Владимир Ильин - Зимой змеи спят

Ставров растер ушибленные костяшки пальцев, нагнулся и собрал в одну кучу вооружение грабителей. «Пора мне уже свой собственный арсенал заводить здесь», подумал он, но потом повернулся к человеку за прилавком, который испуганно косился на него.

— Возьми, хозяин, — посоветовал Георгий, кивая на оружие. — Глядишь, в хозяйстве пригодится…

— Что ты, что ты! — замахал руками тот. — Мне это все равно ни к чему, я и пользоваться-то этими штуками не умею… А ты, я вижу, человек бывалый, раз так ловко с этими мордоворотами обошелся. Это же стив-уолкеры, а они никаких законов и правил не соблюдают, даже тех, что у нормальных бандитов приняты… Спасибо тебе за избавление, сынок!..

— Не за что, — усмехнулся Георгий. — Тем более, что спасибом сыт не будешь…

Хозяин лавки почесал в затылке.

— Извини, друг, — сказал он виновато, — деньгами тебе помочь я не смогу, наличных у меня не имеется, а вот если тебе и вправду нужна работа, то я взял бы тебя к себе… подсобным рабочим… Тут частенько всякие типы наподобие этих заявляются, как к себе домой, и каждому нужны либо деньги, либо бесплатный товар, либо еще что-нибудь… А полиция далеко, да и не может она каждого торговца от грабителей уберечь. Да и часто бывает нужно съездить на оптовую базу за товаром, привезти его, разгрузить… В общем, работенки хватает, не думай, что от безделья у меня будешь маяться. Пятьсот юмов в месяц тебя, надеюсь, устроят… — Человек откровенно оглядел поистрепанные одеяния Ставрова. — Ну как, согласен?

О такой удаче можно было только мечтать. Можно будет попросить аванс, снять какой-нибудь угол с крышей над головой… да и отлучаться из магазина по своим делам можно будет под предлогом поездки на базу. Остается лишь одна закавыка…

— Только у меня документов нет, — честно признался Ставров. — Украли…

— Ну что ж, — прищурился хозяин лавки. — Бумажка — не самое главное в человеке… Был бы человек хорошим, верно?

У Ставрова отлегло от сердца. Он открыл было рот, чтобы ответить, что он, конечно же, принимает предложение человека за прилавком, но тот опередил его:

— Ты только полиции обязательно расскажи всё так, как было… Ну, я имею в виду, как эта троица пыталась меня ограбить. Сам знаешь, у этих сволочей связи повсюду имеются, еще попытаются на меня всех собак повесить и получится, что это не они меня грабили, а я, вооруженный до зубов, на них напал!.. А ты, как-никак, — свидетель…

— А вы что, собираетесь вызвать полицию? — ошеломленно спросил Георгий.

— Почему — собираюсь? — удивился хозяин лавки. — У меня здесь сигнализация, понимаешь, она автоматически срабатывает при разбивании стекол, что в витрине, что в двери… Камера скрытая имеется, которая передает картинку о том, что в заведении творится, прямо на пульт дежурного по отделению полиции. Так что вот-вот прибудут, сам увидишь!..

Ставров мысленно ругнулся. Значит, не судьба работать ему в этом чистеньком и уютном магазинчике…

— Я сейчас, — сказал он хозяину, пятясь к выходу. — Мне срочно позвонить надо в одно место…

— Позвонить и от меня можно, — сказал человек за прилавком, доставая из кармана плоскую коробочку. — Эй, куда же ты?

Но Ставров выскочил из магазина и пустился бежать, сворачивая на перекрестках то влево, то вправо, чтобы запутать следы…

Собственно говоря, самым трудным в его положении было наличие нескольких соблазнительных вариантов, позволявших избежать лишних мытарств и лишений.

Просто-напросто Ставров старался не поддаваться им, зная, что ничего хорошего от каждого из соблазнов ожидать не придется… но на то они и соблазны, чтобы мучить своей доступностью.

Первая возможность заключалась в том самом счете в банке, который приготовила — или должна была приготовить — для Ставрова Ассоциация. Было самым настоящим издевательством то, что приходилось загибаться от холода и голода, хотя ты мог бы отправиться в любую автоматическую кассу, где достаточно набрать личный шифр доступа, предъявить пятерню на предмет отпечатков пальцев, а зрачок — для иридоидентификации, чтобы получить право распоряжаться деньгами, которые лежат на твоем счету… Хочешь — получай наличными, а хочешь — оформляй электронную карточку… Но Георгий боялся, что именно за этот кончик и ухватились те, кто охотился за ним. Если они знали, что он прибыл из прошлого века, то могли знать и все остальное. И где гарантия, что, обратившись к банкомату, он не выдаст самого себя с потрохами полиции?..

Вторым соблазном была мысль о своей семье. Что, если разыскать их?.. Ну, Ольги-то, наверное, уже нет в живых, ведь ей теперь восемьдесят с гаком должно быть… Но ведь есть Капитолина… Заявиться к ней, выложить, наплевав на конспирацию, всё начистоту и попросить помощи… Неужели дочь родному отцу не поверит и не поможет?.. Правда, встреча с дочерью тоже была чревата разными осложнениями, ведь неизвестно, как она может отреагировать на то, что отец, канувший в Лету полвека назад, вдруг объявляется в том же самом виде, каким она запомнила его!.. Поверит ли она ему или примет за проходимца и сообщит в полицию? Ну, даже предположим, что ты ее убедишь… ты ведь такое о ее детстве знаешь, чего никто другой просто не может знать… Но захочет ли она помогать тебе, если ты прямо признаешься ей, как и зачем ты очутился в этом времени? А врать своему ребенку, пусть даже ставшему теперь старше тебя, — хуже предательства!..

И, наконец, на самое дно сознания Георгий загонял третий выход из того тупика, в котором очутился. Память его хранила трехступенчатый номер телефона, по которому он должен был позвонить после выполнения задания. Ставров не знал, кому принадлежал этот номер, но «Штирлиц-Тихонов», фамилия которого оказалась Мадин, напоследок сказал ему: «Запомните, вы должны связаться с человеком по этому номеру только тогда, когда уберете последнего из вашего списка. Этот человек — тот самый паромщик, который перевезет вас обратно, на свой берег… Но упаси вас Бог, Георгий Анатольевич, воспользоваться этим телефоном до этого — даже если вам будет угрожать смертельная опасность!.. Вы поняли меня?». Искушение нашептывало Георгию мысли типа: «Неужели человек, с которым я должен связаться после задания, настолько суров, что сейчас откажет мне в помощи? Мне ведь многого-то не надо, только чуть-чуть денег… одежду… и я опять уйду… Какая разница, когда я обращусь к нему?». Но подсознательно Ставров понимал, что искушение это гибельно для него, потому что Ассоциация зарекомендовала себя в его глазах как серьезная организация, которая шутить или прощать отклонения от инструкций не собирается, и где гарантия, что вместо помощи не получишь пулю в лоб?..