Кристофер Сташеф - Возвращение короля Коболда

Агата увидела появившееся в его глазах выражение и покосилась на него.

— Не доверяю я тебе, лорд Чародей, когда у тебя столь таинственный взгляд.

— О, я просто думал о здоровье Гарольда. Э, после битвы, спустя некоторое время, когда я был там и вы немного оправились — разве я не видел, как ты помогала раненым? Ну, знаешь, затворяла им раны и приказывала упорно думать и мнить себя здоровыми?

— В самом деле, помогала, — улыбнулась Гвен. — Хотя дело тут обстоит несколько сложнее, дорогой. Нужно и самой думать про рану, пока раненый стараемся представить себя здоровым; ибо надо сплавить друг с другом разъединенные кусочки мяса и кости — что можно сделать, заставив их с помощью своей мысли срастится друг с другом.

— Вам, вероятно, можно. — Род внутренне содрогнулся. Только ему и не хватало, чтобы у жены проявилась еще одна важная способность — все, конечно же, следствие телекинеза; но число ее вариаций на тему просто поражало.

Он снова повернулся к Агате.

— Э... ты сама придумала такое исцеление?

— Да, насколько я могу судить, им владею только я... за исключением твоей жены, теперь, когда я научила ее. — Агата задумчиво нахмурилась. — Я узнала его с отчаяния, после того как отбросила в сторону парня, пытавшегося меня ранить...

Роду пришлось спешно оборвать такую цепочку мыслей; меньше всего ему хотелось, чтобы Агата вспоминала причиненные ей обиды.

— Так. Ты можешь помочь кому угодно «возомнить» себя здоровым — телекинезом на клеточном уровне.

Агата раздраженно покачала головой.

— Я не в состоянии понять смысл твоих речей с такими странными словами — «теле-кине»? Что это такое — пасущаяся далеко телка?

— Не совсем, хотя я намерен выдоить из этого все, что только можно, — усмехнулся Род. — Знаешь, когда мы были у Галена, он немного рассказал мне о текущем направлении своих исследований

Агата презрительно фыркнула и отвернулась.

— «Исследований»? Да — он всегда старается прикрыть значительными словами свою пустопорожнюю трату времени.

— Может быть, но, по-моему, тут что-то есть. Он пытался разобраться, как это сам мозг, этот сгусток неуклюжий протоплазмы, способен сотворить такую магическую шутку под названием «мысль».

— Да, помнится, он упоминал про какую-то такую чушь, — проскрипела Агата. — Ну и что с того?

— О, да в общем-то ничего. — Род встал, сунув за пояс большие пальцы рук — Просто я подумал, что нам следует нанести ему еще один визит.

Темная Башня обрисовалась перед ними, а затем вдруг тревожно накренилась вбок. Род с трудом сглотнул и держался что есть сил; он впервые ехал сзади верхом на помеле.

— Э, милая... не попробуешь ли пикировать менее резко? Я, э, все еще пытаюсь к этому привыкнуть...

— О! Безусловно, милорд! — оглянулась через плечо Гвен, мигом раскаявшись. — Разумеется, я не желала напугать тебя.

— Ну, я б не сказал, что я именно испугался...

— Неужели? — снова оглянулась Гвен, широко раскрыв от удивления глаза.

— Гляди, куда летишь! — закричал Род. Гвен снова обратила взгляд вперед, когда ее помело завернуло в сторону, огибая верхушку дерева.

— Милорд, — упрекнула она, — я знала о ней.

— Рад за тебя, — вздохнул Род. — Я начинаю думать, что мне все-таки следовало ехать верхом на коне — хоть так и было бы дольше.

— Смелее теперь. — В голосе Гвен слышалось сочувствие. — Мы должны облететь эту Темную Башню.

Род набрал побольше воздуху в легкие и вцепился в древко метлы.

Помело начало огибать башню с зубчатой вершиной, следуя за пикировавшей впереди Агатой. Желудок у Рода накренился разок, прежде чем он забыл про него, в изумлении уставясь на Башню. Они находились в шестидесяти футах над землей, башня возвышалась перед ними — футов сто высотой. В целом, это была ужасающая башня мрачного базальта. То тут, то там камень пронзали бойницы — окна в три фута высотой, но всего в фут шириной.

— Не хотел бы я увидеть его счет за свечи, — крикнул Род. — Как же попасть внутрь?

Вся нижняя половина Темной Башни казалась нерушимой и неприступной, там не попадалось даже ни одной амбразуры.

— Должна же быть какая-то дверь.

— Зачем? — возразила Гвен. — Ты забываешь, что чародеи летают.

— О, — нахмурился Род. — Да, я в некотором роде забыл об этом. И все же, не понимаю, как он проникает туда, эти амбразуры весьма узкие.

— Вон там. — Гвен кивнула на вершину Башни, и ее помело встало на дыбы.

Род охнул и вцепился, что есть сил.

— Старику придется завести вертолетную площадку!

Агата сделала над зубцами круг, идя на снижение, привела помело в центр крыши и ловко спрыгнула с него; Гвен последовала ее примеру. Род освободился от прутьев метлы и встал на крыше, широко расставив ноги, держась для крепости за ближайший зубец и дожидаясь, пока пол перестанет качаться.

— Наверняка все было далеко не столь ужасно. — Гвен пыталась скрыть улыбку веселья.

— Я к этому привыкну, — проворчал Род. Про себя же он планировал не дать себе такого шанса. — Итак. — Он вдохнул полные легкие воздуха, набираясь смелости, и шагнул вперед. Пол, казалось, лишь слегка накренился, и поэтому он расправил плечи, сделал глубокий вдох и еще один шаг. — Ладно. Где дверь?

— Вон, — показала Агата.

Прямо рядом с зубцом в крыше был сделан вровень с ней люк. Род подошел к нему — осторожно ступая — и нахмурился, разглядывая грубо обтесанные доски.

— Не вижу тут дверной ручки.

— А с чего б ей там быть? — обронила рядом с ним Агата. — Кто сюда заявится помимо самого этого древнего петушка? А когда он хочет полетать, то несомненно открывает эту крышку снизу.

— И просто оставляет ее открытой? А что он делает с дождем?

Агата покачала головой.

— Сомневаюсь, чтоб он подымался наверх в дурную погоду.

— Верно, — рассудил Род. — Вероятно, он подымается только поглядеть на звезды — так зачем же ему утруждать себя, когда звезд нет?

Вытащив кинжал, он припал на колено.

— Надо быть поосторожней — сталь у него хорошая, но она может сломаться.

Вонзив острие в дерево, он приподнял крышку. Люк поднялся на дюйм; прижав его носком сапога, Род вытащил кинжал и отбросил в сторону, а потом схватился за дерево кончиками пальцев и снова приподнял крышку — со стоном боли; этот маневр определенно не пошел на пользу его маникюру. Но он приподнял ее достаточно, чтобы засунуть под нее носок сапога, а затем захватил ее пальцами как полагается и откинул настежь.

— Уф! Вот и вся основа «взлома-и-проникновеняя».

— Отлично проделано! — похвалила слегка удивленная Агата.

— Не совсем то, что я назвал бы большим достижением, — отряхнул с рук пыль Род.