Планета парадоксов - Ирина Седова

недописанной статье. Он уже понял, как сюда попала Инка. Заколка с красным камушком у её виска всё ему объяснила. Могучая была Инка или нет, умела она пользоваться мыслеуловителем или не умела, но сигнал тревоги её мозг воспринял. А мужчина в комбинезоне с масляными пятнами запросто мог быть ровесником Мартина, если судить по его рукам, конечно. Тот напряженно следил за тем, как движется дело и наращивал кольцо за кольцом на бур по мере того, как он углублялся в землю, выплевывая кашицу из грунта и смачивающей жидкости.

Наконец, установка замерла и дернулась.

— Вытащит он её? — тревожно спросила Марие.

— Должен. Я, кажется, хорошо рассчитал грузоподъёмность.

Бур дрогнул и медленно пошёл вверх. И отполз в сторону, обнажив круглую узкую яму.

Люди бросились туда.

— Назад! — крикнула Марие.

Все невольно попятились. От бура к яме протянулась веревочная лестница.

— Пойду я, — сказал Мартин.

— Ни за что! — воскликнула Марие, и раскинула руки, загораживая ему проход.

— Мне не так опасно, — возразил хирург растеряно.

Не драться же ему было с сестрой, в самом деле.

— Я не пущу тебя, не пущу, — твердила Марие.

Пока Мартин топтался на месте, не зная, что предпринять, Вольд обогнул его и, держась за стрелку крана, подобрался к колодцу. Мартин только и успел заметить, как тот скрылся под землёй. Теперь он стоял и психовал, проклиная всё на свете. Когда на поверхности показалась чья-то голова, он первым кинулся к яме.

— Раненых нет? — спросил он с надеждой быть хоть чем-то полезным.

— Нет, — ответил Вольд.

— А теперь, — сказала Марие вздрагивающим голосом, когда последний человек поднялся на поверхность, — теперь спасибо. Дальше мы обойдемся без вас.

Пожилой мужчина в комбинезоне с масляными пятнами и Мартин развернулись и, не выразив никаких эмоций, пошли к машинам. Инка обогнала их и оказалась впереди.

— Ина, погоди, — сказал вдруг спутник Мартина, когда они оказались на таком расстоянии от рабочих, где их ни-кто не мог подслушать.

И невероятно, но Мартину опять почудилось, что рядом с ним Эльмар.

— Я только хотел спросить… Ну, не беги же… Что, если бы оказалось, что ты можешь вернуться на свою Лиску?

Инка остановилась. Она медленно повернула голову, и румянец исчез с её щёк.

— Зачем? — проговорила она тихо. — Я уже привыкла. Здесь тоже есть чем заняться… космолесоводу.



  

Три ошибки Эльмара

Настало время рассказать, наконец, кто же была Инка, и за что наказали Эльмара. И объяснить, почему Эльмар так упорно не хотел говорить на эту тему с Рябинкой.

Случилось это нелепое происшествие вскоре после первого появления туземки на Новой Земле. Эльмар не то, чтобы сошел с ума по Рябинке, нет, но после её отлета он сильно захандрил. И хотя хандра эта была светлой, как говорили в старину, «возвышенной», она почему-то не возвышала, а, наоборот, угнетала.

Кто придумал, что стихи пишутся от несчастной любви? У Эльмара точно гири повисли на поэтических крылышках, и рифмы его покинули, оставив измученное сердце на растерзание мрачным бесконечным мыслям.

Он с трудом заставлял себя что-то делать и завидовал людям с нормированным рабочим днём, которые обязаны ходить на работу, хотят они того или не хотят. Он рад был бы загрузиться по самые уши, но, как на зло, задание у него было несрочное, никто Эльмара не подгонял. И никто его нигде не искал.

И вот в один из таких безнадежно мрачных дней руки Эльмара сами направили ракетку к рощице возле Долинного. Он ничего там не высматривал, и ничего не хотел, его просто потянуло наведаться в места, связанные с его зеленоглазой феей.

Поставив машину на траву, ещё хранившую память о её звездолёте, художник направился к роще, к которой ходила Она. Он прошёл бы по её следам точь-в-точь, но всё пространство в радиусе полкилометра было истоптано, и он брёл наугад, надеясь: возможно, и она шла именно так.

Он отыскал место, где случилась их первая встреча и долго стоял, не отрывая взгляда от её озера. Затем он зашел в воду и оглянулся. Стоял такой же ветреный день, и белели берёзы, и даже облака были точно такого же оттенка.

Эльмар очень ясно вспомнил космонавтку. Она выбежала из-за кручи и остановилась вот тут на вершине склона, и вытаращила глаза: ни дать ни взять, набедокурившая школьница. И никакого сознания вины: только удивление и испуг. Да, вид у неё был ошарашенный!

Эльмар воспроизвел в памяти каждый жест Рябинки, каждый поворот её головы. И её смущение, когда он вынул «ум».

— Что это? — раздался мелодичный голос.

В руке Эльмара лежала «заколка», и возле двух берез на берегу стояла… Она!

Эльмар похолодел. Что он наделал! Зачем касался головы!

— Я вам не помешала? — спросила Псевдорябинка. — Я не хотела. Она тряхнула кудрями и улыбнулась улыбкой человека, не ожидающего от судьбы никаких ударов. Живая, настоящая — поди объясни ей, что она появилась из ничего, что и Та Земля, и Лиска, и любимая работа для неё не существуют. Что прошлое, которое она знает — не её прошлое, а чьё-то чужое. Для самой-то себя она как нельзя более настоящая!

Эльмар придушил готовый вырваться крик и вымолвил:

— Это тебе подарок.

— Какая прелесть! У вас в кармане много таких вещиц?

Поскольку «Рябинка» не собиралась брать «заколку», Эльмар приблизился к ней и сам пристроил «ум» на её голове.

— А что вы здесь делаете в воде?

— Ничего.

«Нельзя вести её в город», — мелькнула мысль.

— Тебя ведь зовут Рябинка, — задал он вопрос только для того, чтобы оттянуть время.

— Да. Откуда вы знаете?

— Я всё о тебе знаю. И что ты прилетела с Той Земли… то есть с Тьеры.

— Вы видели, как я садилась?

Эльмар опустил голову, чтобы не смотреть в глаза собственному созданию.

— Я ничего не видел. Ты уже была здесь раньше.

Девушка засмеялась:

— Вы меня с кем-то путаете!

— К сожалению, не путаю. Смотри!

Эльмар материализовал на своей руке розовый шарик, выпустил его на землю и сказал виновато:

— Вот так я точно так же вообразил тебя.

На лице девушке отразилась явная настороженность.

— Это комплимент, или здесь принято так шутить?

— Это правда, — печально возразил художник. — Откуда я знаю твоё имя? А я могу рассказать о тебе всё, что ты знаешь о себе сама: имена некоторых твоих родственников, друзей. Но большего, чем могу рассказать тебе я, ты ничего о себе не помнишь. Увы!

— Какое это имеет значение? Может, вы телепат и читаете мои мысли?

— А звездолёт?