ее результатов.

Дуглас выкатил глаза.

— Какстон? Неужели вы имеете в виду этого дрянного репортеришку?

— Тот Какстон, о котором я говорю, ведет колонку в одном из синдикатов.

— Этого никогда не будет!

Харшоу покачал головой.

— Тогда все кончено, мистер секретарь. Мои инструкции не оставляют мне выбора. Сожалею, что отнял у вас столько времени. Прошу меня извинить. — Он протянул руку, чтобы выключить экран.