Пыль - Хью Хауи

он может вернуться. Его мир становился лишь безопаснее, по мере того как пустел. На Соло напали, когда он стал наполняться снова. Поэтому в глубине души он хотел оставаться один, быть Соло.

Встав, он позволил Элизе вывести его на лестничную площадку. Малышка ухватила его за мозолистую ладонь и энергично потянула за собой. Выйдя на лестницу, она собрала свои вещи, лежащие возле ступеней. Снизу доносились голоса Риксона и остальных, эхом отражающиеся в гулкой бетонной шахте. Одна из аварийных ламп на этаже не горела, создав темное пятно среди тусклой зеленой подсветки. Элиза поправила наплечную сумку со своей книжкой и затянула верх рюкзачка. Еда и вода, смена одежды, батарейки, выцветшая кукла, расческа — вот практически все ее вещи. Джимми придержал лямку, чтобы она смогла просунуть в нее руку, затем поднял свою ношу. Голоса остальных внизу зазвучали тише. Лестница слегка завибрировала под шагами, когда они направились вниз. Как-то странно было идти туда, чтобы потом выйти наружу.

— Долго еще ждать, когда Джевел придет за нами? — спросила Элиза. Она держала Джимми за руку, они спускались рядом.

— Недолго, — ответил Джимми, что, по сути, означало «не знаю». — Она старается. Но путь сюда неблизкий. Ты ведь знаешь, как долго пришлось ждать, пока вода понизится, а потом и совсем уйдет?

— Да. Я считала ступеньки, — кивнула Элиза.

— Верно, считала. Так вот, теперь им нужно проделать туннель в сплошной скале, чтобы добраться до нас. А это будет нелегко.

— Ханна сказала, что, когда Джевел придет, здесь будут десятки и десятки людей.

— Сотни, — хрипловато ответил Джимми и сглотнул. — Даже тысячи.

Элиза сжала его руку. Очередной десяток ступеней они прошли молча, считая их мысленно. И ей, и ему оперировать такими большими числами было трудно.

— Риксон говорит, что они придут не нас спасать, а чтобы захватить наше укрытие.

— Да, говорит, но он видит в людях только плохое. Точно так, как ты видишь хорошее.

Элиза взглянула на Джимми. И он, и она сбились со счета. Джимми задумался, способна ли девочка представить, как выглядят тысячи людей. Сам он едва мог такое вспомнить.

— Я бы хотела, чтобы он, как я, тоже видел в людях хорошее, — сказала она.

Джимми остановился, когда они еще не дошли до следующей площадки. Элиза тоже остановилась, сжав его руку и придерживая болтающуюся сумку. Джимми опустился на колени, чтобы стать ближе к девочке. Когда Элиза надула губки, он увидел просвет на месте выпавшего зуба.

— Во всех людях есть что-то хорошее. — Джимми сжал плечо Элизы, ощущая, как в горле встает комок. — Но есть и плохое. Риксон, наверное, чаще бывает прав, чем не прав.

Ему очень не хотелось такое говорить, не хотелось наполнять голову Элизы подобными мыслями. Но он любил ее, как собственного ребенка. И хотел подарить ей большие стальные двери, которые ей понадобятся, если укрытие наполнится снова. Вот почему он разрешал девочке резать книги из металлических коробок и брать страницы, которые ей нравились. Вот почему помогал ей отбирать важные страницы. А отбирал он те, которые помогут ей выжить.

— Ты должна начать видеть мир глазами Риксона, — сказал Джимми, ненавидя себя за эти слова.

Он встал и повел ее вниз, теперь уже не считая ступеней. И вытер глаза, пока Элиза не заметила, что он плачет. Пока не задала ему один из тех своих легких вопросов, на которые не существует легких ответов.

6

УКРЫТИЕ 17

Оставить за спиной яркий свет и комфорт своего прежнего дома было нелегко, но Джимми согласился перебраться на нижние фермы. Детям там было привычно и уютно. Они быстро возобновили работу на грядках. К тому же оттуда было ближе до остатков подтопившей укрытие воды.

