Пока мы не исчезнем (ЛП) - Тейлор Деннис

Путешествие внутри системы заняло около 30 часов, учитывая, что транспорт, похоже, никуда не торопился. По прибытии он пришвартовался к космической станции. Станция была чудовищно большой, легко затмевая транспорт, который и сам был не маленьким. Я также заметил флот меньших кораблей, удерживающих позиции вокруг космической станции. Похоже, они все были одного типа.

— Охрана? — сказал Дэ.

— Выглядят не очень устрашающе. По-моему, они больше похожи на грузовые дроны.

— А. Может, ждут, что там выгружает большой корабль.

Разгрузка заняла около шести часов. В конце концов, транспорт отстыковался и начал величаво двигаться к вратам. В то же время меньшие грузовые дроны начали выстраиваться в очередь у разных доков. Это почти подтвердило, что что бы ни выгрузил транспорт, все этого хотели.

Я решил снова попробовать связаться со станцией. Я передал приветствие на роанокском.

И получил ответ.

— Роанокское судно, это запретная зона. Небезопасно для неправильно оборудованных судов. Пожалуйста, отойдите на безопасное расстояние.

Я ответил: — В чем заключается опасность?

— Роанокское судно, правила требуют соблюдения зоны отчуждения в тысячу километров от хранилищ антиматерии для всех неавторизованных судов. Пожалуйста, отойдите на безопасное расстояние, чтобы избежать конфискации.

Антиматерия? Черт возьми. Я яростно попятился назад, в стиле ВСПЛЕСК-двигателя, пока мы не оказались на соответствующем расстоянии.

— Эй, Ики, если они только что доставили антиматерию, ты знаешь, что это значит?

— Что?

— У них есть источник антиматерии.

— Ты мастер очевидности, Дэ. И зачем им антиматерия? У них же наверняка есть Казимировские энергосистемы. Вообще-то, мы знаем, что есть. Мы сканировали их суда.

— Генераторы Казимира надежны, долговечны и не требуют дозаправки, — сказал Дэ лекторским тоном. — Но у них не самое лучшее соотношение мощности к массе. Единственная причина, по которой мы их предпочитаем, — это то, что термоядерные реакторы были хуже.

— В то время как антиматерия… — ответил я, побуждая его продолжить.

— Это самая плотная система доставки энергии во вселенной. Да, приходится время от времени дозаправляться, но в ситуациях, когда нужны просто чудовищные уровни мощности, это то, что нужно.

— Хм. Хорошие аргументы. Но ее должно быть относительно легко достать; иначе это не стоило бы того. А создание ее в коллайдерах и тому подобном — это гиблое дело.

— Верно. Так что давай выясним. Если предположить, что транспортный корабль направляется домой за очередным грузом, нам следует последовать за ним.

Мы пристроились позади транспортного судна, которое, подобно барже, двигалось к вратам червоточины, и сильно замедлились. Есть эпизод «Симпсонов», где Гомер во время кислотного трипа следует за черепахой, ему это надоедает, и он пинает ее за горизонт. Глядя на корму транспорта, я мог ему посочувствовать. Эта штука просто никуда не торопилась.

Корабль прошел через локальные врата, затем через два узловых. Вторые, однако, которые мы еще не исследовали, оказались радиальной линией и находились примерно на десять тысяч световых лет ближе к центру галактики.

— Отлично! — прокричал я. — Возможно, мы посетим ядро раньше, чем ожидали.

— Интересно, есть ли причина размещать завод по производству антиматерии в ядре, — сказал Дэ, нахмурившись.

— Если ничего другого, то большая черная тяжелая штука — отличный источник энергии.

— Конечно, если она не превратит тебя в спагетти или не расщепит на элементарные частицы. Нам стоит туда направляться?

— Дэ, я предполагаю, что если мы войдем в опасный регион, мы получим предупреждение. И теперь, когда у нас есть общий язык, мы действительно поймем это предупреждение.

— Ура.

Еще двое врат, и мы в ядре. Я читал, что в пределах парсека от галактического центра находится более десяти миллионов звезд, и что среднее расстояние между звездами в этом регионе составляет менее половины светового года.

