Джо Фауст - Сущность зла

Он только пожал плечами, довольный уже тем, что, наконец, как по наитию, выбрался из отеля, и двинулся через посадочную полосу: туда, где, как услужливо подсказывала чужая память, находились люди. Люди, которые могли подсказать ему, куда двигаться и что делать дальше. Это могли быть летчики и прочий военный люд, знавший Эрика или, по крайней мере, знавший не меньше, чем он.

Когда он шел, в воздухе раздался странный свист, от которого мурашки пробежали по спине. И тут его новая память напомнила ему, что такой звук издают истребители Вакк Файтерс, заходя на посадку. Герцог заторопился, стараясь поскорее убраться с взлетно-посадочной полосы, пока они не посыпались с неба ему на голову, эти стремительные легкие алюминиевые штуковины. Но, к его удивлению, их оказалось не так много, всего каких-то два десятка. Садились они потрепанные, помятые пилоты спрыгивали вниз, рыча и проклиная все на свете. Лохмотья с опаленных огнем комбинезонов летели на асфальт. Другие били кулаками по обшивке своих кораблей. Одна, женщина с глазами, полными слез, разрядила всю обойму через иллюминатор. Слова, слетавшие у всех с губ, выражали общее настроение. Беринговы Врата оказались катастрофой.

Странное чувство охватило Герцога – как молния в позвоночнике, – он бросился без оглядки вдоль линии домов, зданий, строений. Он бежал, насквозь мокрый от пота, вдоль комплекса ангаров, пока наконец не нашел тот, в котором происходило заседание. Услышав знакомые имена и места, вызвавшие проблески в памяти, он тут же проворно скользнул в одно из винтовых кресел, стоявшее особняком. Как он ни пытался, старался, прислушивался, ему так и не удалось понять, о чем говорили главные участники происходящей драмы. Ощущение было такое, будто он пытается думать насквозь простреленной головой, из которой все уносит ветер.

Тем не менее Герцог остался в своем кресле. Хотя здесь явно не хватало кондиционера, ангар все-таки был неплохим убежищем от попадания прямого солнечного света, и, несмотря на неотвязные сомнения, что здесь душно, как в аду от ржавого раскаленного металла, он все же чувствовал себя не менее комфортабельно, чем в отеле.

По крайней мере, пассивное ожидание сменилось активным.

Обвинение и защита уже высказались, после чего триумвират встал и покинул зал заседаний через боковую дверь. Герцог бросил взгляд на часы, подумав, не стоит ли вернуться в отель, чтобы перекусить. Впрочем, не обязательно. Еда – не тема для размышлений. Она или есть, или ее нет.

Наконец судебная тройка вернулась. Недолго они заседали, подумал Герцог и снова посмотрел на часы, с удивлением обнаружив, что прошло уже семь с половиной часов. Он в ужасе посмотрел на циферблат, пытаясь сообразить, в чем тут дело, когда средний из членов триумвирата встал и прокашлялся.

- Слушается дело – Терранские Межпланетные Силы против кадета Эрика Леланда Диксона по поводу гибели ефрейтора Дерральда Дикса. Выслушав убедительные показания сторон и рассмотрев все факты, имевшие место в случившемся инциденте, мы пришли к следующему заключению...

Едва слышимый ропот пронесся по рядам присутствующих. Спины разом выпрямились, и шеи напряглись. Все глаза были прикованы к помосту, возвышавшемуся перед ними.

- Подождите! – вырвалось у Герцога. Я знаю, как...

- Полковник Грейшет, генерал Байэдж и я вынесли единодушное решение, что кадет Диксон в смерти ефрейтора Дикса – невиновен.

Среди присутствующих тут же поднялся невообразимый шум, началось обсуждение вынесенного приговора. Но тут фигура в центре протянула руки, и все разом оборвалось.

- Ранения, нанесенные Диксу, с определенной уверенностью нельзя отнести к категории непоправимо смертельных. Свидетельские показания доказывают вину обеих сторон, поэтому дело считается закрытым. Смерть ефрейтора Дикса отныне рассматривается как несчастный случай, вплоть до следующего выяснения обстоятельств дела и обжалования приговора.

Шум в зале вспыхнул с новой силой, как костер, в который плеснули из канистры с керосином. Однако глава триумвирата, не обратив на это внимания, продолжал:

- В деле по поводу покушения на жизнь ефрейтора Дикса со стороны кадета Эрика Лейланда Диксона мы, таким образом, выносим кадету Диксону общественное порицание и просим не повторять подобных поступков. Тем более, учитывая военное время, в наших же интересах не терять время на преследование нашего таланта, тем более такого масштаба.

В отношении добровольного вылета кадета Диксона с грузом к наблюдательному посту П-З-А для ремонта системы наблюдения мы, таким образом, узнали о его готовности, храбрости и решительности. Дисциплина оставляет желать лучшего, однако мы склоняемся к рекомендации майора Фелица, согласно которой Диксон должен быть награжден за столь похвальное несение службы. Кадет Диксон вместо благодарности после вылета на пост П-З-А получает устный выговор и строгое предупреждение о том, что никакие успешные действия на поле боя не извиняют столь вольного обращения с сослуживцем и тем более – старшим по званию, – человек с кафедры посмотрел каменным взором на стулья первого ряда. – Это понятно, кадет Диксон?

Молодой Диксон кивнул:

- Да, сэр. Это понятно.

- Очень хорошо, – отозвался мужчина, удовлетворенно кивнув. – Если нет никаких замечаний и комментариев, слушание дела считается законченным.

Члены триумвирата встали и удалились через боковой выход. Герцог тут же вскочил и рванул к Диксону в первый ряд, высматривая его. Будущий герой войны стоял среди сослуживцев, пожимая руки и принимая поздравления от своей команды адвокатов. Однако чем дальше, тем плотнее становилась толпа на его пути, и вскоре Герцог понял, что в этом зале, должно быть, собралось все население Станции Нарофельд. Он изо всех сил пытался пробиться к Диксону или хотя бы максимально сократить расстояние, чтобы докричаться до него, но безуспешно. Диксон был окружен со всех сторон, замкнут в плотный круг и пожимал руки всем сочувствующим. Впрочем, самого кадета мало радовала эта победа – как заметил Герцог по бледному лицу Диксона. Ввалившиеся глаза и болезненный вид выдавали в нем не победителя на процессе, а, скорее, висельника, получившего минутную отсрочку приговора.

Герцог рванул вперед, но, как только он это сделал, толпа кадетов тут же поглотила Диксона и унесла в неизвестном направлении. Вскоре Диксон появился вновь – он летал над восхищенной толпой – его качали на руках. Брокер, как завороженный, наблюдал за происходящим. Толпа понемногу таяла. Со вздохом он рухнул в одно из кресел, обреченно покачав головой. Если Диксон захотел выскользнуть из зала, не встречаясь со своим «голосом совести», то он все сделал как нельзя лучше.