Лайон де Камп - Создатели континентов

А однажды Айвор попросил брата сводить одного из своих подопечных в зоопарк. Турист оказался осирианцем, чешуйчатым существом наподобие двуногого динозаврика, на голову выше человека, со сложным рисунком на чешуе. Вроде бы ничего особенного, видали на Земле существ и похуже. Но вот обитатели зоопарка чуть из клеток не повыскакивали. Естественно, служители попросили Гордона и его спутника удалиться, к немалому смущению землянина.

— На этот раз кришнанка, — сказал Айвор. — Девушка. Совсем как человек, она тебе понравится.

— Да ну? Слышали мы эти сказки! Та страусиха с Тора тоже должна была мне понравиться…

— Не, это совсем другой случай. Она из республики Катай-Ихогораи, а это на их планете самое цивилизованное государство, да и отбирали их для путешествия на Землю очень тщательно. В воскресенье остальные простофили будут оттягиваться в «Космо», а я обещал свозить Джеру-Бхетиру — так ее зовут — в Боунтон. Там в квартале, где живут инопланетяне, есть ее родственники. Все бы было о’кей, но она познакомилась с неким осирианцем, который рассказал ей об одном обществе. Историки какие-то… Заседают в Бронксе по вечерам. Она этим обществом заинтересовалась и хочет сходить на их собрание. Ну а ее бой-френд — он изучает земное законодательство в Нью-йоркском университете — занят, поэтому я обещал ее проводить, но забыл, что у меня на тот вечер уже назначено свидание. Так что… э-э… я и подумал… Тем более она такая симпатяшка и вообще интересная особа…

— О’кей, схожу с ней куда надо, — согласился Гордон Грахам. — Где мы встретимся?

— Погоди-ка, посмотрю свои записи… Мы поедем на поезде компании «Лакаванна» по Боунтонской ветке, и он прибывает на станцию К.С.К. без четверти шесть.

— Ладно. До встречи.

Гордон Грахам нажал «отбой» на коммуникаторе, встал и осмотрелся в поисках одежды поприличнее. Заканчивался июнь, стояла ужасная жара, так что без серьезной необходимости влезать в рубашку не хотелось, а ко всяким формальностям он всегда относился с пренебрежением. Поэтому сегодняшний наряд Гордона имел весьма неофициальный вид. Одевшись, молодой человек осмотрел в зеркале свое носатое лицо и задумался, стоит ли ему бриться второй раз за день, но отказался от этой затеи.

Затем он решил снова взяться за дифференциальные уравнения, описывающие движение магмы, но разговор с братом оборвал нить его рассуждений, и минут десять он лишь тупо смотрел на свои записи без единой мысли в голове. В конце концов он все-таки взял себя в руки, вышел из транса и записал несколько уравнений, пока в памяти хоть что-то осталось. Времени до выхода было уже в обрез, и он начал двигаться чуть быстрее, хотя особенно не спешил. Ничего не случится с Айвором и его инопланетной подружкой, если им придется немного подождать…

Наконец он вышел из своего коттеджа на четыре квартиры в Энгельвуде, Нью-Джерси, в котором они с братом снимали одну квартиру на двоих, и направился к станции метро. По пути ему попалась стоянка вертолетов-такси, и он мимоходом подумал, не взять ли один из них. Тогда можно было добраться до станции Коламбус кольцевой линии — чаще ее называли К. С. К. — за десять минут. Но, хорошенько все взвесив, решил, что игра не стоит свеч.

В вагоне метро его мысли блуждали между любимыми уравнениями и предстоящей встречей. Кришнанка могла оказаться весьма симпатичной даже по европейским стандартам, несмотря на зелено-голубые волосы, оттопыренные уши и оперенные слуховые антенны между бровей. И она наверняка умела говорить, а не вырисовывала языковые знаки, как какой-нибудь иштарианец своими щупальцами. Но все равно она не человек — ее внутренние органы…

Что ж, может, это и к лучшему. Потому что Гордон Грахам поклялся самым дорогим и уважаемым для него — именами основателей геофизики, — что никогда больше не влюбится с первого взгляда. Слишком уж много страданий причинили ему три или четыре последних романа. Хорошо Айвору — он человек коммуникабельный, потому и говорит открыто, что хочет жениться. А что делать, если любая зубрила заливается смехом, стоит тебе слово вымолвить?

Он вышел из поезда на станции К. С. К. и, пробираясь подземными переходами, погрузился в более серьезные размышления о проблемах геофизики. Скоро он обнаружил, что зачем-то спускается на эскалаторе к платформе высокоскоростной линии — то есть самому нижнему уровню станции…

Пока эскалатор медленно полз вниз к двум находящимся в глубине платформам, Грахам оценил обстановку, схватился за свисавшую сверху штангу с указателями, подтянулся на ней и легко перебросил свои длинные ноги на соседний эскалатор, движущийся наверх. Глядя на ловкий трюк, другие пассажиры разинули рты, тем более что вид у Грахама был вполне благопристойный, и он никак не походил на человека, для которого такие выкрутасы — обычное дело.

Наконец он нашел вестибюль, в который выходили пассажиры из поездов компании «Лакаванна» корпорации «Северо-Американские железные дороги». Его часы показывали, что поезд № 1752 из Боунтона вот-вот прибудет, и точно — как раз в этот момент диктор объявил о прибытии поезда в соответствии с установленным новым написанием — Буунтон. Сам Грахам постоянно забывал подписывать свои чеки «Гоордон Грейам», из-за чего у него потом возникали проблемы с банками.

Толпа пассажиров устремилась к выходу. Айвор издали выделялся своим высоким ростом. Будучи совсем немного ниже брата, он, в отличие от Гордона, отнюдь не выглядел длинным благодаря широким плечам и атлетическому телосложению. Раньше Айвор был хорошим футболистом, а теперь стал гидом по Нью-Йорку и работал в компании «Бюро путешествий Тилгхмана» («Туры с гидами на все планеты!»).

Выбравшись из потока пассажиров, он представил брату свою спутницу. Кришнанка Джеру-Бхетиру оказалась почти такой же высокой, как Гордон Грахам, — и в этом не было ничего странного, поскольку кришнанцы были едва ли не самыми рослыми из известных гуманоидных рас, что объяснялось меньшей, чем на Земле, гравитацией на поверхности их планеты. У нее были внешние органы обоняния, походившие на пару зелено-голубых перьев или на удлиненные сверхгустые брови, растущие прямо над переносицей. Волосы у нее были зелено-голубыми, глянцевитыми и располагались на голове не совсем как у людей. В облике ее было что-то монголоидное, поэтому, если бы не перья и цвет волос, она могла бы сойти за симпатичную белую американку или за совсем уж восхитительную китаянку или индонезийку. Кожа у нее тоже была зеленоватая, а оттопыренные уши торчали, как у лилипутов в детских книжках. На ней было открытое спереди платье в Миноанском стиле ее родной планеты — наряд, который приковывал взоры даже в таком искушенном городе и в такой век. На спине, вплоть до высокого воротника, платье было закрытым, а спереди открыто до талии — и благодаря этому каждый мог видеть, что его владелица относилась к числу млекопитающих.