Наталья Шитова - Отступник

— Мы не думали, что ты здесь… — обронил Валя.

— Видишь ли, в тот день Пряжкину тоже приспичило в Капошицы… С ним были четверо… — коротко пояснил Жлар, с облегчением высвобождая израненную шею, покрытую вперемежку зажившими и свежими порезами, из раскрытого Валентином ошейника. — Я уже ни на что не надеялся… Но когда вчера сюда приволокли маленького Мрона, я понял, что за ним обязательно придут. Только я думал, что придет Шеп…

— Мне сейчас некогда обсуждать с тобой подробности, — грубо оборвал Валентин лешака. — Руки давай, попробую снять кандалы…

Жлар замолчал и протянул руки к Валентину. Валя пожалел, что ему пришлось так строго заставить лешака замолчать: возбуждение Жлара, порожденное ожившей вдруг надеждой, было вполне понятным… Но Валя не мог сейчас поддерживать никакую беседу. Начав разбираться с кандалами, он краем глаза все время держал в поле зрения неподвижное тельце сына, завернутое во фланелевую клетчатую рубашку. Мироша не шевелился и не издавал ни звука. Мысль о том, чтобы оставить Жлара одного, предоставив ему самому избавляться от оков и прорываться на волю, снова засела в голове Валентина… Если он дольше задержится в лешачнике, его запрут здесь вместе с пленниками, и шанс спасти сына будет потерян…

— Слушай приятель, попробуй-ка сам, а? — проговорил Валентин. — Время выходит, а мне еще надо успеть вынести мальчика наружу…

Жлар тревожно взглянул ему в лицо:

— Я понимаю… Великий Нерш, я тебя очень хорошо понимаю!.. Но сними с меня хотя бы железо! А потом я попробую сам! — в голосе лешака зазвенели слезы.

Вздохнув, Валентин снова взялся за кандалы. Замок был точно таким же, что и на ошейнике, только более мелкий масштаб мешал быстро справиться с задачей.

Вертя кандалы с приваренным к ним металлическим прутом, поворачивая руки Жлара так и сяк, Валентин вдруг заметил, что кончики пальцев Жлара расплющены, ногтевые щели потрескались и опухли, а из-под прикрывающих их кожных складок сочится гной.

— Боже, что с твоими руками, Жлар?

— Я был нужен им для рукопашных боев… Они меня называли гал-ди-то… гла-ди-то…

— Гдадиатором? — помог Валентин лешаку.

— Верно. А чтобы обезопасить себя, они вырвали мне ногти… печально сказал Жлар. — Несколько недель я после этого лежал в горячке, мне казалось, что не только ногти, но и пальцы оторваны… Никто ко мне не подходил, чтобы вылечить: люди и не собирались, лешие все на цепях… Я выжил чудом, но все это время мне плохо, руки болят и не заживают…

— Разве ты сам себе не можешь помочь своей слюной? — пробормотал Валентин, помогая освобожденному лешему встать на ноги.

— Попробуй дотянись языком до пальцев через эту распорку! — Жлар пнул ногой ненавистный металлический прут. — А когда это все с меня снимали, нужно было не лечить себя, а уворачиваться от ударов и пуль в тире…

— Ты можешь идти сам? — на всякий случай уточнил Валентин, хотя видел, что Жлар достаточно твердо стоит. — Тогда давай снимем железо с твоего соседа…

Валентин присел ко второму узнику. Это был уж точно глубокий старик. Если на Жларе еще угадывалась лешачья одежда из льна и шерсти, грязная и изодранная, то на втором лешаке болтались совершенно неописуемые лохмотья. А это значило, что в застенке он провел куда больше времени, чем Жлар, и уж точно не год и не два. Он был слаб и, судя по всему, тяжело болен. Он почерневшего старческого тела исходил тяжелый смрад. Ноги старого лешака, неловко подвернутые, выглядели совсем беспомощными. Его шишковатая голова с проплешинами и седыми клочками волос, казалось, еле держалась на морщинистой шее.

Валентин не смог припомнить старика и решил, что никогда раньше его не видел. Занявшись ошейником, Валентин время от времени бросал тревожные взгляды на вход в лешачник. Ему казалось, что он возится с лешими непростительно долго. К тому же, куда он теперь денет еще и эту старую развалину?…

— Дай-ка мне нож, Валя! — попросил Жлар, когда Валентин снял ошейник со старика.

Валентин подал лешему нож, потянулся к наручным кандалам.

Жлар присел перед стариком и взглянул ему в лицо:

— Отец, ты по-прежнему хочешь этого?

Старик кивнул.

Жлар провел рукой по лицу, вытер испарину и быстро проговорил:

— Я обещал это тебе, но мне все равно не по себе…

Старик протянул к Жлару дрожащую высохшую руку и положил ее на ладонь Жлара. Губы его беззвучно шевельнулись, в покрасневших глазах заблестели слезы. Он несколько раз кивнул, и во взгляде его была мольба.

— Только закрой глаза, — произнес Жлар.

Старик опустил веки и застыл. Жлар взвесил на ладони нож, сжал все еще пульсирующую рукоятку и стремительным движением вонзил нож старику в грудь, между ребер. Валентин и ахнуть не успел, а Жлар уже вытирал лезвие о свой рукав.

Мертвый старый лешак так и остался сидеть у стены, привалившись к ней спиной. На лице его застыло выражение не то облегчения, не то обреченности.

— Ты спятил, Жлар?! — возмутился Валентин, отбирая у него нож. — А если бы я сделал это с тобой, вместо того, чтобы освободить?! Я ведь тоже потерял на тебя драгоценное время!

— Я обещал это старику! — упрямо возразил Жлар. — Я обещал, что при первой же возможности взять в руки что-нибудь, что может заменить мне вырванные ногти, я убью несчастного. Он взял с меня это слово, и мне очень трудно было пойти ему навстречу… У тебя не было смысла снимать с него железо. Он уже полгода был парализован…

Валентин нахмурился. Ему даже сейчас, когда он еще находился в возбужденном состоянии под влиянием мертвой смеси, был неприятен поступок Жлара, но он решительно вскочил:

— Историю старика я выслушаю потом, если ты не против! Нам надо бежать. Я удивлен, почему еще до сих пор ни души не появилось…

— Уверен, ты не одну голову проломил, пока шел сюда, — сказал Жлар. Не волнуйся, попотеть еще доведется…

Согласно кивнув, Валентин нагнулся над сыном, но Жлар остановил его:

— Валя, я болен, но еще кое на что гожусь… Давай, я возьму Мрона на руки, и ты сможешь защитить нас обоих куда надежнее, если руки у тебя будут свободны. Если ты мне, конечно, доверяешь…

Валентин оглянулся на мертвого лешего у стены. Доверять существу, хладнокровно прирезавшему своего товарища по несчастью…

— Ничего, Жлар, я справлюсь, — коротко ответил Валентин и взял Мирошу на руки. Тельце сына показалось ему теплее, чем прежде. Неужели время действия смеси так быстро истекает? Ведь Шеп гарантировал ему час! А может быть, отведенный час уже прошел, а Валентин этого и не заметил?

— Иди вперед! — скомандовал Валентин, решив, что ему будет спокойнее, если Жлар будет впереди и у него на глазах.