Фредерик Пол - Дальние берега времени

Но они не остались, когда допрос Берта закончился. Хильда их шуганула.

— Агенту Даннерману нужен отдых, — твердо заявила она, и голубые каски убрались восвояси. — Мы уезжаем, — бросила мне Хильда. — Бери с собой своего дружка хорша.

— Что… — начал было я, но передумал. В тот момент Хильда явно не намеревалась отвечать на мои вопросы. Вздохнув, я сказал Берту, что он идет со мной, и когда он спросил меня о том, о чем я собирался спросить у Хильды, я лишь покачал головой. Парочка подошедших охранников Бюро повела нас к выходу. Снаружи ждал фургон, который и доставил нас на вертолетную площадку.

Тут я догадался.

— Мы летим в Арлингтон, так ведь? — спросил я Хильду.

— А куда же еще? — только и сказала она.

В Арлингтоне мы и пообедали. Угощение от Бюро ограничилось «фирменными» сандвичами и кофе для меня да несколькими кусочками чего-то, похожего на тушеный ревень, для Берта — все, что Пиррахис успела отобрать для него за предоставленное ей время.

Исследовательская лаборатория Бюро создавалась с таким расчетом, чтобы удовлетворить любые потребности организации при расследовании того или иного дела. Здесь занимались всем — от вскрытия пульверизаторной бомбы, полной радионуклидов, до анализа токсинов в игольчатом наконечнике зонтика киллера или досмотра внутренней обивки чемодана контрабандиста. Место, где нас кормили, воняло древним прахом и кислотами, но во время нашего обеда здесь ничего не делали. Ничего особенного не происходило и в помещениях, мимо которых мы проходили по пути сюда, но когда Хильда, объявив, что время обеда истекло, провела нас в запертое крыло лаборатории, там кипела бурная деятельность. Стоящие у трех или четырех верстаков техники (все — люди Бюро, ни одного голубого ооновского берета) осторожно расчленяли погибших боевых роботов Страшил. На паре других столов исследовались вещички, которые я умыкнул у Берта и Пиррахис: ее книги, его инструменты. Увидев их, Берт печально всхлипнул, но Хильда не позволила нам задерживаться.

— Пошли дальше, — приказала она. — Посмотрим на живых.

С «живыми» роботами у специалистов тоже, похоже, не особо получалось. Боевая машина и «рождественская елка» содержались в комнате со стеклянными стенами. Двое техников Бюро высшего разряда ожидали нас у экрана монитора, позволявшего им смотреть внутрь, где два снайпера держали под прицелом обе инопланетные машины на тот случай, если любая из них совершит какое-то незаконное враждебное действие. Таковых или каких-либо других действий механизмы не предпринимали, а лишь время от времени подергивались.

Когда Хильда поинтересовалась, почему они так делают, а я спросил Берта, тот мрачно ответствовал:

— Они просто проводят плановую проверку систем, дабы убедиться, что все функционирует нормально. Вам нечего бояться.

Хильда поразмыслила над этим секунду, потом вздохнула:

— Ну что ж, продолжим.

Как только мы вошли в камеру, оба снайпера вытянулись по стойке «смирно».

— Вы не должны стоять на линии огня, бригадир, — предупредил один из них Хильду.

— Да, да, — раздраженно буркнула она, но послушно откатилась в угол. А техники приступили к работе.

Несомненно, техники знали, чего хотели. Они, очевидно, тщательно изучили все, что я рассказал на допросах о способностях «рождественских елок», и теперь заставляли меня прогонять машину по режимам: вытягивать ветви вплоть до крошечных прутиков, демонстрировать свои видеозаписывающие линзы, говорить. Один из техников записывал каждое движение механизма, тогда как второй отдавал мне приказания, которые я переадресовывал Берту, и он повторял их, пока не устал и не сказал «рождественской елке» угрюмо:

— Выполняй приказы Дэна.

Дело пошло немного быстрее… но все равно двигалось медленно.

Когда «рождественская елка» продемонстрировала все свои возможности — по меньшей мере дважды, — техники обратились к боевому роботу. Это заставило снайперов понервничать, но машина покорно поворачивалась, передвигаясь и демонстрируя свое оружие на протяжении добрых двадцати минут. Затем техники сделали паузу и поглядели друг на друга.

— Нам бы хотелось посмотреть, как он стреляет из своего оружия, — начал один из них. — Можно мы отведем его на полигон?

— Не может быть и речи! — пролаяла Хильда из своего угла. — Ни один из механизмов не покинет этой комнаты.

Технари вздохнули:

— Ладно, но нам нужно знать дальнобойность, скорость стрельбы и так далее.

Но когда я задал эти вопросы Берту, в ответ получил только неистовое изгибание его шеи.

— Не забывайте, Дэн, — упрямо молвил он, — что я поздно пришел в этот мир высоких технологий. Я ничего не знаю об оружии.

Я не поверил ему. Однако мне не хотелось называть друга лжецом, так что я просто с невозмутимым видом перевел его слова. Насколько я понял, Берт имел право на редкую ложь, когда его совесть не рекомендовала ему говорить правду. В конце концов во время моего пребывания в его Гнезде он не единожды позволял мне такую же слабину.

Когда настало время уходить, я обнаружил, что у нас появились зрители. Вернее, зритель. Маркус Пелл стоял снаружи и наблюдал за инопланетными машинам по монитору. Он бросил в меня быстрый взгляд.

— Напоминаю вам, агент Даннерман, что вы не должны говорить об этом кому-либо, особенно людям из ООН. Единственный человек за пределами Бюро, которому известно об этом, — президент Соединенных Штатов.

— Да, сэр, — кивнул я, нисколько не удивившись тому, что Пелл удосужился доверить президенту свои тайны.

Машины внутри камеры снова слегка задергались, и Пелл ткнул в их сторону большим пальцем.

— Им обязательно делать это?

— Берт говорит, это просто проверка систем, — объяснил я, хотя знал наверняка, что Пеллу уже обо всем доложили.

— Мне это не нравится, — насупился заместитель директора. — Может он отключить их?

Когда я задал этот вопрос Берту, тот явно обеспокоился. Он некоторое время изучал мое лицо с близкого расстояния, потом хмуро произнес:

— Да, Дэн, я могу сделать это. Но зачем?

— Затем, что кое-кто здесь до смерти боится твоих машин.

— Ну и что, Дэн? Ты не забыл, что я одинок на этой планете? Эти машины — единственная моя защита.

— Не очень-то надежная, Берт, — покачал я головой. — Первое подозрительное движение любой из них — и охрана уничтожит ее.

— Даже если и так, — решительно сказал он, закрывая дискуссию.

— Он не может сделать этого, — сообщил я заместителю директора. Тот мне не поверил.