Сергей Калашников - Колонизатор

Путники явно приняли лишку влево. Как будто не к нему шли, а к реке, огибая возвышенность. Двинулся навстречу, разглядывая гостей. Среднего телосложения, поджарые, смуглые. Лица мужчин обветрены, а у женщин прозрачные вуальки прикреплены к полям шляп. И все красивы, просто восхитительны. Или это он просто так соскучился по человеческим лицам?

– Здравствуйте. Меня зовут Виктором. Ужин на столе. Окажите честь. – Эсперанто, принятый в этих местах, поскольку легко выучивается, а народ отовсюду, все-таки не его язык. Приходится быть лаконичным.

– Спасибо, Ваше предложение весьма кстати. – Группа направилась к устью долины. Похоже, эсперанто и для них неродной.

Когда шли мимо соседского "огорода" младший мальчуган сообщил маме, что участок растительности стал заметно больше, чем в их прошлый приход сюда два года назад. И это на чистом русском. Хвала Всевышнему! А то ведь в одиночестве можно разучиться говорить на родном языке.

Пока гости умывались, завершил сервировку. Сели за стол. От спиртного отказались наотрез, зато ели истово, не отвлекаясь. За чаем отец семейства принялся расспрашивать: Давно ли здесь? Не случалось ли приболеть? Отчего? Причинами прибытия не интересовался. Известно, кого сюда ссылают. Да и на счет обустройства вопросов не возникало. Все на виду. И контейнер, и плантация в горшках, и комплекс солнечных батарей. Лампочка под крышей тента все рассказала уже самим своим наличием.

– Вам, юноша, наверное, не приходилось слышать, как называется эта планета среди местных. Погибель. И связано это с тем, что люди здесь погибают очень быстро. Мало кому удается встретить первую годовщину с момента высадки. Так вот, наши дети родились и выросли в этих местах.

– То есть, аборигены?

– Верно.

– И все живы?

– Нет, двое умерли. А у старшего сына уже своя семья. Он с женами и детьми бродит отдельно.

– Вы сказали "бродит". Если я правильно понял, он не живет в одном месте, а непрерывно перемещается.

– Как и мы. Оказалось, что человек, постоянно переходящий с места на место не заболевает здешними, будь они неладны, смертельными хворями. От хищников можно отбиться, если быть начеку. Не стоит наступать на змей и лезть в места, кишащие насекомыми.

– Так просто?

– Ну, не так чтобы уж очень. Пропитание приходится добывать в самых разных местах. И непогода нередко огорчает. Например, через несколько дней придет муссон. Неделя сплошных дождей. Или чуть больше.

– В этих местах я еще ни капли с неба не видел.

– Увидишь. Мало не покажется. Твой то лагерь не пострадает, а вот огород ерсучий затопит. Может и совсем смыть.

– Ерсучий – это как?

– Ты не слыхал разве? А, ты ведь не общался еще с нашими. Зверьки это здешние. На барсука похожи, и на енота. Со здешнего шакала величиной. Вот и называют их то барнотами, то ерсуками. Они всюду живут, но твари острожные, показываются редко.

– А может, они разумны?

– Не разумней собаки. Обычно поселяются в местах, где растут дикие корнеплоды. Мы их называем огородами. Иногда берем оттуда понемногу, они редко возражают.

– И как же они возражают?

– Свистят, щелкают, верещат. Иногда от злости выскакивают из травы и зубы скалят. Забавные зверьки. Зойка одного даже передразнивать приспособилась. – Мужчина кивнул на девушку одних с Витяном лет. – Есть местечко, где мы пару раз в год останавливаемся, так что тамошнее зверье, считай, в лицо знаем. И морковка в тех землях растет вкусная. Так вот дочь моя там натурально играет в магазин. Посвистит протяжно, просительно. Ей из кустов ответно свистнут. Как бы согласие дают. Она тогда надергает морковки, а вместо нее рыбки вяленой оставляет.

– Папа зря барнотов глупыми считает. – Вступила в беседу девушка. – Они и землю рыхлят, и сорные травки выщипывают.

– Ты сама видела?

– Достаточно просто посмотреть на их грядки.

– Кстати, – у Витяна еще много вопросов, – а другие бродячие группы? Их много?

– Десятка два, думаю. Мы встречаемся или связываемся по радио. Обычно вечерами. Иногда к нам присоединяется кто-нибудь из ссыльных, если удается его убедить. Не всех мы приглашаем с собой, но Вас, юноша, я был бы рад видеть среди нас. Нелегко, конечно отказаться от комфорта, который Вы здесь так здорово организовали. Непросто научиться обходится только тем, что носишь с собой. Но шансы остаться на этом свете до старости при этом совсем неплохи.

– Спасибо за приглашение. Буду думать. Насколько я понимаю, решение нужно принять до рассвета.

– Да, мы уйдем, едва станет видно, куда ставить ногу. Однако давайте Вашу карту. Я помечу на ней наш маршрут на ближайшую пару недель. В день мы обычно проходим от двух до пяти километров. Легко догоните, даже если нет навыка чтения следов.

– Именно сейчас мы торопимся к пещерам Феофана, – это уже мать семейства, – так что за три последующих дня пройдем с полсотни километров. Неладно будет, если муссон накроет, когда мы без крыши над головой. А вообще мы сейчас обойдем горную цепь и снова двинемся на юг. Вдоль этой реки есть путь по границе саванны и полупустыни. Много растительной пищи – как раз все поспевает. И рыбка ловится.

Кстати, кажется, я вижу баллоны акваланга. Это ведь довольно громоздкое устройство. Вы его с собой привезли?

– Да, а что Вас удивило? – интересуется Витян.

– Большинство ссыльных привозят респираторы или даже жаберники на полупроницаемых мембранах. Первые – не так громоздки, вторые – не имеют ограничения по времени пребывания под водой.

– Кислорода для респиратора мне здесь негде достать, забивать весь контейнер баллончиками – жаба давит. А жаберники требуют слишком тщательного ухода и серьезных расходных средств при обслуживании. Нет, лучше старый добрый акваланг. Легко чинить, компрессор компактен. И тот факт, что эти устройства используются через тысячелетие после разработки – лучшая рекомендация. Есть вещи, над которыми время не властно. Кирпичи например. Чего только строители не наизобретали, а их по-прежнему используют. Поэтому я взял сюда не все самое совершенное, а то, что наилучшим образом подходит для длительного использования в отрыве от источников снабжения, и прошло проверку временем. То есть не вышло из обихода, несмотря на то, что придумано в доисторические времена.

Забавно. Родители – явно выходцы с Земли, и разговор для них понятен. А остальные – уже аборигены. И тема для них – сплошные загадки. Витян не удивится, если они не видели ни одного кирпичного строения.

Отец и мать семейства устроились на Витяновой просторной надувной кровати. Остальные раскатали подстилки под тентом для сушки рыбы. Зойка сначала помогла хозяину мыть посуду, а потом пригласила купаться в море. Пик отлива, луна. В общем отправились.