Джимми спустился по скользким ступеням с пятнами свежей ржавчины и прислушался к всплеску капель, падающих в лужу и на сталь. Многие зеленые аварийные лампы побывали под водой, и даже внутри тех, что еще работали, до сих пор виднелись мутные пузыри оставшейся воды. Джимми подумал о рыбах, плававших там, где сейчас воздух. Когда вода отступила, Джимми обнаружил, что несколько рыбок все еще остались, хотя он уже давно решил, что выловил всех. Оказавшись в мелеющих прудиках и лужах, они стали легкой добычей. Он научил Элизу ловить их, но у нее никак не получалось снимать пойманное с крючка. Она вечно роняла скользких рыбок в воду. Джимми шутливо обвинил ее в том, что она делает это специально, и Элиза призналась, что ловить рыбок ей нравится больше, чем есть их. И Джимми пришлось разрешить ей ловить нескольких оставшихся рыбок снова и снова, пока ему не стало жаль этих бедняжек, и он решил, что пора это остановить. Риксон, Ханна и близнецы были только рады избавить последних рыбок от страданий и переправить их к себе в желудки.

Джимми взглянул на перила над головой и представил, как в воздухе болтается его поплавок. И как Тень смотрит вниз, протягивая к нему лапу, словно Джимми стал рыбой в воде. Он попробовал выдуть пузыри, но у него ничего не вышло, лишь усы пощекотали нос.

Спустившись ниже, он увидел, что на лестничной площадке собралась большая лужа. Пол здесь был ровный, без наклона для стока воды — никто и предположить не мог, что она поднимется настолько высоко. Джимми включил фонарик, и его луч пронзил мрак внутри механического отдела. Через открытый вход змеился электрический кабель, уходя за турникет. Вдоль него тянулся перекрученный шланг, который с определенного места перегибался и шел обратно. Кабель и шланг подсказывали дорогу к насосу — их здесь оставила Джульетта.

Джимми двинулся по этому следу. Когда он впервые оказался у подножия лестницы, то наткнулся на пластиковый купол ее шлема. Он лежал в куче мусора, перемешанного с илом, что остался после того, как ушла вода. Джимми попытался его отчистить, насколько смог, и обнаружил рядом со шлемом металлические шайбочки, похожие на серебряные монетки, — те самые, что он когда-то привязывал к своим бумажным парашютикам. Почти весь мусор после наводнения так и остался лежать на месте. Он подобрал и сохранил только одну вещь — купол от шлема.

Кабель и шланг вывели его к ведущему вниз лестничному пролету. Джимми стал осторожно спускаться, боясь поскользнуться. Время от времени с труб и кабелей над головой падали капли, шлепая его по плечам и голове. Капли искрились в луче его фонарика. Все остальное было погружено во мрак. Он попытался вообразить, что движется сейчас под водой, — и не смог. Тут и без воды было очень уж неуютно.

Большая капля шлепнулась ему на макушку и, щекоча щеку, стекла в бороду.

— Я бы предпочел, чтобы сверху не лили воду, — угрюмо пошутил Джимми, обращаясь к потолку.

Он спустился по лестнице. Теперь Джимми вел вперед только кабель, а разглядеть его было трудно. Шагая по коридору, Джимми шлепал по неглубокой воде. Джульетта сказала, что заходить сюда будет чрезвычайно важно, когда насос сделает свое дело. Кто-то должен здесь бывать и включать или выключать насос. Вода будет и дальше постепенно просачиваться, поэтому насосу нужно работать, но для него очень вредно работать всухую. Она сказала, что в нем сгорит какая-то штуковина под названием «крыльчатка».

Джимми отыскал насос. Тот недовольно дребезжал. Широкая труба, изгибаясь, уходила вниз через край колодца — Джульетта предупредила, чтобы он был осторожен и не свалился в него, — из глубины которого доносилось бульканье. Джимми направил фонарик вниз и увидел, что колодец почти пуст. Большая труба, дергаясь, тщетно перемешивала у дна всего около фута воды.

Он достал из нагрудного кармана кусачки и вытащил из мелкой воды провод. Насос сердито зарычал, залязгал металлом о металл, в воздухе запахло горячей электрикой, а от цилиндрического