Неуязвимый Боло - Кристофер Сташеф

— сказал Дэвид. — На самом деле они скорее рвутся вернуться к работе.

— И они не деактивировались?

— Нет, так что мы не можем назначить им новых командиров, — подтвердил Майкл. — Полагаю, их миссия не выполнена, по крайней мере по их мнению.

— Конечно нет, мы ведь не знаем, когда змеекоммандос нанесут новый удар, — напомнила Рига.

— Нет, — согласился Дэвид. — Но в следующий раз, когда Майлз скажет, что они идут, я наверняка поверю ему на слово.

Арлан отодвинул свой стул от стола и поднялся на ноги.

— Куда-то уходишь? — поинтересовался Майкл.

— Повидать Майлза, — отозвался Арлан. — Похоже, я должен перед ним извиниться.

Его друзья переглянулись, потом Дэвид тоже встал:

— Подожди немного, я тебя подвезу. Мне тоже надо сказать Майлзу пару слов.

Они подошли к громадной махине Бодо. Его броня местами почернела и выщербилась, но в остальном он был таким же спокойным и безмятежным, как всегда, и он уже вернулся на то самое поле, которое они не успели закончить.

— Привет, Майлз, — подойдя ближе, позвал Арлан.

— Привет, Арлан, — отозвался Майлз. — Рад, что ты выжил в битве. Надеюсь, твоя нога повреждена не очень сильно?

— А, это? — поглядел вниз Арлан. — Ерунда, до свадьбы заживет. А ты как, Майлз?

— Ерунда, ничего, что не поддается ремонту, — ответил Боло, — да и этого немного. Это поколение Ксиальцев заметно слабее; их прапрадеды были значительно опаснее.

— Спишем это на вырождение, — горячо заявил Дэвид.

— Э-ээ, Майлз... — начал Арлан. — Я, хм, прости, что не поверил твоим словам сразу же...

Дэвид решительно кивнул:

— И меня тоже. Я должен был поверить тебе на слово и сразу же поднять тревогу. Нам следовало знать, что Резарт не сделает логической ошибки.

— Резарта больше нет, — сообщил им Майлз.

Они замерли на месте.

Потом Дэвид заговорил, очень осторожно подбирая слова:

— Ты снова полностью функционален, Майлз?

— Так точно, — заверил их Майлз. — Как только я вернул себе управление, я прогнал все недавние воспоминания через диагностическую программу. Это подтвердило тот факт, что я проигрывал так много сценариев вторжения, что создал петлю, которая настолько прочно укоренилась в моей памяти, что я уже не мог обрабатывать информацию, не соотнося ее с возможным вторжением противника.

— Но когда Ксиальцы действительно явились, — медленно проговорил Дэвид, — петля выполнила свою функцию и разорвалась?

— В общих чертах да, Дэвид.

— Ты сможешь не допустить повторения этого? — поинтересовался Дэвид.

— Мы с однополчанами разработали способ, который должен помочь.

— И что это за способ? — поинтересовался Арлан.

— Разнообразные игры. В дополнение к обычным шахматным матчам мы будем все вместе разыгрывать всевозможные военные сценарии, но по ходам.

— И вы все будете осознавать, что это игра! Великолепно! — В глазах Арлана загорелся энтузиазм.— Я могу присоединиться?

Дэвид, вздохнув, поглядел на него и улыбнулся. Наконец-то Арлан нашел свое призвание.

Взошла вторая луна, и Арлан с Джоди, держась за руки, пошли прогуляться под звездами.

— Ты была права, — сказал он. — Традиции не возникают на пустом месте.

Она удивленно поглядела в его глаза:

— Так, значит, ты не зря круглые сутки таскал с собой эту лазерную винтовку? Ведь она действительно понадобилась тебе всего на каких-то полчаса.

— Оно того стоило,— твердо сказал Арлан.— Можете считать меня обращенным.

— А как насчет Боло? По-прежнему побаиваешься?

Арлан покачал головой:

— В этой традиции я тоже теперь вижу чертовски много смысла. Правда, я по-прежнему думаю, что их мозги могут выйти из строя, хотя скорее всего не так легко, как наши...

— По крайней мере они не страдают от плохого воспитания, — заметила Джоди.

— Да, в этом и состоит преимущество отлаженной программы, — признал Арлан. — Но похоже, напряженные раздумья способны так же сильно повредить искусственному разуму, как и нам — людям.

Джоди пожала плечами:

— Hy и что с того, что Майлз ненадолго стал параноиком? Его же удалось вылечить.

— Да, — согласился Арлан. — И всего-то потребовалось — заговор да вторжение.

— По крайней мере, — заметила Джоди, — это вернуло его галлюцинирующий разум назад, к реальности. Значит, теперь ты считаешь, что Боло стоят того, чтобы о них заботиться?

— Можешь смело держать на это пари! На самом деле я уже подумываю отправиться на Терру изучать компьютерные технологии и искусственный интеллект, чтобы, когда вернусь сюда, действительно приносить пользу.

Джоди остановилась, развернула его к себе и посмотрела в его освещенное лунным светом лицо.

— Ты и так нам нужен, — сказала она. — А все, что тебе необходимо знать, можно изучить прямо здесь.

Неожиданно Арлан понял, почему Хоно все же решил здесь остаться.

Мэрседес Лэки, Ларри Диксон - ОПЕРАЦИЯ «ЛИС ПУСТЫНИ»

Перевод А. Апушкина.

Имя Зигфрида О’Харригана часто вызывало недоумение, хотя в Армии редко обращали внимание на цвет кожи. Он был черным, хрупкого телосложения и происходил из семьи, чье африканское родовое имя было потеряно много поколений назад.

Оба имени, характерные для белой расы, — Зигфрид и О’Харриган — он носил словно знаки отличия, как и все члены его рода. Десятки раз предки Зигфрида отказывались сменить фамилию на что-нибудь более этническое, хотя это и приносило им одни неприятности. Имя было даром, а вовсе не знаком преданности кому-либо. Дар не возвращают, особенно тот, который достался от предков...

В детстве Зигфрид миллион раз слышал эту историю, но она никогда ему не надоедала. Эта история была современной сказкой, настолько она была неправдоподобна.

Фамилия О’Харриган принадлежала инженеру-ирландцу, который, только ступив на берег Америки, увидел, как прапрапрабабку Зигфрида и ее сына-младенца согнали по трапу и отправили прямиком в Ричмонд, штат Вирджиния, на рынок рабов. Ей было всего тринадцать лет, когда ее похитили арабские работорговцы. То, что она пережила весь этот путь, было настоящим чудом. И именно ее увидел О’Харриган, как только ступил на берег этой новой страны свободы.

Горькая ирония ситуации не ускользнула от него. Взгляд больной и напуганной девушки лишь на мгновение скрестился со взглядом Шона О’Харригана, но этого мгновения было достаточно.

У них не было ничего общего — ни языка, ни расы, но Шон увидел в ее глазах противоположность всему тому, что он ждал от Америки. Его народ немало выстрадал от английских землевладельцев; он знал, что такое рабство. Он был взбешен и чувствовал, что обязан сделать хоть что-то. Он не