Андрей Мартьянов - Конкистадоры Гермеса

Прошел по левому бортовому коридору, миновал центральный салон, забрался по винтовой лесенке в тактический командный центр, находящийся сразу за кабиной пилотов. Осталось только щелкнуть ключиком, открыть панель и попросить “Франца-Иосифа” ввести в одну из запасных карточек данные Гильгофа Вениамина Борисовича, 2239 года рождения, доктора биологии, и прочая, и прочая.

— Прошу, — вернулся я пешком. Вручил карту оберегаемому Сигурдом доктору и постарался не улыбаться. — Веня, пожалуйста, впредь будьте внимательнее! Я бы вас пустил запросто, но с тевтонами вы не договоритесь даже за миллионную взятку! Орднунг, понимаете ли…

— Знаю, — вздохнул Гильгоф. — Но я ведь не нарочно!..

Миновала неделя, Коленька с Луи съездили в провинцию, раздобыв драгоценные сведения, заставившие доктора изобрести новую потрясающую теорию, истинность которой, однако, проверить было невозможно. Я со своими ребятами фактически переселился на полигон союзников — маневры они устроили грандиозные, сжигая патроны сотнями тысяч, орудийные снаряды десятками и топливо тоннами. Нефтеперерабатывающий завод Квебека трудился на пределе, из Солнечной системы прибыли еще два транспорта класса “МП” под завязку забитые боеприпасами, снаряжением и техникой — немцы активно готовились к массовой высадке на планету.

Веня на пару с Сигурдом развлекались по-своему, целыми днями пропадая в куда более гостеприимных “дырах”, чем та, что вела в пустыню. Затем к работе привлекли Крылова вместе с Луи. Ничего не скажу — занятие увлекательное. Коленька, вечерами приезжавший в гости на базу, прямо-таки захлебывался от восторга, напрочь позабыв о собственных проблемах. Теперь его суперменские способности и непрекращающиеся изменения в организме отошли на второй план, Гильгоф сумел найти игрушку поинтереснее.

Они ухитрились даже классифицировать “дыры”, разделив на две категории — “сферы”, и “карманы”. “Сфер” было четыре, и, по словам Гильгофа, они являлись различными ипостасями Гермеса, существуя не то в ином времени, не то в других измерениях. Там все было относительно понятно: обычная Вселенная, с небесными телами, сменой дня и ночи, естественными физическими характеристиками среды. А вот “карманы” поставили доктора в тупик, поскольку их существование противоречило любым законам природы и знаниям человека о тварном мире.

Пространство “карманов” оказалось замкнутым, а со временем происходили такие чудеса, что Гильгоф, рассказывая, шепотом матерился под нос, поминутно протирал очки засаленным носовым платком и заявлял, что его представление о мироустройстве теперь нуждается в кардинальном пересмотре и непременной ревизии.

Я захотел посмотреть сам, что за диво отыскал неугомонный доктор, и отправился вместе с ним к “прорехе”, обозначенной на карте мадам Коменж словом “Закат”. Ехать пришлось недалеко, восемнадцать километров на север вдоль реки Святого Лаврентия, до поселка Фонтен.

— …Все до единой “дыры” были обнаружены случайно, — объяснял доктор по дороге. — Ничего не подозревающий человек просто делал шаг вперед и — оказывался у черта на куличиках. Удивительно, что все первопроходцы исхитрялись находить путь обратно, хотя большого ума тут не надо — точки сингулярности стационарны и никуда не смещаются. Выйти так же просто, как и войти, топай по собственным следам — и вновь очутишься в привычном мире… Закономерность одна — направление движения. Идти надо строго с севера на юг, иначе ничего не получится. Убежден, это как-то связано с Дорогами, проложенными строго по меридианам.

— Есть новости от Лолиты? — спросил я. — Она что-нибудь раскопала на Дороге?

— Пока ничего, — огорченно ответствовал Гильгоф. — Лола, как и обещала, связывается с “Францем” каждый вечер, однако порадовать сенсационными новостями не может. Какие-то гравитационные аномалии ее команда зарегистрировала, исследовали деревья в Лесу — они действительно инопланетного происхождения, другая генетика, строение клеток… Но в остальном — никаких подвижек.

— Сообщили ей о “дырах”?

— Разумеется. Сбросил полную информацию, Лолита очень заинтересовалась, считает, будто мы взяли правильный след… Невероятная удача! Кто бы мог подумать, что пожилая гангстерша Елена Коменж на старости лет заинтересуется аномалиями, о которых знают многие, но никто не говорит.

— Почему?

— Самую первую “дыру”, ведущую в пустыню, обнаружили еще во времена строительства Квебека, сотню лет назад. Затем постепенно отыскивались новые… Как правильно говорит милейший Луи Аркур, все дело в менталитете обитателей Гермеса. Рассуждения примерно такие: если мы сообщим куда следует о загадочных червоточинах в пространстве, то с Земли припрется орава ученых, планету закроют на карантин из-за возможной опасности “дыр” для человека — они ведь ведут в неизвестные и неисследованные миры! — постоянных жителей эвакуируют… Кому и зачем это нужно? “Дыры” никого не беспокоят, всякая кусачая дрянь оттуда не лезет, зеленые человечки с контрабандой не шастают… Пускай все будет так, как было всегда.

— И сколько, по-вашему, точек сингулярности на Гермесе?

— Полно! Возможно, многие тысячи. На площади в четыреста квадратных километров нашлось целых шесть “дыр”, причем специально их не искали… Что тогда говорить о двух огромных материках? Вот здесь остановитесь, дальше пойдем пешком.

Справа синела река, по левую руку простиралось тянущееся на много километров свежевспаханное поле — летний урожай капусты увезли в Бланьяк, на погрузку.

— Видите шест? — указал Гильгоф на вкопанное в землю тонкое бревнышко. — Фермеры лишь обозначили местонахождение “дыры”, чтобы неосведомленный человек случайно не провалился незнамо куда. Что характерно, точка сингулярности посреди поля никому не мешает спокойно заниматься выращиванием капусты — потрясающее безразличие! А теперь шагайте за мной, покажу фокус. Да, снимите ПМК с рукава, запустите секундомер и положите на землю. Дождемся, пока пройдет минута… Есть? Отлично! Вперед!

Веня нырнул в пустоту.

Как и в прошлый раз, никаких острых ощущений про переходе через “дыру” не было — словно в дверь вошел.

— Неплохо выглядит, — констатировал я, оглядевшись. — На “карман” не похоже, вроде все на месте. Земля, небо, солнце…

Мы стояли на гребне пологого холма, внизу и впереди расстилался густейший лес, настоящая чащоба. На верхушки деревьев ложился золотистый отсвет купающейся в пышных кучевых облаках заходящей звезды — светило уже касалось нижним краем горизонта.

— Прогуляемся? — предложил Гильгоф. — К примеру, до подножия холма… Внимательно следите за солнцем.