Александр Казанцев - Дар Каиссы (сборник)

Ферма расставил фигуры, и свои, и кардинала, вспоминая, что герцог Арман Жан дю Плесси до принятия духовного сана славился как человек азартный и, видимо, не утратил этой страсти, став кардиналом.

Ришелье поднял с полу тершегося о его ноги кота.

– Итак, ставка, метр? Что у вас есть в Тулузе? Именье, рента, замок?

– Только дом и служба вашему высокопреосвященству.

– Прекрасно! Вы ставите дом, а я… Что бы вы хотели, сударь?

– Свободу узнику Бастилии, старому графу Эдмону де Лейе, давнему соратнику покойного короля Генриха IV.

– Откуда вы знаете об узнике Бастилии? – сердито спросил Ришелье, сбрасывая с колен кота.

– Я провел там ночь как гость Бастилии, ваша светлость, зажатый между дверьми тамбура камеры пыток.

– Что такое? – обернулся Ришелье к Мазарини.

– Должно быть, господин комендант проявил свое обычное остроумие, ваше высокопреосвященство, не желая, чтобы гость переступил хотя бы порог любой каморы.

– Прекрасно! – воспрянул Ришелье. – Тогда распорядитесь, чтобы господин комендант провел в этом же месте предстоящую ночь. – И кардинал поправил фигуры на доске.

– Но ото невозможно, ваша светлость! – запротестовал Ферма.

– Почему? – удивился кардинал. – Ведь я же сказал.

– Он слишком толст, ваша светлость, и двери просто не закроются, пока он не похудеет.

Кардинал Ришелье расхохотался:

– Я должен отдать вам должное, метр, и в легкой игре, и в легкой беседе. Но сейчас и игра, и беседа примут серьезный характер.

– Я готов, ваша светлость.

– Готовы лишиться собственного дома?

– Если вы ставите против него – свободу графу Эдмону де Лейе.

– Ставка сделана. Ваш ход, метр! Пеняйте на себя и не ждите от меня пощады, если ваша семья останется без крыши над головой.

– Такова жизнь, ваша светлость, и шахматы в известной степени отражают ее, – сказал Ферма, разыгрывая начало партии, которое теперь назвали бы вариантом дракона, а в ту пору считали неправильным началом.

– Вы стремитесь во что бы то ни стало выиграть или остаться без крыши над головой. Но вы забываете, что ничья не принесет желанной для вас свободы графу-еретику.

– Потому я и стремлюсь ее добиться.

– Учитываете ли вы все ресурсы моей защиты?

– Шахматы, ваша светлость, единственное средство отгадывать мысли другого.

– Недурно сказано! Слышите, Мазарини? Не снабдить ли нам камеру откровенности комплектом железных фигур для отгадывания мыслей преступников? Но ваши мысли, сударь, я отгадываю и без шахмат, и без камеры откровенности.

– Что вы имеете в виду, ваше высокопреосвященство?

– Вашу судебную практику, метр, заставляющую меня предостеречь вас от излишнего усердия в оказании помощи (даже математической!) простолюдинам в ущерб интересам высокородных господ. В вас не чувствуется, метр, дворянского подхода (впрочем, кажется, вы и не дворянин!), и, может быть, поэтому не понимаете, что взятые вами под защиту люди слишком часто берутся за оружие, причиняя нам с Мазарини немало хлопот.

– Я руководствуюсь в своей судебной практике только соображениями справедливости, как учит наш король и вы, ваше высокопреосвященство.

– Г-м! – задумался, глядя на доску, кардинал. – А не находите ли вы свою активность излишней и неоправданной? Хотя бы в этой партии?

– По крайней мере, в этой партии вы не можете упрекнуть меня в пренебрежении к высокородным фигурам.

– У вас офицер против трех пехотинцев, но они создали моему королю крепость покрепче Ла-Рошели.

