Уильям Тенн - Ионийский цикл

Затем они с Блейном рассказали Хелене о подземных обитателях.

— Жаль, что меня с вами не было, — воскликнула она. — Подумать только! Две варварские цивилизации на планете — одна на поверхности, другая под землей — развиваются в полном неведении одна о другой! Ведь обитатели подземных нор ничего не знают о птицах! Я права, доктор Блейн?

— Абсолютно ничего. Они даже отказываются обсуждать этот вопрос. Жизнь на поверхности совершенно чужда им. Их агорафобия — боязнь открытых пространств — возможно, объясняет их нежелание проводить нас в пещеру или к выходу из туннеля. Агорафобия — хм-м-м-м. Тогда эти крылатые твари, возможно, страдают клаустрофобией! Это была бы просто катастрофа! Впрочем, через секунду мы все узнаем. Существо открывает глаза. Где тут устройство, связанное с громкоговорителем?

Хелена уверенно подошла к микрофону и повернула рычажок настройки на несколько делений.

— Возможно, вы правильно угадали модель Огилви, доктор, но для того, чтобы подобрать наилучшую для него звуковую частоту, нужен биолог!

Когда Блейн для пробы издал в микрофон ряд гудящих и жужжащих звуков, создание в прозрачной клетке распахнуло крылья и продемонстрировало ярко-красную окраску своего небольшого тела. Оно подползло к громкоговорителю и широко раскрыло рот, щель которого располагалась не горизонтально, а вертикально. Когда пленник проявлял явный интерес, его крылья медленно постукивали и в их складках появлялись желтые полоски. Два щупальца под челюстью утратили неподвижность и затрепетали во все возрастающем возбуждении.

Переговоры заняли немало времени. Донелли подошел к телесканеру и повернулся лицом к доктору Дугласу ибн Юссуфу.

— Предположим, этот парень согласится нам помочь. Где мы должны посоветовать ему искать контрауран?

Химик лег на спину и задумался.

— Вы знакомы с теорией Квентина о происхождении нашей Галактики? Ну, о том, что поначалу существовали две огромные звезды — земная и контраземная? Затем они столкнулись, а сила взрыва расколола сам космос и наполнила его земными и контраземными частицами, энергия которых деформировала материю и создала новую Галактику. По теории Квентина, возникшая в результате Галактика состоит из земных звезд, до которых периодически долетают контраземные частицы и превращают их в новые звезды. Единственным исключением является контрауран — элемент, противоположный последнему в нормальной периодической системе элементов, который не взрывается, пока он изолирован от тяжелых элементов, расположенных рядом с его оппонентом в таблице. Следовательно, во фтористой атмосфере, с почвой, состоящей из бромистых соединений и...

— Послушайте, док, — устало перебил его Донелли. — Я проходил это в школе много лет назад. Дальше вы начнете рассказывать мне, что в силу своего взрывчатого контраземного характера он в тысячу раз мощнее, чем обычное атомное горючее. Почему так происходит, что вы, ученые, даже в таких чрезвычайных обстоятельствах, как сейчас, должны обсудить всю историю Вселенной, прежде чем дать парню ответ на простой вопрос?

— Извини, сынок. Даже в ситуации смертельной опасности трудно расстаться с выработанными в течение всей жизни академическими привычками. Твое преимущество в том и состоит, что ты привык принимать решение и действовать в доли секунд, тогда как мы тщательно исследуем проблему и лишь после этого пытаемся построить гипотезу. Видишь ли, наука — это дисциплина, порождающая осторожность, и... Ну хорошо. Я не стану влезать в обсуждение научных подходов к делу. Где стали бы вы искать контрауран на планете, которая явно его содержит? Я бы сказал, близко к поверхности, где в изобилии залегают более легкие элементы. Вы ведь уже нашли какое-то его количество в пещере на этом острове? Это показывает, что взрывом его выбросило на поверхность, то есть на единственное место, где он мог существовать, когда планета была в стадии формирования. Если здесь имеется еще какое-то количество контраурана, то должны найтись пещеры, аналогичные этой.

Донелли махнул рукой, призывая ученого к молчанию, и склонился к телесканеру.

— Ну что ж, это вполне понятно. Далекий космос, док, это все, что я хотел узнать! Теперь посмотрим, что удастся найти, прежде чем иссякнут жалкие остатки энергии.

Джейк принялся обводить лучом тошнотворное на вид море и береговую линию континента до тех пор, пока не увидел темное пятно на оранжевой почве. Направив телелуч в пещеру, он наконец обнаружил несколько мерцающих кристаллов бесценного контраурана. Таким же образом обследовав другие отверстия, он пришел к выводу, что при наличии в каждой пещере хотя бы небольшого количества столь необходимого им горючего в целом на планете его окажется гораздо больше, чем им сейчас требуется. Сознание того, что они не в силах добраться до всего этого контраурана, который кажется столь доступным лишь на экране телесканера, заставило Донелли вспотеть от гнева и раздражения.

Он сделал еще одно открытие. В глубине каждой пещеры располагался как минимум один туннель, что говорило о присутствии подземных обитателей.

— Если бы только мы могли заставить их понять... — пробормотал Донелли. — Единственной проблемой осталась бы только орбита...

Он поднялся и повернулся, чтобы посмотреть, чего смогли добиться его товарищи в общении с крылатым инопланетянином.

— Великие галактики, что вы с ним сделали?!

Крылатая тварь снова забилась в угол заполненной фтором клетки и сложила черные крылья, полностью закрыв ими тело и так плотно сжав, как будто пыталась отгородиться от всего, что ее окружало.

Доктор Арчибальд Блейн, держа ладони ковшиком над микрофоном, настойчиво издавал какие-то шипящие звуки, периодически гудел и отчаянно жужжал. Никакого видимого эффекта. Черные крылья все плотнее смыкались вокруг туловища пленника. Из громкоговорителя на стене раздавался устрашающий приглушенный клекот, похожий на рыдание.

— Это произошло после того, как он опять упомянул о пещере, — объяснила Хелена Наксос с тревожным выражением на миловидном лице. — У нас все шло так хорошо, мы перешли от простых приветствий к вполне доверительной беседе — девочка уже начала рассказывать нам о своей сложной личной жизни, и тут доктор Блейн спросил, бывала ли она когда-нибудь внутри пещеры. И все, точка! Она уползла и закрылась от нас.

— Они не в состоянии помочь нам! — закричал Донелли. — Эта планета буквально напичкана контраураном, но мы не можем его добыть, потому что у нас нет контраурана, чтобы перебраться через море фтористо-водородной кислоты. Единственный способ получить горючее — это умолять этих крошек доставить его нам либо по подземным туннелям, либо по воздуху. И при этом каждый раз, когда Блейн начинает говорить о пещерах, в которых лежит контрауран, они впадают в истерику. В чем же дело с этими проклятыми пещерами? Почему они им так не нравятся? Вот лично мне пещеры нравятся!