Джон Уиндем - Отклонение от ноpмы (Хризалиды)

- Это я только теперь маленький и смешной, - услышали мы "голос" Мишеля. - Но это ненадолго. Мы дойдем до вас! Обязательно дойдем!..

Все было точь-в-точь, как я видел это в своих детских снах. Яркое солнце, гораздо более яркое, чем в Вакнуке, освещало широченный голубой залив... Волны с белыми барашками медленно катились к берегу. Небольшие лодки с яркими, разноцветными парусами (а некоторые и вовсе без парусов) плыли в гавань, подхваченные приливом. Раскинутый по всему берегу и сужающийся там, где он уходил от моря к горам, простирался под нами Город с белыми домами среди зеленых садов и парков. Я мог даже различить крохотные экипажи, движущиеся по широким, просторным улицам. Мы пролетели немного вглубь острова, туда, где на зеленой площадке стояла высоченная башня, с верхушки которой сиял яркий, ослепительный свет. Наша рыбообразная машина повисла над площадкой возле самой башни.

Все это было мне так знакомо, что я даже испугался. На какой-то момент мне почудилось, что все это сон, что я проснусь и окажусь в своей убогой комнатенке в Вакнуке. Я схватил Розалинду за руку, чтобы убедиться в том, что она рядом.

- Это все настоящее? - спросил я ее. - Ты... тоже все это видишь?

- Дэви! Это... Это прекрасно! - тихо сказала она. - Я никогда не думала, что на свете может быть такое! А ведь тут есть еще... Ты мне никогда не говорил об _э_т_о_м_!

- О чем? - не понял я.

- Ты не слышишь?.. Ну, послушай же! _Р_а_с_к_р_о_й_с_я_ весь... Еще... Петра, детка, если б ты хоть на секунду перестала бубнить!..

Я сделал то, что она просила: мне был отчетливо слышен разговор водителя нашей машины с кем-то, кто был снаружи, но за этим... Вернее, везде... ощущалось что-то еще, незнакомое... Это было похоже на ровный гул пчелиного роя, а если сравнить с красками - неяркий, ровный свет отовсюду... Везде... Всюду...

- Что это? - удивленно спросил я.

- Ты не догадался? Дэви! Это - люди!! Их много! Много-много таких, как мы!..

Наверно, она была права, и я постарался раскрыться и вслушаться, но Петра так возбудилась, что я вынужден был снова закрыться. Мы уже были над самой землей и видели, как Город стремительно приближался нам навстречу.

- Я, кажется, только теперь начинаю верить, что все это не сон! признался я Розалинде. - Ты... Я никогда еще не чувствовал тебя т_а_к_у_ю_...

Она повернулась ко мне. Глаза ее сияли. _Д_р_у_г_а_я_ Розалинда смотрела на меня широко раскрытыми глазами. Ее маска слетела, как ненужная шелуха, и я мог теперь заглянуть в ее душу до самого дна... Она раскрылась, как... дивный, невиданной красоты цветок...

- Дэви... - сказала она тихо-тихо. - Теперь, когда...

Договорить она не успела. Мы все зажмурились и зажали уши ладонями. Даже пол под ногами вздрогнул.

Отовсюду "послышались" отчаянные вопли протеста.

- Ой!.. Простите! - сконфуженно извинилась Петра перед теми, кто был внутри машины, и перед всем Городом. - Я нечаянно... Но ведь это т_а_к здорово!!

- Ох, детка... - простонала Розалинда, медленно отводя ладони от лица. - Ну, да ладно, - она постепенно пришла в себя, - на этот раз, родная, мы тебя, так и быть, простим... Я понимаю, ты просто не могла удержаться. Это действительно _т_а_к _з_д_о_р_о_в_о_!..

[Читателю может показаться странным название прочитанного романа; дело в том, что слово "хризалиды" означает "куколки", "коконы" и происходит от греческого chrysallis - золотистая куколка бабочки; очевидно, автор видел в своих героях куколки, которые дадут начало качественно более совершенной человеческой расе (прим. ред.)]