Журнал «Если» - «Если», 1998 № 09

— И что?

— Я могу быть слабым магом, могу быть средним или сильным. Но если мне достаточно будет просто что-то сделать и этим изменить равновесие сил? Поступок, не связанный с Дозором, с магией? Борис Игнатьевич, ведь Темные пытались увести меня от Светланы — значит, они видели ту ветвь реальности, в которой я смогу ей помочь! А если они видят что-то еще? Видят давно и давно собираются меня нейтрализовать?

Вначале шеф слушал внимательно. Потом поморщился и покачал головой:

— Не раскатывай губы. Это еще не мания величия, но близко. Ты уж извини. Я просматриваю линии всех работников Дозора, от ключевых до сантехника дяди Шуры. Тебе повезло — нет у тебя в будущем великих свершений и не придется за них платить. Ни на одной линии реальности.

— Тогда какого рожна… — рассердился я, но шеф перебил меня.

— Удар нацелен на тебя, в этом-то сомнений нет. Дикарем очень тонко и изящно манипулируют. Он уверен, что сражается с великим злом, а сам давным-давно стал марионеткой Темных. Сегодня его привели в тот же ресторан, куда пришел ты. Подвели к нему жертву. Взвели капкан. И ты влез в него двумя ногами.

— Что же делать? — глаза у Светы стали круглыми.

— Поймать Дикаря. Это последний шанс Антона.

— Поймать и убить? Но он же наш! Он воюет со злом, как умеет. Ему надо просто все объяснить…

— Поздно. Мы проморгали его появление. Теперь за ним тянется такой след… В общем, Антон должен найти Дикаря и сдать его Темным, — жестко сказал шеф. — У тебя есть только эта ночь. Дневной Дозор больше не будет тянуть, утром тебе предъявят формальное обвинение.

— Борис Игнатьевич…

— Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто пошел вслед за темным магом в туалет?

— Никто. Я уверена, я все время поглядывала, не выйдет ли он, — вмешалась Светлана.

— Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но он должен был выйти…

Мы молчали. Я не помнил.

— Вышел один человек, — сказала Светлана. — Такой… ну… Никакой, абсолютно никакой. Средний человек, словно смешали миллион лиц и вылепили одно общее. Я мельком глянула и сразу же забыла.

— Детали! — потребовал шеф.

— Нет деталей. Просто человек. Мужчина. Средних лет. Я даже не поняла, что он — Иной.

— Он стихийный Иной. Он даже не входит в Сумрак, балансирует на самом краю. Вспоминай лицо или какие-то особые приметы.

Светлана потерла пальцем лоб:

— Когда он вышел… сел за столик… там была женщина. Красивая, русоволосая. Она подкрашивалась, я еще заметила, что косметика у нее фирмы «Лумине», я сама такой пользуюсь иногда… недорогая, но хорошая…

Несмотря ни на что, я улыбнулся.

— И она недовольная была, — добавила Света. — Улыбалась, но криво. Словно хотела еще посидеть, а пришлось уходить.

Она опять задумалась.

— Аура женщины! — резко выкрикнул шеф. — Кидай мне слепок!

Он повысил голос и сменил тон. Конечно, никто в ресторане его не услышал. Но по лицам людей прошли судорожные гримасы, официант, несущий поднос, споткнулся, уронил бутылку вина и пару хрустальных фужеров.

Светлана тряхнула головой — шеф ввел ее в транс столь мгновенно непринужденно, словно она была простым человеком. Я видел, как расширились ее зрачки — и легкая радужная полоса протянулась между лицами девушки и шефа.

— Спасибо, Света, — сказал Борис Игнатьевич.

— У меня получилось? — удивленно спросила Светлана.

— Да. Можешь считать себя магом седьмой ступени. Я сообщу, что зачет принял лично. Антон!

Теперь я посмотрел в глаза шефу.

Толчок.

Струящиеся нити энергии, неведомой людям.

Спектр. Образ.

Нет, я не видел лица подруги Дикаря. Я видел ауру, а это куда лучше. Синевато-зеленые слои, перемешанные, будто мороженое в вазочке, маленькое коричневое пятнышко, белая полоса. Аура сложная, запоминающаяся и, в целом, симпатичная. Мне стало не по себе.

Она любит его… Любит и на что-то обижается, считает, что он ее разлюбил, а все равно терпит и готова терпеть всегда…

По следу этой женщины я найду Дикаря. И сдам его Трибуналу — на верную смерть.

— Н-нет… — с трудом выдавил я.

Шеф смотрел на меня с сочувствием.

Ныла в ушах заунывная музыка, и никто из людей не отреагировал на мой крик. Хоть по полу катайся, хоть под чужие столики ныряй — ноги подожмут и будут дальше поедать пряные блюда.

Светлана смотрела на нас — она запомнила ауру, но вот расшифровать ее не смогла, это уже шестая ступень.

Борис Игнатьевич криво усмехнулся:

— Герой! Ах, какие мы все герои… Ручки у нас чистые, сердца золотые, ноги по дерьму не ступали… А женщину, что отсюда увели, помнишь? Детей ревущих помнишь? Они-то не Темные. Обычные люди, которых мы обязаны защищать. Сколько мы взвешиваем каждую плановую операцию? Почему аналитики, пусть я и кляну их каждый миг, с седыми головами в пятьдесят лет ходят?

Как недавно я отчитывал Светлану' отчитывал уверенно и властно, так теперь шеф хлестал меня по щекам.

— Ты Дозору нужен, Антон! Света нужна! А вот Психопат, пусть даже добрый — не нужен! Кинжальчик в руки взять да по подворотням и туалетам Темных резать — просто. О последствиях не думать, вину не взвешивать… Где наш фронт, Антон?

— Среди людей, — я опустил взгляд.

— Кого мы защищаем?

— Людей.

— Нет абсолютного зла, и ты это знаешь! Корни — здесь, вокруг нас, в этом стаде, что жует и веселится через час после убийства! Вот за что ты должен бороться. За людей. Тьма — это гидра, и чем больше голов отсечешь, тем больше их вырастет! Гидру голодом морят, понимаешь? Убьешь сотню Темных — на их место встанет тысяча. Вот почему Дикарь — виновен! Вот почему ты, именно ты, Антон, найдешь его. И заставишь явиться на суд. Добровольно или принуждением.

Шеф вдруг замолчал. Резко поднялся:

— Уходим, быстро!..

Я вскочил, подхватил сумочку, непроизвольным, рефлекторным движением. Шеф зря дергаться не станет.

Неожиданно я понял, что мне надо посетить то самое место, где встретил смерть незадачливый темный маг. Но даже не рискнул об этом заикнуться. Мы двинулись к выходу так спешно, что охрана непременно бы остановила, будь она способна нас увидеть.

— Поздно, — тихо сказал шеф у самых дверей. — Заболтались!

В ресторан вошли — будто просочились, трое. Два крепких парня и девушка.

Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза округлились, когда она увидела шефа.

А следом двигались два неуловимых, невидимых, идущих сквозь Сумрак силуэта.

— Прошу задержаться, — хрипло, будто у нее разом в горле пересохло, сказала Алиса.