Кори ДОКТОРОУ - Журнал «Если» 2008 № 01

– Противоречат их верованиям? А чем, по-вашему, являются эти кости? Вы никогда не говорили.

– Не знаю. Они могут быть человеческими, но с патологией развития.

– Так говорили о первых костях неандертальцев. А потом находили все новые и новые.

– Это может быть микроцефалия.

– И какая же микроцефалия делает человека ростом в три фута?

– Странная форма черепа и малый размер тела могут и не иметь связи. На этих островах пигмеи тоже есть.

– Таких маленьких пигмеев не бывает.

– Но вдруг здесь сработали два фактора сразу… допустим, это кости микроцефального представителя… – Гэвин замолк и вздохнул. Вид у него стал такой, словно он внезапно признал поражение.

– Вы ведь думаете совсем не так? – уточнил Поль.

– Это самые маленькие из найденных костей, которые похожи на человеческие. Могли они принадлежать людям с патологическими отклонениями? Не знаю. Возможно. Патология может возникнуть где угодно, поэтому мы не можем ее исключить, когда у нас для работы есть только несколько образцов. Но я все время думаю о том, что данные кости найдены здесь неспроста.

– То есть?

– Эти кости не были найдены в Африке или в Азии. Их нашли на маленьком острове. Рядом с костями карликовых слонов. Это совпадение? Господи, да ведь они охотились на карликовых слонов.

– Но если это не патология, то кто они, по-вашему? Вы так и не сказали.

– В этом и заключается мощь генетики, друг мой. Мы уже не обязаны верить. Мы можем точно узнать. А как раз это и представляет главную опасность.

– На островах происходят странные вещи.

Белой рубашки на Маргарет не было. Она сидела в комбинезоне с открытыми руками, и влажная кожа глянцевито поблескивала. Свет костра отгонял ночь, зажигая крохотные свечи в их глазах. Приближалась полночь, ученые сидели вокруг костра, слушая потрескивание пламени. Слушая джунгли.

– Как на Галапагосских островах, – сказала она. – Зяблики.

– Да брось, – возразил Джеймс. – Мы нашли маленькие черепа, с мозгами по размеру примерно как у шимпанзе. Островная карликовость рода Homo – ты это объяснение предлагаешь? Нечто вроде местной адаптации за последние пять тысяч лет?

– Ничего лучше у нас нет.

– Эти кости слишком отличаются. Они не из нашей линии предков.

– Но они моложе, чем другие архаики. Это вам не хомо эрек-тус – одна из ветвей, обрубленных еще на заре времен. Эти существа выжили и существовали здесь очень долго. Кости даже не окаменели.

– Неважно, все равно они – не мы. Или они делят с нами общее происхождение от Человека, или с самого начала были созданы отдельно. Никаких промежуточных видов нет. И не забывайте, что они всего лишь в метр ростом.

– Это лишь оценка их роста.

– Точная оценка.

— Ахондроплазия note 28 …

– В этих черепах не больше ахондроплазии, чем в моем. Я бы даже сказал, что скошенная передняя кость является а/оииахондропла-стической.

– Определенный дефицит гормона роста мог бы…

– Нет, – сказал Поль, заговорив впервые. Все повернулись к нему.

– Что нет?

– У пигмеев нормальный уровень гормона роста. Во всех исследованных популяциях – негритосов, туземцев Андаманских островов, пигмеев из Конго. У всех он нормальный.

Все молча смотрели на него.

– Отличается область их рецепторов, – продолжил Поль. – Пигмеи вырастают пигмеями из-за их рецепторов гормона роста, а не из-за самого гормона. Если даже делать ребенку пигмея инъекции гормона роста, он все равно вырастет пигмеем.

– И все ж я не вижу, как это влияет на то, являются ли кости останками наших предков, – сказала Маргарет.

Джеймс обвел взглядом сидящих вокруг костра:

– Итак, они на нашей линии предков? Они – мы или другие?

– Другие.

–   Другие.

–   Другие.

– Но ведь у них были каменные орудия, – прошептала Маргарет, не веря услышанному.

Все уставились на Поля, но он лишь смотрел на огонь и молчал.

Следующее утро началось с ливня. Раскопочная команда забилась в палатки или сидела под брезентовым навесом возле костровой ямы. Лишь Джеймс наплевал на дождь и отправился в джунгли. Он вернулся через час, улыбаясь до ушей.

–   Взгляни-ка на это, – сказал он, протягивая что-то Полю.

–   Что это?

–   Недоеденный варан. Этот вид встречается только здесь. Теперь и Поль разглядел, что Джеймс держит лапу с когтями.

–   Крупная ящерица.

– О, нет. Эта еще молодая. По эту сторону линии Уоллеса мать-природа ведет себя странно. Мало того, что большинство видов нашей стороны больше нигде не встречается. Многие из них не имеют даже отдаленных родственников где-либо еще. Такое впечатление, что Бог здесь начал с нуля, решив заполнить все экологические ниши.

– Как ты заинтересовался герпетологией? – спросил Поль.

– «Через Его творения познаем мы Бога»…

– Макмастер упоминал карликового слона.

– Да, стегадон. Они уже вымерли.

– А что их погубило?

– То же, что убило много древней фауны на этом острове. Классический катастрофизм note 29 – извержение вулкана. Мы нашли слой пепла чуть выше самых молодых костей.

Однажды, лежа в постели с женщиной, Поль смотрел через окно на луну. Женщина гладила пальцем шрамы на его теле.

– У тебя был жестокий отец.

– Нет. Он был сломленный человек, вот и все.

– А есть какая-то разница?

– Да.

– Какая?

– Он всегда сожалел о содеянном.

– А это имело значение?

– Да, каждый раз.

О: Конечно, случаи локальной адаптации происходили. Популяции все время адаптируются к изменяющимся условиям. В: С помощью какого процесса?

О: За счет успешного дифференциального воспроизводства. При наличии генетической изменчивости такое почти неизбежно. Это всего лишь вопрос математики и генов. Пятьдесят восемь столетий – долгий срок.

В: Можете привести пример?

О: В эту категорию попадает большинство собак, выведенных человеком для удовлетворения его нужд. Хотя физически они отличаются друг от друга, изучение генов показывает, что все они – один вид, хотя и разделенный на несколько четких подвидов.

В: Значит, вы утверждаете, что Бог сотворил исходную собаку, а человек вывел различные породы?

О: Это вы произнесли слово «Бог», а не я. И для протокола, милочка: Бог сотворил волка. А человек сотворил собак.

Из протокола судебного процесса над генетиком Майклом Пу-ром.