Далия Трускиновская - Дайте место гневу Божию (Грань)

Ознакомительный фрагмент

Это слово батька выговорил с особым удовольствием.

– Ну?

– Ты на юрфак хочешь?

– Ну… – Герка пожал плечами и сквасил рожу.

– Вижу. Вот на юрфак я бы устроил даже дауна – но тебе туда не надо. Иностранные языки?

– Какой смысл? – спросил Герка. – Через пять лет все будут спикать на инглише как Шекспиры. И переводчики пойдут в дворники – дружными колоннами.

Он вспомнил, что факультет во все времена был девичьим, и добавил – с большим, впрочем, сомнением:

– Или замуж…

– А немецкий? Испанский?

– Кому он нужен, этот немецкий…

– Менеджмент? Управление производством? Финансы? Ты что, банкиром не хочешь стать?

– Хочу, – честно признался Герка. – На две недели. Это, наверно, страшно скучно. А за две недели я там свой порядок наведу…

– Гриша, он ведь даже не знает, как сто долларов выглядят, – напомнила Надя. – Для него «банк» – пустой звук.

– Это правда? – изумленно спросил батька. – Надя, я же постоянно посылал деньги!..

– Рублями.

– Ага! Понял! – Богуш выскочил из-за кухонного стола, побежал в спальню, полез во внутренний карман висевшего на спинке стула пиджака. Вернулся он с портмоне в руке.

– Держи, сын. Вот это – один доллар, храню на счастье, но для тебя не жалко. Это – пять, это – десять… куда двадцатка задевалась… ладно, будет и двадцатка… Это – полсотни! А это – сотня! Забирай! И чтоб я больше от матери жалоб не слышал – живого доллара не видел!

Герка ойкнул.

Богуш радостно смотрел, как сын сгребает с кухонного стола банкноты.

– Что, Надюшка? Поднимем ребеночка? Сделаем из него настоящего мачо?

– Да ну тебя, – ответила Надя. – Хватит его баловать, нос задерет.

– Вот и замечательно!

Герка деньги припрятал в надежде найти нормальные курсы, чтобы летом походить и хотя бы разобраться в себе. Он хотел понять, что за голос иногда произносит в голове слова, которые прозвучат часа через два-три, а то и через неделю. Он также хотел знать, что означают линии на внутренней стороне век, прямые и округлые, которые образуют примитивные рисунки, где нет ни одной детали, а только суть…

У него была бы по физике не тройка, а двойка, если бы время от времени он не слышал голоса и не видел линий. Только поэтому он иногда мог правильно начертить на доске схему опыта. По тому, как кивала учительница, он понимал – ее мысль опережает движение его руки и, очевидно, ему удается как-то считать эту примитивную учительскую мысль, вынуть из физичкиной головы простенькую картинку белым по черному, которая там хранилась лет двадцать. Но во время контрольных все в нем молчало, словно бы внутреннее ухо не знало, к чему прислушиваться, а внутренний глаз – к чему приглядываться.

Он еще походил по объявлениям – и в один прекрасный вечер позвонил, что заночует у товарища. То есть, вечером это время считал Богуш, а для Нади уже наступила ночь. Муж давно уже улегся в постель, а она в халатике бродила по квартире, в глубине души полагая, что ее материнское беспокойство – вещь не менее обязательная, чпм чистка зубов перед сном.

– Как зовут товарища-то? – весело спросил Богуш, и, прикрыв трубку рукой, лихо известил Надю: – Застрял у бабы!

– Юрий Денисович Буханцев, – ответил Герка. – Ты знаешь, батька, какая у него библиотека?!. Тебе и не снилось! Мы тут опыты с картами делали! Батька, я нашел то, что мне нужно!

– Какие еще опыты с картами? – забеспокоился батька. – Ты во что там играешь? Немедленно прерывай игру, я сейчас за тобой приеду!

– Да ты что? Это не те карты! Их пять штук, и я их угадываю! У меня в первой серии шестьдесят два процента попаданий, мы попьем чаю и проведем вторую серию!..

– Карты угадываешь? Это что-то новое… Герман, если это игра на деньги, ты скажи – да, просто – да, и я за тобой приеду.

– Господи, что еще стряслось?! – Надя кинулась к постели и попыталась забрать у мужа трубку.

– Нет же, нет! – завопил Герка. – Не надо меня спасать! Тут никаких денег, тут только книги! Юрий Денисович меня тестирует! Он – настоящий парапсихолог, ясно? Настоящий! Хочешь, я ему трубку дам?

– Ну, дай…

Богуш насупился – предстояло какое-то дурацкое объяснение.

– Григорий Леонидович, извините, что так нелепо вышло, – густой мужской голос поражал проникновенностью. – Мы тут тестированием увлеклись. Я – не шарлатан какой-нибудь и не гомосексуалист. Я тут, собственно, проездом, остановился у товарища, а вообще я из Москвы, работаю, извините, в номерном институте…

– Они еще остались?

– Ну, название-то моя контора поменяла, а профиль тот же – психогигиена, психотехники, мы же и с космонавтами работали, и… впрочем… Извините, Григорий Леонидович… Если вы настаиваете, я Геру привезу. Сдам с рук на руки! Только я ведь к вам ненадолго, а тут такая встреча! У вас замечательный парень, Григорий Леонидович, способности изумительные, с ним работать и работать! Сейчас у него шестьдесят два процента, а во второй серии будет семьдесят, я просто уверен!

– Что за проценты такие?

– Попросту говоря – чтение мыслей на расстоянии. Есть пять карт с разными рисунками, я в одной комнате беру карту, гляжу на нее, в другой комнате Гера рисует, и так – сто раз. Это совершенно классический опыт, американцы его даже так проводили: индуктор был на суше, зато реципиент – на подводной лодке. Погодите, если у меня будет возможность поработать с вашим сыном – он такие чудеса покажет! По-моему, у него должна быть способность к телекинезу.

– По-моему, вы мне пудрите мозги… – неуверенно сказал Богуш.

– Григорий Леонидович, я сейчас вам докажу, что вы ошибаетесь. Назовите подряд шесть слов – увидите, что будет.

– Ну… – Богуш обвел глазами спальню. – Роза, огурец, собака, куб, термос, лошадь. Что дальше?

Розы были на диванной подушке, узор «турецкие огурцы» – на коврике, пластмассовую собачку на колесах Надя купила для чьего-то ребенка, выключенный телевизор на тонких ножках висел в воздухе черным кубом, термос нужно было принести с кухни – Надя утром любила выпить кофе прямо в постели, а лошадь как-то неожиданно пришла в голову.

– Хорошо. На вас, Григорий Леонидович, коричневый бархатный халат и черные кожаные тапки. В спальне, откуда вы со мной говорите, полумрак, горит настольная лампа, шторы задернуты, они тоже коричневые с розовым, с полосками, что ли, знаете, бывают такие тканые полоски… Ваша супруга сидит рядом, она в голубом халатике, у нее короткие светлые волосы, сейчас она взяла вас обеими руками за плечо, у нее серебряный перстень…

– Вам что, Герка подсказывает? – удивился Богуш.

– Нет, Гера пока еще так не умеет, это я сам. Еще в вашей спальне пахнет чем-то сладким, но не женскими духами…