Владимир Ильин - Зимой змеи спят

У себя он сел не за стол, а в так называемое «гостевое кресло» и потер лоб.

Что-то тревожило его… какая-то мысль… но о чем именно, он так и не мог припомнить. Невидящим взглядом уставился на большой глянцевый плакат с чьей-то знакомой физиономией в три четверти анфас, висевший на стене сразу за столом…

А это откуда у него? И кто это? Артист, что ли?

И тут его словно ударило током. Не плакат это был, а увеличенный портрет того типа из парка… что ж, молодцы, помощники: такой портрет хоть в картинную галерею определяй!..

Юлов поднялся из кресла, подошел к портрету вплотную и уставился на него в упор, покачиваясь с пятки на носок.

Где же ты сейчас, Пришелец? И на хрена ты к нам пожаловал? Впрочем, и козе понятно, что не для дружественных объятий и переговоров, раз ты и тебе подобные не только стараются не извещать о своем прибытии, но и всячески скрывают сей факт. В том числе и путем убийств. Друзья тайно не приходят, как бы пушло это ни звучало…

В дверь робко стукнули. Это был Борис Ренлунд. Пришел доложить о результатах ночной, а точнее — утренней, деятельности отдела. Глаза у Бориса были красные — видно, от долгого сидения за компом, — и он часто моргал ими. Результаты были не очень… К поиску Пришельца подключены полиция и иные государственные службы. В частности, в наиболее посещаемых местах установлена аппаратура, реагирующая на Т-признак. Банки, аптеки, магазины и иные учреждения бытового обслуживания населения получили указание сообщать о любых подозрительных личностях… Портрет Пришельца, стилизованный под «фоторобот», вместе с легендой об опасном преступнике доводится населению по средствам массовой информации…

Юлов невольно глянул на огромный плакат над его столом.

— А вы его с базой данных Евро-Наций сверяли? — поинтересовался он.

— Александр Эмильевич, неужели вы нас за маразматиков принимаете? — ответил вопросом на вопрос Ренлунд. — В том-то всё дело, что его там не числится!.. И, кстати говоря, не только в Евро-Нациях, но и в Американской Федерации, и в Афро-Азиатском блоке!.. Мы все наши филиалы к этому подключили! И этот факт, кстати говоря, лишний раз говорит о том, что мы правы, считая его Пришельцем!..

Под вашим чутким руководством, разумеется…

— Ладно, ладно, не лезь в бутылку… Ты лучше скажи, что там у нас нового о Сверре.

— О ком? — изумился Ренлунд.

— Ну, всё ясно, — сделал вывод Юлов. — Тебе уже пора домой, а то заснешь на ходу.

Борис смутился.

— Прошу прощения, Александр Эмильевич… Капитан до сих пор так и не появился ни дома, ни на работе, ни у своих друзей и знакомых.

— Справка-доклад о нем готова? — поинтересовался Юлов.

— Заканчиваем, Александр Эмильевич… через полчасика будет у вас на экране терминала.

— «Через полчасика», — поддразнил его Юлов. — А мне через пятнадцать минут Начальству докладывать, и оно просто-напросто не поймет меня, если я в ответ на просьбу изложить краткую биографию этого самого Сверра, будь он неладен, покраснею и стану чертить ножкой узоры на ковре!..

— Александр Эмильевич, — расстроенно засуетился Ренлунд (нет, дорогие вышестоящие начальнички, что там ни говорите про излишне демократичную обстановку в отделе, а все-таки приятно чувствовать, что подчиненные тебя любят!). — Да я!.. Да мы!..

Сейчас всё сделаем!..

— Э-э, ладно уж, — сделал широкий жест Юлов, чувствуя себя если не самодержцем всея Руси, то, по крайней мере, Генеральным секретарем Евро-Наций. — Все мы люди, все мы…

Он осекся. Откуда это взялось в его памяти? Где он успел подхватить эту пошлость?.. В голове сверкнула вспышка: человек, лицо которого освещено крохотным экранчиком инфора… нетактично ведущий себя попутчик, которого почему-то очень заинтересовал ночной инцидент в парке… И эти его слова, на которые ты абсолютно не обратил внимания по причине своей сонливости, но которые занозой засели в твоей бедной, больной башке: «Вам пора выходить»!.. Откуда он знал, что я работаю в Службе? Может быть, ты ему что-то говорил? Нет, такого быть не могло… Он мог видеть твое удостоверение? Если только обладал способностью видеть сквозь предметы. А видел ли он, какую кнопку на подлокотнике кресла в аэре ты нажимал, чтобы сообщить пилоту о своей посадке? Да нет, если только он не сидел в тот момент под твоим креслом!.. Какой же ты растяпа!

Неужели раньше нельзя было прийти к выводу о том, что когда-нибудь ты настолько достанешь непрошеных гостей из будущего, что они будут стремиться войти с тобой в контакт?!.. Вот они и вошли. Это значит, что ты их достал, и причем очень крепко достал своей настырностью!..

— Что с вами, Александр Эмильевич? — заботливо поинтересовался Ренлунд. — Вам плохо? Может быть, вызвать инфирмьеров?..

Но Юлов только отмахнулся. Новая мысль возникла в его голове, и он попросил:

— А все-таки, Боря, принеси, пожалуйста, мне то, что у нас имеется на Сверра. И желательно, с его фотографией…

Вскоре подозрения Юлова подтвердились: человек, который приставал к нему сегодня утром, и исчезнувший этой ночью капитан полиции Яков Сверр были одним и тем же лицом.

Теперь всё складывалось в одну четкую картинку, как детский «пазл». Но картинка эта вовсе не сулила радужных перспектив в борьбе с Пришельцами…

Примерно в это же время пилот аэра, на котором Юлов добирался до работы, посадил машину в аэрокампусе в районе Яхромы и обернулся к последнему пассажиру, который оставался в кабине:

— Конечная. Прошу освободить салон.

Человек убрал инфор в карман своей просторной куртки и, пригнув голову, чтобы не задевать головой низкий потолок, проследовал к прозрачной перегородке.

— Чем будете оплачивать пролет? — традиционно осведомился пилот аэра.

— Вот этим.

Человек достал из нагрудного карманчика какую-то картонку и сунул ее под нос пилоту. Тот взглянул на нее, и ему показалось, что перед глазами у него раскручивается на бешеной скорости огненная спираль, и от этого вращения у него сразу перехватило дыхание, а в следующую секунду что-то сверкнуло, и пилот на несколько секунд потерял сознание.

Когда он пришел в себя, то из его головы напрочь вылетели всякие воспоминания о том, кто летел в его аэре до Яхромы, и вообще летел ли кто-нибудь, или ему пришлось впустую жечь горючее… Теперь даже под гипнозом он не вспомнил бы о человеке, на поиски которого была брошена вся система общественной безопасности Агломерации.

Глава 15

Артур Саармин был одним из немногих «предателей», кто нагло продолжал жить, как ни в чем не бывало, под прежней фамилией и по прежнему адресу. В этом Ставров убедился, в очередной раз погоняв публичный инфо-терминал чуть ли не до белого каления — своего, разумеется, а не компьютера…