Василий Головачев - Пришествие

Ознакомительный фрагмент

– Порыв их понятен, – после некоторого оживления сказал Диего Вирт. – Но допустить подобное в нашем случае нельзя. Хотя, честно говоря, я не верю, что тайна о появлении сверхоборотня просуществует долго. Слухи имеют обыкновение просачиваться даже сквозь вакуум быстрее света.

Торанц едва заметно поморщился:

– Допустим, но именно поэтому и нет времени на обсуждение гипотез. Все тайм-фаговые станции в тревожной зоне мы, конечно, поставим под контроль, остальное будет зависеть от вас, как ни тривиально подобное заявление. Думаю, на отдел безопасности ляжет дополнительная обязанность снабжать отряды обученными работе в сверхтяжелых условиях специалистами, в том числе и следователями. Петр, какого рода специалисты понадобятся в первую очередь?

– Пока никакие, – ответил вместо Пинегина Грехов. – Для начального этапа операции нужны люди с универсальной подготовкой, как технической, так и коммуникаторской, и у вас и у нас таковых достаточно. В дальнейшем, возможно, понадобятся консультанты ИВК по экзобиологии, ксенопсихологии, истории.

– Наши мнения совпадают. – Торанц встал из кресла, седой, угрюмый, кругами заходил по кабинету. – Консультанты ИВК перед вами. Сергиенко, ксенопсихолог-универсал.

Широкий, костистый старик с прозрачно-голубыми глазами привстал и слегка поклонился. Грехов знал его давно.

– Нагорин, экзобиолог и врач-универсалист.

Рослый, с коротким ежиком волос, врач напомнил Грехову Сташевского: тот же взгляд исподлобья и жесткие губы. Сташевский… На миг защемило сердце: Сташевского не было рядом уже четыре года, со дня его гибели на Тартаре.

– Распределить обязанности сумеете сами. – Торанц остановился, услышав зуммер вызова. Быстро подошел к пульту и сердито отключил сигнал. – Я же просил не соединять!

– Детали обговорим в рабочем порядке, – подтвердил Пинегин.

– В таком случае все свободны. На вас, Габриэль, кажется, возложена работа с Тартаром? Насколько она важна?

– Думаю, на время операции с ней справится руководитель группы Шелгунов. Он в курсе всех трудностей.

– Хорошо. Петр, вы задержитесь на минуту…

Грехов вышел первым, подождал Диего и пошел рядом.

– Не ожидал, что придется работать вместе. Но задание не из простых. Поди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что…

– Но там гибнут люди! – отозвался Диего, обнимая миниатюрного – сам он был на полторы головы выше – Грехова за плечи. – Если гибнут люди – это отвратительно! Понимаешь, я влип в это дело случайно: прибыл на «Римане» к Быстрой – обычная погранпрофилактика, и тут случай с Эрнестом Гиро и Лабовицем, можно сказать, прямо на наших глазах!.. Ты в отдел? Тогда нам по пути, обещал Анне навестить ее родителей. Кстати, как Полина? Где она сейчас?

– Дома, готовится к родам. Мы наконец решились…

– Поздравляю! И кого ждете?

– В этом наши желания и мнение диагноста совпадают: сына.

ПОИСК

Несколько дней крейсеры УАСС и погранслужбы – «Ильмус» и «Риман» – «пахали» пространство в кубе с ребром в десять парсеков. Все немногочисленные планеты этой бедной звездами области космоса были обследованы тщательно и придирчиво, но чуда не произошло: разумных существ, которым приписывали создание сверхоборотня, ни на одной из планет, а также и вне планет не оказалось. То ли сверхоборотень пришел сюда издалека, то ли маскировался столь успешно, что земная техника не могла его обнаружить, то ли гипотеза о самом сверхоборотне оказалась несостоятельной. О последнем не говорили вслух, но многие участники поиска склонялись именно в пользу этого соображения.

А на шестой день похода сверхоборотень объявился у беты Зайца, на три парсека в стороне от направлений поиска.

Разведмодуль Грехова заканчивал патрулирование системы небольшой зеленой звезды, имевшей лишь кодовый номер в звездном каталоге, когда прозвучал сигнал срочного вызова, и появившийся в виоме Пинегин коротко сказал:

– Всем срочно на крейсер!

Грехов переглянулся с пилотом, и тот молча привел в действие автоматику возвращения.

Через минуту они уже выводили свой иглообразный кораблик из фокуса приемной антенны крейсера, пронзив около двух световых лет. Пока модуль отрабатывал команды финиш-робота, Грехов любовался корпусом «Ильмуса», излучающим ровный оранжевый свет; в настоящее время походный диск корабля оброс шестью лепестками силовых антенн и напоминал исполинскую ромашку…

Крейсеры А-класса создавались как аварийно-спасательные корабли и корабли сверхдальней разведки. Они сами могли создавать «мнимые» коридоры – основы мгновенной тайм-фаговой связи. Но в то время, как система стационарной ТФ-связи имела и передатчик, и приемник, разнесенные на необходимые расстояния, и все время поддерживала открытые каналы между ними, крейсеры создавали векторные коридоры, по которым и передвигались они сами и корабли маневренной разведки в пределах двух-трех парсеков. А поскольку для поддержания векторного коридора требовалось энергии на порядок больше, чем для двустороннего, крейсеры были мощными кораблями. Диаметр диска «Ильмуса» достигал трех километров, корпус «Римана» – двойной конус – был в полтора раза крупнее.

Один за другим вынырнули ниоткуда модули других групп: мелькнули и пропали беззвучные вспышки инверсионных переходов, «Ильмус» втянул все аппараты в ангар и погасил маяки.

В экспедиционном зале, где уже сошлись командиры поисковых групп, Грехову стала известна причина срочного свертывания поисков. Сверхоборотень снова показал зубы, причем буквально под носом у экспедиции. Объявился он у беты Зайца, звезды, известной землянам под названием Арнеб. Эта небольшая желтая звезда имела семью из четырех планет. Одна из них, покрытая карликовыми лесами, пользовалась славой курорта и заповедника. Именно на ней сверхоборотень и показал еще раз свои возможности.

Он опустился вблизи северного полюса. Когда и как он там появился – не видел никто: ни отдыхающие, ни многочисленные планетарные службы, ни астрономические станции. Факт тот, что проник он на планету незамеченным и изобразил нечто вроде разбитого космического корабля, который и обнаружила семья Стенсенов.

Первым его увидел шестилетний Иво и рассказал отцу. Вдвоем они смело пошли на штурм древней межзвездной развалины – были уверены, что корабль оставлен нарочно, как памятник погибшим, – и… миссис Стенсен видела все со стороны и успела сделать несколько снимков «разбитого корабля», а также поймала момент, когда он внезапно свернулся в чудовищное черное яйцо…

Ее нашли потом возле триера, пораженную неизвестным видом лучистой энергии. В сознание она так и не пришла.