Тёмные Воды. Зимний апокалипсис - Алексей Тимофеевич Черкасов

остановиться. Лет десять назад со мной было такое в сильную жару, когда мне стало плохо после того, как я окунулся в тёплом озере. Тогда у меня резко упало давление, и несколько часов я провёл в полузабытьи. Сейчас возникло похожее ощущение, но длилось оно секунду или около того. Убедившись, что голова не кружится, я слез с велосипеда и вышел на шоссе, ведя его в руках.

На шоссе было безлюдно, но тут и там стояли разгромленные автомобили, кое-где на дороге и в машинах лежали трупы — преимущественно мужские и пожилых женщин. Здесь явно отметилась какая-то банда отморозков. Молодых девушек бандиты, вероятно, с понятными целями оставляли в живых. Я ходил между автомобилей и с негодованием взирал на последствия бесчинств. Бандитов, похоже, не очень интересовала еда или топливо, как это принято показывать в фильмах про постапокалипсис. Люди этих моральных устоев всю жизнь жили одним днём, продолжали жить так и сейчас. Поэтому всё, что их интересовало — это секс и выпивка. Магазины вдоль шоссе были тоже разорены, но кое-что в них ещё осталось. Например, практически не было крепких напитков, вроде водки и коньяка, а вина было много.

Те, кто устроил эту бойню на шоссе, наверняка ошивались где-то поблизости, и я решил не искать АЗС, повышая вероятность встречи с негодяями, а наполнил обе канистры из баков брошенных автомобилей. Сливая бензин, я подумал, что могу просто воспользоваться одним из автомобилей, чтобы вернуться домой.

Я увидел стоявший на обочине микроавтобус, убедился, что он на ходу и заправлен. Пришлось вынести оттуда тела двух убитых мужчин, из которых один был застрелен, а у второго проломлен череп. Судя по разбросанным в салоне вещам, среди пассажиров были и женщины.

Я подогнал микроавтобус к ближайшему магазинчику и начал загружать в салон коробки с продуктами. Прошло с полчаса, когда метрах в ста пятидесяти появилась группа мужчин, быстро приближавшихся ко мне.

Я заметил их, когда выходил из магазина с очередным ящиком. Мужчины были вооружены, и в их намерениях сомневаться не приходилось. Я не стал возиться с ящиком, мгновенно запрыгнул в кабину и дал по газам. Мне здорово помогло то, что я не стал глушить мотор. Однако разворачиваться на изрядно заставленной трассе я не мог, поэтому ехал навстречу нападающим. Как мог резво постарался я проскочить мимо них, лавируя между стоящими тут и там машинами и объезжая лежащие тела. Но быстро ехать не получалось, поэтому несколько нападавших успели прицелиться и выстрелить в моём направлении. Одна пуля даже прошила в салоне боковые стёкла.

Когда я притормозил, объезжая сгоревший автомобиль, один из бандитов подбежал к моей машине. Ухватившись за ручку, он повис на подножке и полез в кабину. Чисто инстинктивно я совершил манёвр, ударив его о корпус следующей машины. Однако он, похоже, был под кайфом и как будто не заметил удара, от которого его едва не сплющило. Негодяй продолжал цепляться за дверь и даже просунул руку в приоткрытое стекло, пытаясь открыть дверцу изнутри. Я ударил его по руке первым попавшимся предметом — это была какая-то железяка, валявшаяся на пассажирском сиденьи, — но он, как терминатор, продолжал тянуться к ручке, добрался до неё, замок щёлкнул, и бандит начал открывать дверь, одновременно повисая на ней. Я сделал ещё вираж, но только помог ему — дверь дёрнулась наружу, и бандит, удерживаясь на ней, закинул ногу, чтобы пролезть в кабину. В этот момент передо мной оказалось открытое пространство длиной метров в сто, я резко газанул, набирая скорость, и буквально на последних метрах этого участка жёстко затормозил, в результате чего нападавший не удержался и, отлетев вперёд на несколько метров, упал на мостовую прямо мне под колёса. При всём желании, остановить машину я не мог… раздался хруст под правым колесом, затем салон качнулся, переваливая через некую преграду, и я, не останавливаясь, погнал вперёд, оставляя в зеркале заднего вида кровавую кашу, расползавшуюся на шоссе.

Остальные мародёры, убедившись, что я недосягаем, прекратили преследование.

На всякий случай, я продолжал ехать в неизвестном направлении ещё минут десять, затем съехал на обочину и вышел из машины, чтобы осмотреть повреждения. Их, кроме простреленных стёкол, не оказалось, но, увидев правое переднее колесо, я испытал рвотные позывы — на нём были явные следы содержимого черепной коробки, а заднее колесо было испачкано кровью.

Возвращаться по трассе, где хозяйничала банда, было опасно, но местность я знал плохо. Не было у меня и карты, по которой я мог бы сориентироваться. Но бензина было полбака да ещё сорок литров в канистрах. Я легко доехал бы на этом бензине до самых Полян, и такая мысль у меня промелькнула. Однако бросить здесь беспомощных Люсю, Егора, Машу и двух детей, означало обречь их на смерть. После такого предательства жить мне стало бы очень некомфортно. Поэтому я сел за руль и медленно поехал вперёд в поисках поворота налево, который помог бы мне вернуться в Каюжное, совершив круг.

Проехав таким образом ещё километров пять, я такой поворот нашёл. На указателе было написано «Поморино, 5» и, проехав несколько километров по асфальту, я оказался в деревушке. Деревня была маленькой, вроде Полян, и, похоже, давно заброшенной. Об этом говорили покосившиеся избушки с забитыми досками окнами и многолетней пылью на них. Проехав половину деревни, я заметил домик, который выбивался из этого ряда — он был чистым и опрятным, как будто его только что отмыли с порошком. Я остановился возле него и постучал в окно. Что-то за ним рванулось в глубь комнаты. Тогда я толкнул калитку и вошёл во двор. Прямо передо мной было крыльцо, выкрашенное, как и забор, в коричневый цвет, я поднялся на него и хотел постучать в дверь, но, прикоснувшись, почувствовал её податливость и, толкнув, открыл. В тёмном коридоре я наткнулся на вторую дверь, которая тоже легко распахнулась.

— Хозяева, можно? — крикнул я, просунув в дверь голову.

Ответа не последовало, и я прошёл в дом. Прямо передо мной была кухня. Направо — чулан. Налево вёл узкий и тёмный коридор, распахивавшийся комнатами направо и налево. В конце коридора была запертая дверь.

Заглянув поочередно во все комнаты, кроме запертой, я убедился, что все помещения имеют вид совершенно обжитой, но не обнаружил в них ни единой души. Впрочем, одну всё же обнаружил: откуда-то выскочил чернющий котёнок с ярко-жёлтыми глазами и с громким мяуканьем начал тереться о мою ногу. Котёнок был ручной и замурлыкал сразу, как только