Артур Газаров - Чудовищный эксперимент

Терпел ???: ?????????????? ?????????, ???? ?????????? ??????, ?????...Тогда тоже было нелегко.

После интенсивной тренировки он выходил из подвала, где они тренировались на свежий воздух. Домой возвращался зачастую с разбитым лицом и кровоподтеками. Он испытывал нелегкие, но очень счастливые минуты. Разноцветные огни ночного города, освежающая прохлада и мышечная радость - слагаемые непередаваемого чувства легкости и счастья.

Олега как магнитом тянуло к тренировкам. Он не мыслил себя без знаний приемов и умения пользоваться оружием.

Учитель требовал безусловного выполнения всех своих приказаний и заставлял шлифовать технику до виртуозного мастерства.

- Только так можно стать настоящим мастером. Или вы работаете и укрепляете свой дух и тело или вам здесь нечего делать, кунг-фу не танцы на дискотеке, голос Учителя был ровным и неумолимым, но в то же время душевным. Он всегда был внимательным и доброжелательным.

Бредовое, сонливое состояние вновь обволокло израненное сознание.

Действие парализатора не проходило сразу и бесследно. Ноющая боль и повышенная температура - плохие советчики в дурацкой, нелепой ситуации.

Олег откинулся к стене, но ледяной холод отторгнул его от себя.

В памяти все помутнело, смешалось и сменилось воспоминаниями последних дней.

Потом Олег вспомнил свою службу, когда жизнь его швыряла по разным точкам планеты, заставляя каждодневно совершать подвиги: спасать, освобождать, захватывать...

Незаметно скачущие рысаком мысли погрузили в сон, приютивший изможденного узника часов на десять. Он проснулся, когда массивная дверь жалобно заскрипела несмазанными петлями.

На полу объявилась алюминиевая миска с баландой. В былые времена он бы не посмел дать такое даже своей собаке. Но здесь он вмиг очистил измятую посудину. В таком состоянии он готов был проглотить даже свой собственный ботинок. После не слишком калорийной еды появилась ужасная изжога. Кружка противной теплой воды завершила его трапезу. На поверхности кружились соринки и дохлые мошки. Ему захотелось выплеснуть содержимое в жирное со складками лицо ворчливого толстозадого надсмотрщика со связкой ключей возле кобуры. Но неимоверным усилием заставил себя сдержаться. Пришлось процедить через рубашку и выпить одну-единственную кружку воды за целый день. Еда подавалась всего один раз в сутки.

Следующую ночь Олег спал плохо, до самого утра его преследовали навязчивые, как гадалки на улицах, кошмары.

Скорее всего, о нем просто позабыли, и возможно придется провести здесь еще не одну ночь. Но судьба оказалась к нему чуточку благосклонней.

Утром его втолкнули в кабинет полковника, на которого Олег действовал как цветочная пыльца на аллергика.

Олег, заросший щетиной, немытый, в разорванной и грязной одежде стоял, широко расставив ноги.

Закованные в кандалы жилистые руки безучастно висели. Он злобно смотрел на сидящую грузную фигуру, не вызывающую никаких эмоций, кроме презрения.

Скрестились два клинка: глаза полковника ненавистно блеснули.

Дородный полковник сидел к нему вполоборота, потягивая свой дымящийся кофе. Часто зевая и обнажая вставные зубы из благородного металла, он нарочито лениво задавал бессмысленные вопросы, стараясь не встречаться взглядом с Олегом, и смотрел прямо перед собой, изредка поворачивая голову к окну.

После формальной и унизительной беседы Олегу предъявили абсурдное обвинение и определили степень наказания. Из всех мер воспитания личности ему досталась самая суровая. Решающим фактором в поспешности грозного наказания явилось то, что полковник почувствовал мощь духа Олега и его прямой волевой взгляд вызвал вспышку ненависти. Полковник привык видеть людей на коленях, униженных, жалобно молящих о помиловании, готовых лизать ему сапоги ради спасения собственной шкуры.

- Утопить, - твердо заявил полковник тоном, не терпящим возражений.

- Приговор немедленно исполнить, - лысый чиновник в очках подписал бумагу и передал ее тонкому и длинному как жердь офицеру, равнодушное лицо которого одинаково бы отреагировало и на конец света и на всемирный потоп.

Эти слова прозвучали в голове Олега как выстрел из пушки, его не стали утомлять долгим ожиданием.

Двое рослых солдат с безликими физиономиями не торопясь, провели Олега по узкому длинному коридору, подталкивая в спину прикладами. Сопровождение осужденного к месту казни для них, не более, чем обычная скучная прогулка.

Неожиданно они остановились, схватили Олега и резко протолкнули в узкий проем, затем последовал сильный толчок вбок.

Один из солдат дотронулся пальцем до выцветшей, бледно-фиолетовой кнопки на стене и дверь, отделявшая жертву от палачей, мгновенно закрылась.

Сразу после стены на уровне пола плескалась поверхность воды и никаких ступеней или выступов. Олег слетел вниз, он успел глубоко вдохнуть и с головой оказался в воде.

Под ногами дна не обнаружилось.

Когда он с головой погрузился в воду, над ним закрылась тяжелая каменная плита. Резко потемнело.

Г Л А В А 4

Кто прекрасен, - каким его видишь, останется:

Но кто добр, - и лицом он прекрасен окажется.

Сафо.

Не знаешь, где найдешь, где потеряешь

Обжигающий холод проник так глубоко, что Олег чуть не лишился сознания. Вода была ледяной, словно провалился в глубокий колодец. Олег с трудом заставил себя нырнуть поглубже и изо всех сил постарался плыть, чувствуя, что вот-вот его остановит бескомпромиссная судорога.

О чудо! Прорезался тоненький, как лезвие бритвы, просвет и он подался туда. Но нет: чудес, как правило, не бывает - выход к свободе преградила решетка. Но не помирать же здесь!

Олег уперся ногами в каменную стену и обеими руками ухватился за металл. С трудом ему удалось разжать крепкие прутья, и протиснулся сквозь них. Выбираясь, он сильно поранил руки и правое плечо. Стальные прутья были обвиты сильно заржавевшей колючей проволокой. Плыть дальше становилось все труднее и труднее.

Из раны сочилась кровь, медленно растворяясь в воде. Воздуха стало сильно не хватать: еще немного - и он задохнется.

Тяжелая мгла заволокла глаза.

Его тянуло ко дну.

Из последних сил Олег торопливо устремился вверх, к просвету над головой и вынырнул, жадно глотая воздух.

Мутно-зеленое пространство сменилось яркой голубизной.

Далеко впереди, вдоль высокой каменной стены, больно отсвечивающей своей белизной, тянулся водный канал. Олег плыл, незаметно выглядывая из пенистой воды. Осторожно подняв голову, он сплюнул: изрядно нахлебался соленой морской воды. От жуткого голода и усталости тошнило, в глазах пульсировали темные круги, пересекающие яркие лучи солнца.