Михаил Тырин - Семьи.net (сборник)

– И где эта цепь? – задумчиво спросило Робеспьеро.

– Цепь, цепь… – столь же задумчиво пробормотало Осе. – Иван, а у вас еще одна есть?

– Только одна, – ответил дрессировщик. – На которой медведя привезли. Могу съездить еще, поискать.

– И далеко ехать? – с озабоченной миной поинтересовалось Робеспьеро.

– Часа полтора. В один конец.

– Нетушки! Нам за полтора часа все закончить надо! – из-под очков главного рекламщика начала пробиваться испарина. – Думайте, думайте, креативненькие!

– Стоп, – включилось в разговор Машо. – Здесь же сады-мазы тусуются. У них вообще-то такое добро водится.

– Бегом, милое! – радостно воскликнуло Робеспьеро. – Иди к садикам, иди к мазикам, мы тут пока камерками позанимаемся.

– Осе, пошли вместе, – взмолилось Машо.

– Ладно, пошли.

Прыгнув в Осин букаш, креативщики подкатили к будке охранницы.

– Еще раз вам здрасьте, – с предельно миролюбивой улыбкой попыталось начать разговор Машо. – Говорите, садики-мазики тут у вас собираются?

– А, любительница сортиров… – охранница опять приоткрыла глаза. – Ну как, нашла че для интеров?

– Для универсалистов. Шикарное местечко. А мы вот тут садо-мазо еще хотим позаниматься.

– Так это вы там с медведем снимаетесь? Кто вам только разрешение дал…

– Это суперклип будет, по всем каналам пойдет. Само Ташо курирует.

– Чей-то Таша ваша таким делом увлеклась? Вроде нормальная баба-то.

– Ну не знаю… А есть че для мазо-садо?

– Ну, есть. Плетки там, хлысты. Три пойнта прокат одного инструмента.

– А цепи там, кандалы?

– Хоть золотые, хоть серебряные.

– Че? Клипу финиш с золотыми! – взвизгнуло Осе.

– Стоп, стоп, – Машо ткнуло партнера в бок. – Покажите, что есть.

Старуха, махнув рукой в сторону обшарпанного одноэтажного строения, двинула по направлению к нему, пытаясь разобраться в связке ключей. Через минуту взорам Машо и Осе предстали кучи садомазохистского добра: плеток, хлыстов, кандалов, наручников и, конечно же, цепей.

– Ну что, вот эту, стальную. И кандалы. Прибить только чем и куда? – буркнуло под нос Осе.

– К земле-то? До хрена тут всего. – Бабка направилась в угол хранилища. – Скобы вот, костыли.

– А-а-а-а, мамаша, вы прелесть! – расплылось в улыбке Осе. – Тридцать пойнтов с меня, вот карточка.

– Давай сюда, – довольно ответила старуха.

Расплатившись и подкатив к месту съемок, креативщики увидели впечатляющую картину: медведь, уже без намордника, метался по вольеру, а Иван Иваныч в шлеме при помощи одного из операторов еле удерживал в руках конец длинной цепи за дальней решеткой.

– Ой, какие штучки! – захлопало в ладоши Робеспьеро, завидев цепь и скобу в руках коллег. – Садо-мазо-сессия на всю Москву! Выводите пленного.

Один из операторов направился к мили-букашу. Через минуту двое африканцев-легионеров выволокли наружу человека в наручниках, одетого в черные брюки и серую водолазку.

– В вольер его, сразу в вольер! – скомандовало Робеспьеро. – И сразу снимаем!

– А кто будет зверя держать? – прорычал оператор.

– Так, Осе, иди к Иванычу. Он один не управится.

– А чего я? – ответил креативщик. – Мне камерами руководить надо.

– Не ссы, ты за решеткой будешь, тебя мишка последним сожрет, как и Иванушку твоего, – осклабился Робеспьеро. – Я, что ли, зверя держать буду, или Машо? В конце концов я тут заказчико.

