Вильма Ширас - Дети атома

- Он занимался этим тоже с пониманием дела, - сказал мистер Геррольд. - Вы знаете, я удивлен этими настроениями наших.

- Каким образом, мистер Геррольд? - спросил мистер Куртис.

- Я до сих пор жду настоящего трудного ребенка, - объяснил молодой учитель. - Эти дети совсем нетрудные.

- Нет? - тихо проговорил доктор Фоксвелл.

- Серьезный случай обязательно неожиданно возникает по крайней мере один раз в этом поколении детей, - серьезно продолжил мистер Геррольд. Например, мог бы быть ребенок, который после того, как умерли его родители, был передан в бедный и неустойчивый дом, убежал оттуда и связался с преступным миром. С таким интеллектом он бы действительно преуспел в том, чтобы позаботиться о себе, став опытным преступником, с большим списком побегов из исправительных учреждений и с национальной регистрацией по детской преступности. Вероятно, подобный ребенок вел бы двойную жизнь, как уважаемый крупный специалист по криминологии, а в свое свободное время зарабатывал бы сотни тысяч долларов, выпуская массовым тиражом детективную литературу. С детским энтузиазмом к мелодраме и сенсационности он получал бы глубокое волнение, будучи невидимым детективом.

- Что-то вроде Паука в книге Майкла Иннеса? - спросила мисс Пейдж.

- Я не читал этого произведения, - сказал мистер Геррольд.

- В только-что изложенной Вами ситуации есть несколько противоречивых утверждений, - сказал мистер Куртис.

- Ну, она дает общее представление, - сказал мистер Геррольд, - И мог быть, и вероятно есть, по меньшей мере один ребенок, страдающий паранойей. Такой ребенок всегда опасен, потому что он убежден, что люди против него, и вся его логика основывается на этой ложной посылке. Его логика была бы так основательна, что никто бы не смог опровергнуть ее для него, и он бы собирался господствовать и держать в отместку все общество в подчинении. Но всего меньше я бы ожидал от этих детей или от некоторых из них возможно от Фреда, если бы он так резко не изменялся - видеть в самом себе естественного, назначенного судьбой правителя всего общества. Он был бы слишком умен, чтобы поступать так, как Гитлер поступал с помощью массовых убийств, но он легко бы мог стать угрозой обществу. Он был только тихой занудой, а сейчас действует как Фердинанд, по прозвищу Бык, нюхающий цветочки!

- Из максимум тридцати человек шанс получить одного, кто на самом деле безумный, невелик, - сказал доктор Уэллес. - Пока все эти дети нормальные. Несмотря на неспособность, в некоторых случаях, установить взаимопонимание с обществом, все они обладают достаточным интеллектом и здравым умом, чтобы понимать, что намерения других людей к ним не были злыми. Они были смущены и расстроены, но не думали, что они были опасны. И тем не менее, мы можем встретить что-то вроде Ваших чудовищ зла, мистер Геррольд, но я не очень-то и жду подобного.

- Если позволительно мне сказать без боязни быть очень невежливым, сказал мистер Куртис, - то я бы предположил, что возможно мистер Геррольд сам сохранил что-то от свойственной молодости склонности к сенсационности и театральности. Ему хотелось бы чего-нибудь ужасно - я намеренно употребил это слово - ужасно волнующего.

- Обращаясь, без риска, к истории и прошлому, - резко ответил мистер Геррольд, - легко думать, что Александр, Чингиз Хан, Наполеон и Гитлер все мертвы и что, следовательно, все к лучшему в этом лучшем из всех возможных миров.

- И тем не менее, не разочарованы ли Вы слегка тем, что Фред видоизменился в Фердинанда по прозвищу Бык, а не в Аттилу Варвара?

- Я хотела бы предположить, - тактично вмешалась мисс Пейдж, последовать примеру детей и попробовать некоторые из их упражнений, и делать отчеты по мере их прохождения. Доктор Уэллес мог бы согласиться направлять нас.

- Если это привело бы лучшему пониманию между мной и мистером Куртисом, я был бы рад сделать это, - сказал мистер Геррольд. - А если в его утверждениях есть правда...

Мистер Куртис неожиданно улыбнулся.

- Я не хотел обидеть Вас, - сказал он. - Я вспоминал свою собственную молодость, которая не настолько далека, чтобы ее не помнить, и приписывал другим те же свойства. Мистер Геррольд простит человека моих лет за то, что я вижу мало различий между повзрослевшими подростками и молодыми юношами.

- Если Вы порекомендуете мне несколько исторических работ, которые помогли бы мне стать более уравновешенной личностью, - сказал мистер Геррольд с едва заметным насмешливым изменением интонации, - я буду рад похвалить и почитать вслух несколько научных работ, которые могли бы вам помочь.

- Я принимаю Ваше щедрое предложение, - сказал слепой историк, - и согласен, что мы все могли бы выиграть от участия в опытах, которые пробуют дети. Что касается других упражнений, то поскольку я не в состоянии пристально смотреть на яблочные семечки или созерцать свой пупок, что вы предложите, доктор Уэллес?

- Мы могли бы делать то, что дети делают с музыкой, - предложил Питер Уэллес. - У них состоялось горячее обсуждение по поводу музыки незадолго до того, как я ушел от них сегодня утром. Мари учили, что музыка не "значит" ничего, что она вся чисто субъективна, так что один человек может воспринять определенный опус как выражающий беззаботную радость, а другой человек может воспринять его как выражающий печальную трагедию, и оба будут правы. Большинство детей горячо отстаивает то, что композитор обладает, во всех случаях, некоторым особым настроением или душевным волнением для выражения, но они разделились в том, что следует ли это вымученно выражать текстом или музыке следует разрешить говорить самой за себя. Поэтому они согласились послушать ряд музыкальных записей, и каждый должен был прислушаться к тому, что она выражала, но без обсуждения и без обращения к любым пояснительным работам. К концу второй недели или около того, они намеривались сравнить записи и повторить отдельные избранные произведения, слушая вновь. Мы могли бы проделать то же, используя такие же избранные произведения.

- Иногда это зависит от интерпретации музыканта, - сказала миссис Куртис. - "Юмореска" имеет две: как легкая, прелестная пьеса, очень веселая; и как душераздирающая, трогательная пьеса.

Пока доктор Уэллес устанавливал первую для этого эксперимента, мистер Геррольд прошептал мисс Пейдж: "Не думаете уж Вы, что что-то захватывающее собирается произойти здесь?" - и она в ответ прошептала: "Счастливейшие люди, подобно счастливейшим странам, не имеют истории. Успешное приключение Фреда с яблочным семечком такое же захватывающее и интересное для меня, как если бы он совершил что-то крайне ужасное, и оно гораздо более удачное." И когда он не показался очень сильно удовлетворенным, мисс Пейдж мягко добавила: "Веселей! Что-нибудь ужасное еще может произойти!"