Андрэ Нортон - Меч неверия (Преданья колдовского мира - 5)

Я боролась с липким потоком, с трудом делая шаг за шагом. Казалось, путь занял уже часы. Тело болело от усилий, с которыми приходилось продвигаться. Еще один шаг...

Так стремителен был переход от полной тьмы к свету, что на два-три вдоха я совершенно ослепла. Потом, мигая, снова смогла видеть. Я находилась в круглом помещении с двумя большими креслами, предназначенными для гораздо более крупных существ, чем человек. Кресла стояли напротив друг друга, а между ними в середине сиял ослепительный столб.

Потом я поняла, что это не столб, скорее закругленный поток непрерывного света. От этого света не исходило никакого тепла; только его переливы напоминали пламя.

Внутри у меня зазвенел сигнал тревоги. Я сразу отвела взгляд. Здесь находились сердцевина, цель и назначение этого места. Я стояла за ближайшим креслом, за его спинкой, но второе мне тоже хорошо было видно. Что-то упало с его широкого сидения и теперь лежало на полу, как груда изорванных тряпок.

Джервон?..

Сделав шаг к этому, несомненно мертвому судя по положению тела человеку, я ясно увидела его лицо, обращенное к свету, широко раскрытые в ужасе глаза. И неровную бородку. Один из разбойников?

Тогда где Джервон?..

Тщательно отводя взгляд от манящего, притягивающего огня, я обогнула кресло перед собой. Да, тот, кого я искала, сидел здесь. Руки и ноги у него были связаны. Шлем исчез, лоб пересекала грубо перевязанная рана, а щека была вымазана кровью.

Он - жив?

Я протянула руку. Прут задрожал. Да, в нем сохранялась искра жизни, упрямо удерживаемая его волей и храбростью. Но неподвижные глаза его были устремлены к огненному столбу, и я знала, что человек, которого я искала, теперь там, в этом пламени.

Я могла сделать одно из двух. Вначале я безрассудно попробовала мысленный поиск. Нет, его сознание было слишком истощено, никакого ответа. Если же попытаться извлечь его из пламени, я могла помешать его собственным усилиям и потерять его. В Джервоне есть огромная сила. Я много раз видела его в действии за те годы, что мы провели вместе, как товарищи и любовники (редко такое совпадает, но именно так было у нас).

Итак... я должна была последовать за ним - в пламя. Встретиться с Силой на ее территории.

Если бы только я знала больше! В бессильном раздражении я стиснула руки. Передо мной стояла сила, с которой я раньше не встречалась. Я не знала, смогу ли устоять перед нею - со своим Даром. В своей собственной крепости она могла оказаться непобедимой.

Я медленно повернулась и посмотрела на мертвого разбойника. Он был лишен всей жизненной силы, оказался более легкой добычей, чем Джервон. И упал так, словно его презрительно отбросили.

Но я знала Джервона. И теперь основывалась на этом знании. Бесполезно было уносить отсюда его тело, даже если пламя это позволит. Потому что тогда он не сможет вернуть то, что потерял. А это должно было к нему вернуться...

Вернуться - как?

Я была в отчаянии. Здесь легко было потерять все: его жизнь, мою и, вероятно, даже больше, чем просто наши жизни. Но другого пути я не видела.

Я направилась ко второму креслу, стараясь не коснуться мертвого тела, переступая через него. И радовалась, что не испытываю колебаний, что внутренняя сила, не колеблясь, ведет меня туда, где сидел мертвец. Я села между резными ручками, в тени высокой спинки, взяла обеими руками прут и, преодолевая сопротивление силы, стремившейся предупредить меня, повернула его и нацелила на грудь Джервона.

Я не верила, что сила, которая противостояла мне, находится в моем мире. Напротив, мне казалось, что это застывшее пламя - лишь слабое ее проявление в нашем мире. Я должна была уйти в его мир, только там у меня появится шанс.

Разбойник полностью принадлежал этой силе. Несомненно, он находился в ее власти прежде, чем пришел сюда. Может, он и послан был на поиски таких сильных людей, как Джервон. Но сила эта не смогла полностью овладеть Джервоном. К тому же, возможно, ей не приходилось иметь дело с обладающими Даром.

Конечно, надежда была очень слабая; теперь мне придется рассчитывать только на свои небольшие знания и решимость. Но я не собиралась покидать это место без Джервона. Мы победим или погибнем вместе.

Итак, поле битвы - внутри пламени.

Я железной хваткой держала прут. Намеренно медленно подняла глаза и посмотрела прямо в игру круглого столба пламени. Нужно было только чуть расслабить волю.

4

ГДЕ-ТО И КОГДА-ТО

Я оказалась - где-то. Как найти слова для описания того, что было совершенно чуждо моему опыту? Цвета, названия которых я не знаю, ощущения, взывавшие к самым корням моего Дара, моей решимости, разрывавшие меня на части. Оставалась ли я жива? Никакого тела я не ощущала, пять чувств больше не служили мне; я поняла, что не "вижу", а воспринимаю мир каким-то другим способом.

Только несколько секунд - один вдох - дали мне; потом мощное принуждение подхватило сознание, все, что осталось от моей личности, и увлекло вперед по фантастической и ужасной стране.

Потому что это была страна... Однако мой человеческий инстинкт говорил мне, что что-то тут не так. Растения, нисколько не напоминающие знакомую мне растительность, - пронзительно желтого иди грозного красного цвета. Эти растения дергались и бились, словно пытаясь выдернуть корни, освободиться, но что-то, какой-то приказ их удерживал. Ветви вцеплялись в землю или взметывались высоко в воздух в непрерывном движении.

Вскоре я миновала их, меня несла сила, которой я не могла сопротивляться. И я постаралась забыть о чуждости этого места и сосредоточилась на своем Даре и своей внутренней силе.

Но я должна была пока скрывать от того, что нес меня, эту жесткую сердцевину сопротивления в себе. Я была уверена, что должна беречь силы до того, как предстану перед правящим здесь.

Ауфрика рассказывала мне легенды (она никогда не говорила, от кого их услышала) о том, что когда Прежние владели Долинами, они вмешивались в самую суть жизни, и самые могучие среди них раскрывали "врата" в другие измерения, такие же неестественные для человека, как страна, проносившаяся сейчас мимо меня. И я начала верить, что прошла как раз через такие "врата". Но за ними оказалось нечто совершенно чуждое.

Впереди показалась полоска желтой земли без растительности. В нее глубоко врезались следы и тропы, некоторые были хорошо утоптаны, словно ими часто и давно пользовались. Но мои собственные ноги - если они у меня сохранились - не касались этих троп. У меня было стойкое впечатление, что я лечу высоко над этой поверхностью.

Тропы соединялись, направляясь к какому-то пункту впереди. И, пролетая, я видела медленно двигавшиеся фигуры, они неохотно шли по тропам. Однако видны они были неясно, их окутывали какие-то постоянно менявшиеся цвета, и невозможно было рассмотреть их истинные очертания. Некоторые были тускло-серые, одна иди две - черные, и эта глубокая чернота напомнила мне тьму, через которую я прошла перед помещением с застывшим пламенем. Виднелись фигуры болезненно-зеленые или мрачные кроваво-красные. И когда я пролетала над ними, мне хотелось кричать, потому что от каждой исходила волна отчаяния и ужаса, как удар меча, который невозможно отразить. И тогда я поняла, что передо мной жертвы этого места. И что я могу стать такой же жертвой.