Осе нехотя поплелось вдоль ограды.

– Итак, сосущества! – начало командовать Робеспьеро. – Господ легионеров прошу приковать пленного по центру вольера цепью.

– Это не наш джоб, – ответил один из африканцев.

– Вот карточка, по пятьдесят пойнтов хоть сейчас, – сказал главный рекламщик с гордо поднятой головой.

– Семьдесят, – отрезал солдат.

– По шестьдесят пять, и баста, – довольно сурово проговорило Робеспьеро.

– Давай сюда.

Прижав карту к очкам, вояки – сначала один, потом другой – сняли санкционированные суммы и повели пленного в вольер.

– Господа, крепко держите мишеньку! – заверещал Робеспьеро. – Этого лицом сюда приковывайте!

Солдаты ловко пристегнули к ноге врага революции кандалы, к ним наручниками цепь, к ней – скобу, которую начали прибивать к асфальту костылями. Операторы постепенно стали располагаться полукругом. Пленный сначала стоял с безучастным видом, но вдруг поднял голову и негромко заговорил:

– До чего же вы дошли, безумцы. Это что сейчас, новое извращение будете придумывать?

– Заткнись, фошыст, без тебя разберемся, – огрызнулось Робеспьеро.

– Я не фашист. Я офицер Армии Свободной России. Это вы хуже любых фашистов.

– Щас ты поймешь, кто тут фошыст! – заверещал рекламщик. – Господа легионеры, может, заткнете ему пасть?

– Лучше сейчас аннигиляция? – отозвался на ломаном русском солдат, колотивший камнем по костылю. – Зачем сейчас сначала будет пытка человека?

– Человека! – крикнул Робеспьеро. – Да это зверь, хуже вон того медведя! Мразь фошыстская!

– Это вы звери, – тихо, но твердо проговорил пленный. – Вы говорите, что вы за свободу. А люди у вас боятся сказать даже одно слово правды. Даже подумать неправильно боятся. Вы говорите, что у вас демократия. А ваша правящая клика сделала из Москвы электронный концлагерь. Верить нельзя, молиться нельзя, жить нормальной семьей нельзя… Детей воспитывать нельзя… Приехать мать похоронить нельзя… Вы говорите, что вы гуманисты. А применяете пытки. И, похоже, казнь мне придумали такую, какие в Средние века не творили. Без суда и следствия.

– За-а-а-аткни-и-и-ись! За-а-а-аткнись, уро-о-о-о-о-од! – параллельно визжало Робеспьеро.

В конце концов рекламщик подлетел к пленному и вцепился ему в лицо. Тот, хоть и был в наручниках, хоть и висели у него на ногах два солдата, но изловчился и заехал плечом по груди Робеспьеро, а потом боднул его лбом. С лица креативщика слетели очки, из носа пошла кровь. Отойдя на приличное расстояние, босс рекламной конторы начал плеваться в пленного.

– Сдохни! Сдохни! Сейчас тебя мишка покушает, мразь, ублюдок!

Солдат-индус, сидевший за рулем мили-букаша, уже бежал на подмогу.

– Все, хватит! Приковали ублюдка? Давайте снимать! – завизжало Робеспьеро.

– Будьте вы прокляты, – спокойно сказал пленный. – Я знаю, Бог вас покарает.

– Бог, Бог, Бог! – истошно заорал рекламщик. – Бог! Пусть он тебя сейчас спасет, твой Бог! Смотрите все! Я трахал твоего Бога! Щас мишка его трахнет! Камеры! Камеры готовы?

– Все на месте, – сухо ответил один из операторов.

– Поехали! Господа легионеры, он точно привязан? – мотнуло головой Робеспьеро в сторону пленного. – Снимайте наручники, пусть машет руками, скотина! И уходите! Осе, отпускай мишку, вот ровно настолько, чтобы он нас не съел, а чтоб этого жрал, как гамбургер! Пошел-пошел-пошел!