Ни один из этих сухих фактов даже близко не передавал реальности того, с чем мы столкнулись. Небо пылало звездами, практически не оставляя пустого пространства, за исключением, возможно, прямо вверх и вниз. Доминировал красный цвет, так как большинство звезд в этом регионе были старыми, красными гигантами. Но период звездообразования около миллиона лет назад также породил большой урожай молодых, бело-голубых гигантов, некоторые из которых, я мог бы поклясться, показывали видимые диски.

— Боже милостивый, — выдохнул Дэ.

С огромным усилием я отвел взгляд от этого зрелища и проверил мониторы безопасности. К счастью, мы не находились прямо над солнцем. Мы, казалось, были в нескольких а.е. от маленького белого карлика. Конечно, подумал я, создатели сети червоточин выбрали бы относительно стабильное место для установки. Но в этом звездном супе стабильность, вероятно, была временной. Интересно, можно ли переместить червоточину после открытия.

Мы начали осматриваться. Транспортный корабль продолжал свой величавый путь, и мы скорректировали курс, чтобы следовать за ним.

Я отключил свою ВР в пользу полного обзора звездного неба в стеллариуме. Я парил, казалось бы, бестелесный, в море звезд.

— Стрелец А* находится примерно в семи световых годах в том направлении, — сказал Дэ, используя метафору лазерной указки. Красная точка обвела место на поверхности стеллариума.

— Это все еще просто звезды, — пожаловался я. — Давай приглушим видимый спектр и добавим радиочастотный слой.

В радиодиапазоне мы могли видеть джеты из центральной черной дыры, несущиеся на север и юг, раздувающиеся в пузыри Ферми, которые существовали над и под галактическим ядром. И что-то еще…

— Это… — сказал Дэ, водя своей лазерной указкой.

— Подожди. — Я изменил отображаемый спектр, и артефакт стал хорошо виден. Рядом с нами — очень близко по астрономическим меркам — что-то испускало яркий шлейф к галактическому северу и ярко светилось. — Это, — сказал я, — вид на пятистах одиннадцати кэВ.

— Аннигиляция антиматерии, — выдохнул Дэ.

— Ага. Полагаю, имеет смысл, что мы вышли рядом с источником антиматерии.

— Значит, это и есть легендарный фонтан антиматерии.

Я кивнул, онемев от благоговения. В 1997 году астрономы обнаружили, что что-то рядом с галактическим центром выбрасывает шлейф частиц антиматерии на тысячи световых лет к галактическому северу. И только на север, чему никто не мог найти объяснения. Излучение, испускаемое при взаимодействии антиматерии с обычной межзвездной пылью и газом, светилось на 511 кэВ, радиационная сигнатура полной аннигиляции.

— Ну, теперь мы знаем, — сказал я.

— Знаем что? Империя получает антиматерию отсюда, но мы все еще не имеем понятия, что это такое, кроме как огромный источник антиматерии.

— Достаточно, чтобы питать империю. И, по-видимому, поддерживать ее работу.

Дэ вздохнул. — Давай осмотримся. Не хотелось бы уезжать, ничего больше не узнав.

Мы включили ВСПЛЕСК и быстро обогнали наш эскорт. Я оставил включенным свой стеллариум ВР и заметил, что Дэ не выражал никакой необходимости возвращаться в тело.

Датчики показали, что мы все еще находимся примерно в десяти а.е. от истока фонтана, когда мы обнаружили передачу по СКУТ. Мы все еще не освоили стандарты связи СКУТ империи, поэтому я пошарил вокруг, пока не обнаружил вероятный источник передачи, и отправил приветствие по радио на роанокском.

Источником, казалось, была большая космическая станция или, возможно, небольшой астероид. На нем было всевозможное технологическое нагромождение, облако небольших кораблей на парковочных орбитах вокруг него, и все указывало на то, что это административный центр региона.

Ответ пришел немедленно на том же носителе. — Роанокские суда, вы вошли в запретную зону. Это Центральные Заводы Антиматерии Пангалактической Федерации. Неавторизованным судам вход воспрещен. Немедленно остановитесь, иначе ваши транспортные средства будут конфискованы.