У черных действительно было подобие укрывшей короля крепости, а белая пешка, стремившаяся к восьмой горизонтали, надежно контролировалась черной ладьей, она не могла двинуться вперед, поскольку белая ладья была под ударом пешки «f». 40… Лe1 41. e7? f: g4 42. e8=Ф Кf8+ 43. Крd8 Л: e8+ 44. Кр: e8 Кe6 45. Сc1 f6, и у белых нет никаких надежд на выигрыш, а победа Ферма была необходима. И он сделал «невероятный ход»!

41. Лg1!

– Что такое? – изумился кардинал. – Вы подставили туру?

– Нет, это дар взамен свободы узнику Бастилии.

– В Бастилии, метр, крепкие стены. Да воздается дающему по заслугам, – и кардинал со стуком поставил свою ладью на место взятой: 41… Л: g1

Но Ферма, ждавший этого, предложил новый «подарок»:

42. Сe5+!

– Вы, кажется, метр, на деле демонстрируете свое пренебрежение к дворянскому сословию, отдавая офицера, – проворчал Ришелье, забирая слона.

– Я верю в скрытую силу пешек, ваше высокопреосвященство.

– Не слишком надейтесь на вновь обретенную королеву. Одинокая, она не справится с крепостью, которую вы, вместо того, чтобы разрушать, еще больше укрепили: 42… d: e5 43. e7 Л: g5! А вот и неучтенная вами вилка!

– Почему же неучтенная, ваша светлость? Ее можно предотвратить: 44. Кd5 Кf6+ 45. К: f6 Кр: f6

Ришелье смело шел на размен, справедливо считая, что ферзь окажется бессильным перед ладьей с четырьмя пешками.

Последовал ошеломивший кардинала ход Ферма:

46. e8=К+! мат!

– Это как же?! – непроизвольно воскликнул Ришелье. – Мат на середине доски одним конем, к тому же превращенным! Вы ловко отвлекли меня разговорами, чтобы завлечь короля в пешечный лабиринт и закрыть оба выхода из него моими же фигурами! Учти я это, жить бы прокурору Массандру в вашем доме.

– Однако теперь ему придется отказаться от обвинений графа Эдмона де Лейе.

– Разумеется, – сердито сказал Ришелье. – Я всегда плачу по своим обязательствам. И всегда взыскиваю, строго взыскиваю. Советую вам, метр, не сделать в жизни такой ошибки, какую я допустил, взяв вашу туру.

– Вы не ошиблись, ваша светлость. Отказ от взятия приводил к проигрышу.

– Тогда проверим, метр. Власть словам не верит.

– Извольте, ваше высокопреосвященство: 41… Кf8+ 42. Крсб Л: e6 43. С: d6 – Что делать черным?

– Например, развязаться, разменять вашу последнюю пешку, – предложил Ришелье. 43… f6.

– Тогда: 44. Крd5! Лe8 45. g: f6+ Кр: f6 46. С: f8 Л: f8 47. Кd7+, и белые выиграли!

– Гм! Разве мне так уж и нечем ходить? Если двинуть в королевы пешку «f»? 43… f4.

– Получится любопытный конец, ваша светлость: 44. Кd5 f3 45. Кf6 f2 46. Лh1 Лe1 47. С: f8+ Кр: f8 48. Лh8+, и неизбежный мат.

– Значит, жертву необходимо принимать? До сих пор я был знаком с вашими математическими этюдами, а теперь я вижу, что вы создали этюд на шахматной доске? Он позабавит короля, когда я покажу ему эту позицию. Что же касается вас, метр, то вы искусный игрок и опасный человек. Отдаю вам должное и как математику, и как юристу. Мазарини проводит вас и скажет вам отеческое напутствие. Учтите, он скоро станет кардиналом. Отнеситесь к нему по-сыновьи. Кстати, Мазарини, отдайте все нужные распоряжения в Бастилию и не забудьте проверить, уместится ли комендант в тамбуре «камеры откровенности». Так не забудьте, метр Ферма, о чем я говорил вам: о защите привилегий дворянства.