Оксана Обухова - Циклопы. Тетралогия

Лев Константинович заколыхался… Городской майор взошел на крыльцо, остановился напротив Потапова: тяжела обязанность приносить дурные вести родственникам. Майор кривил лицо, пока молчал, давая возможность старому знакомцу генерала капитану Вершинину разговор вести.

– Может быть, в дом пойдем? – предупредительно придерживая Константиновича за локоть, предложил участковый. – У вас лекарства есть? Или может быть скорую помощь вызвать?

– Не надо, – глухо выговорил генерал и отстранил руку помощи. – Со мною все в порядке.

Развернувшись, только что не со скрипом, как деревянный манекен, Лев Константинович пошел в гостиную. Завьялов очень удивился: у старика хватило сил, чтобы сказать ему: "Идем в комнату. Капустины и Зоя должны слышать, что гости не по их душу заявились. Надо чтобы успокоились…"

Потрясающий пример самообладания, подумал Борис. Снимаю шляпу, Константиныч…

Майор и капитан зашли вслед за хозяином, остановились за порогом комнаты – Вершинин смущенно крутил в руках фуражку, майор тугую папочку вертел…

– Нонну и Рому убили – дома? – словно из глубины колодца, глухо, гулко, проговорил Потапов.

– Нет, – ответил Валентин Семенович. – Роман и Нонна поехали в больницу…, у вашего внука челюсть сломана, Лев Константинович… Там их и в с т р е т и л и… В больничном сквере. – Майор помолчал. Убедился, что пожилой вояка в адеквате, в обморок не собирается, продолжил: – Четыре выстрела в упор.

– Два – контрольных? – мрачно произнес Лев Константинович.

– Да, – подтвердил майор. – На ограбление не похоже, работал профессионал: оружие оставил на месте. Больничные камеры наблюдения зафиксировали старый "мерс", два часа назад его нашли сожженным в промзоне неподалеку от больницы. Машина была угнана буквально перед самым убийством.

Лев Константинович сел в кресло, крепко схватился за подлокотники…

Так и застыл. С вывернутыми назад локтями.

– Лев Константинович, может быть вам чего-нибудь накапать? – участливо спросил Вершинин. – От сердца там, от нервов…

– Не надо, Олег. Спасибо. – Генерал посмотрел на столичного полицейского. – Мобильные телефоны внука и Нонны – остались при них?

– Им все оставили, – кивнул майор. – Мы сейчас работаем по последним звонкам.

– Я хотел бы знать, кому перед смертью звонили внук и невестка, – мрачно, многообещающе произнес контрразведчик. – Вы сообщите мне о результатах вашей проверки, Валентин Семенович?

Майор подумал несколько секунд – он уже знал, к т о перед ним сидит с лицом каменного Командора, – кивнул:

– Сообщу. Лев Константинович, соседка по вашей городской квартире сказала, что родители Романа живут и работают за границей?

– Да.

– Вы с Ромой поддерживали тесные отношения? Знаете, с кем конфликтовал ваш внук?

"Знаю, – грустно, внутренне усмехнулся генерал Потапов. – Только это вам вряд ли поможет, майор. Поскольку это не конфликт, а – глупость. Глупость человеческая, жадность. – И уже четко для Завьялова, воскликнул: – Эх! Надо была предупредить пустомелю, чтоб не совался к Ковалеву!! Чтобы из города слиняли! Оба!"

Но вслух сказал совсем обратное:

– Не знаю я, майор. Мы живем… Мы жили врозь. Но…, челюсть – я вчера Роману свернул.

"Лев Константиныч!! – заорал внутри Завьялов. – Ты что – с ума сошел?!"

"Заткнись, Борис. Нонна здесь вчера орала, соседи могли машину видеть. Наврем в малом, не поверят в большем. Ты не знаешь, как современная криминалистика работает – следы моего ДНК остались на Роминой челюсти".

– Вы? – удивленно задрал брови Валентин Семенович. – За что?

– Да было дело, – вздохнул генерал. – С е м е й н о е.

– Позвольте мне решать, Лев Константинович, – нахмурился сыщик, – что здесь – семейное дело, а что нет. Ответьте, за что вы ударили внука?

Генерал отлепил пальцы от подлокотников, свесил руки между колен, разглядывая отбитые, содранные костяшки правой руки, сгорбился:

– Роман приехал меня уговаривать продать этот участок. Я не согласился.

– И сразу в челюсть? – недоверчиво прищурился майор.

– Ну почему же сразу… Вначале п о т о л к о в а л и.

– Но все же. Били-то, зачем?

– А достали они меня, майор, – грустно усмехнулся Константиныч и провел ребром ладони по кадыку: – Во как достали! "Продавай, да продавай!" Я не выдержал…, ну и послал по матушке…

Майор и участковый переглянулись, Вершинин на секунду смежил веки, кивнул: мол, подтверждаю, досаждали старику. Сосед наследников науськивал. Выглядел Олег Семенович при этом весьма сочувственным. За старого приятеля стоял. Но тертого московского сыщика, тем не менее, не сбил с настроя:

– Лев Константинович, – внимательно разглядывая отставного контрразведчика, сказал майор, – а вы после отъезда внука, никуда не отлучались? Дома были?

– Да, – скупо подтвердил Потапов.

– Один?

– Как видишь, – генерал развел руками, оглядел просторную единоличную берлогу, – один век коротаю.

Участковый неловко крякнул, поскреб в затылке, буркнул:

– Ты, Валентин Семенович, не того…, не туда шагаешь. Лев Константинович человек заслуженный…

– У вас есть личное оружие? – не обращая внимания на Вершинина, проговорил майор.

"Оп-паньки!" – внутренне охнул Борис. А генерал невозмутимо кивнул:

– Есть. Наградной ТТ. Достать? – и усмехнулся: – Оружие, вы говорите, на месте преступления оставили?

– Валентин Семенович! – гневно, не выдержав столичного напора, воскликнул капитан. – Рома – в н у к Льва Константиновича! Подумайте, что говорите!

И сыщик неожиданно сдался. Задумчиво поиграл бровями, достал из кармана визитку и положил ее на стол:

– Не буду сейчас, Лев Константинович, вас лишними расспросами и канцелярщиной утомлять. Как только оправитесь, зайдите, пожалуйста, в прокуратуру…, вот все мои координаты. Я, по сути дела, только за одним приехал – узнать, вы сами сообщите родственникам о гибели родных или мне это за вас сделать?

– Я сообщу, – опустил голову генерал. – Когда можно забрать тела для похорон?

– Они сейчас в судебном морге, – вздохнул майор. – Как только завершат все необходимые, мгм, процедуры – вас известят. Звоните не раньше вторника. Там сейчас столько…

Валентин Семенович не договорил, махнул рукой, и так и не присев, пошел на выход.

– Лев Константинович, – склонился над Потаповым участковый, – вы как? Может мне остаться с вами? Помочь чем-нибудь?

– Нет, Олег, спасибо, уходи. Хочу один побыть. Провожать не буду, дорогу знаешь. Ворота как следует захлопни только…

– Знаю, знаю. Вы если что – звоните! Прибегу.

– Спасибо, друг.