Эллис Питерс - Сокровенное таинство (Хроники брата Кадфаэля - 11)

Из оцепенения, вызванного отчаянием и гневом, Николаса вывел голос женщины. Она сказала:

- Но это еще не все, сэр. Так получилось, что я вышла из лавки почти следом за этим человеком, тихонечко, он меня, надо думать, и не заметил...

"Что побудило ее так поступить? - невольно подумал Николас.- Неужто злодей подмигнул ей или еще как-то начал заигрывать? Странно, если человеку есть что скрывать, он постарается улизнуть незаметно, как только избавился от добычи, а не станет привлекать к себе внимание. А может быть, ничего и не было, женщина вышла за ним просто из любопытства. Да и не то важно, зачем она пошла, а то, что она увидела".

- Так вот,- продолжала хозяйка,- он как вышел, сразу свернул налево, а там его уже поджидал другой. Молоденький такой паренек, он стоял прислонившись к стенке. Я уж не скажу, все ли деньги отдал ему этот бородач или только часть, но что-то он передал, это точно. А потом тот, что продавал эти вещи, оглянулся и, наверное, меня увидел - во всяком случае оба тут же юркнули за угол в переулок, что у рынка. Вот и все, что я видела. Надо же, добавила женщина, размышляя вслух,- кажись, я углядела больше, чем хотелось этим пройдохам.

- Так значит, с ним был другой, помоложе? - нетерпеливо переспросил Николас.- Ты в этом уверена?

Это могло иметь огромное значение, поскольку все трое слуг из Лэ, несомненно, дожидались в Андовере. Не будь это правдой, не тот, так другой непременно выдал бы обман - слишком уж это хитрая история для таких простофиль.

- А то нет? Конечно, уверена. Молодой парень, платье на нем домотканое, хоть и чистое. Такие молодцы вечно отираются возле рынков да постоялых дворов. Те, что почестнее, надеются раздобыть работу, а иные ищут легкой поживы - знай себе кошельки срезают.

"Ищут работу, а при случае и воровством не брезгают. А может быть, и убийством",- подумал Николас. Вслух он спросил:

- А как он выглядел, тот, второй?

Женщина нахмурилась и закусила губу. Она рылась в памяти, искренне стараясь припомнить все, что могла, и память у нее оказалась на удивление цепкой.

- Довольно высокий, но не слишком - примерно того же роста, что и его приятель. Правда, в плечах вполовину уже будет, я приметила, когда они рядом стояли. Я почему сказала, что он молодой,- потому что стройный да шустрый больно. А лица-то его я вовсе не видела, у него капюшон на голове был.

- По правде сказать, мне тогда вроде тоже показалось, что что-то неладно,- начал оправдываться ювелир,- но теперь-то что - дело сделано. Деньги я заплатил, товар получил и продал - все по закону.

- Нет, нет, никто тебя не винит. Ты ведь не мог ничего знать.- Николас снова перевел взгляд на приметное кольцо на руке хозяйки. - Добрая женщина, не продашь ли ты мне это колечко? Я дам за него вдвое больше, чем платил твой муж. А если не хочешь продать, так может, дашь мне его на время, за плату. Обещаю, что верну его, как только смогу. Я понимаю, что оно дорого тебе как подарок, но поверь, мне оно очень, очень нужно.

Крайне заинтригованная, жена ювелира вертела кольцо на пальце, поглядывая на Гарнэджа удивленными, широко раскрытыми глазами:

- Вам так оно нужно? Но зачем?

- Затем, чтобы предъявить человеку, который принес его сюда, и который, как я уверен, повинен в гибели несчастной леди, что носила его до тебя. Назови свою цену, и ты ее получишь.

Женщина непроизвольно прикрыла кольцо рукой, но вспыхнула, и глаза ее блеснули от возбуждения. Украдкой она бросила взгляд на мужа, который сидел с отсутствующим видом и, надо полагать, с истинно купеческой сметкой подсчитывал, какую заломить цену, чтобы выручка окупила ремонт лавки. Но вдруг хозяйка сняла кольцо с пальца и порывисто протянула его Николасу.

- Берите его на время, просто так, без платы. Но только прошу, когда вы сделаете то, что задумали, принесите его назад и расскажите, чем все дело кончилось. А если выяснится, что вы ошиблись и эта леди найдется живой и невредимой и захочет вернуть то, что ей принадлежит, отдайте ей кольцо, а мне заплатите ту цену, которую сочтете нужной.

Растроганный великодушием женщины, Николас поцеловал ее руку.

- Спаси тебя, Господи! - воскликнул он,- я все сделаю, как ты сказала.

Сраженный щедростью этой простой женщины, Николас даже не рискнул предложить ей что-либо в залог. Что же до мастера, то если он и был недоволен таким транжирством, то попридержал это мнение при себе, во всяком случае до ухода гостя. Оно и понятно - коли взял в жены такую милашку, поневоле научишься потакать всем ее прихотям.

- Я служу здесь поблизости, под началом Фиц Роберта,- сказал молодой человек на прощание,- Если я подведу вас, обращайтесь к нему - мой командир справедлив, и вы получите возмещение. Но этого не будет, я не подведу вас ни за что на свете!

- Что-то ты больно легко разбрасываешься моими подарками, - заметил ювелир, когда Николас ушел. Впрочем, в голосе его не было укора, только удивление.

- Вот еще, вовсе я не разбрасываюсь,- спокойно отозвалась жена.- Не беспокойся, я в людях разбираюсь. Он непременно вернется, и я получу свое колечко обратно.

- Ты так думаешь? А если эта леди и впрямь жива и он поймает тебя на слове, что тогда?

- А тогда, - отвечала хозяйка, - он будет мне благодарен, и на радостях отсыплет столько денег, что я смогу купить себе не одно красивое колечко. К тому же я знаю, какой ты мастер, и не сомневаюсь, что коли захочешь, сумеешь изготовить мне точно такое же. Ты уж поверь мне, как бы ни сложились дела у этого молодого господина, мы с тобой в накладе не останемся.

Не прошло и часа, а Николас уже покинул Винчестер. Он промчался через северные ворота в сторону Хайда и, подгоняя коня, миновал почерневшие, разрушенные стены злополучного аббатства, откуда Хумилису с Фиделисом пришлось бежать в Шрусбери. Он даже не заметил эти горестные руины, ибо мыслями неудержимо рвался вперед.

Вначале на Гарнэджа накатило неодолимое отчаяние, но вскоре оно уступило место неукротимому гневу и жажде мщения. Он возвращался не с пустыми руками - это маленькое колечко было тем несомненным доказательством, которое должно уличить злодея в гнусной неблагодарности и вероломстве. У него не осталось сомнений в том, что проданные ювелиру скромные украшения принадлежали Джулиане,- никакая случайность не могла свести вместе три предмета, точно подходящие под описание. И двое свидетелей могли рассказать о том, как негодяй распорядился награбленным. Эта женщина запомнила его очень хорошо, она смотрела ему в лицо и, видит Бог, должна опознать его. И ведь она видела, как этот мерзавец расплачивался с другим, наверняка с нанятым им убийцей. Правда, того она не разглядела, и чтобы поймать его, надо сперва найти того, кто его нанял. А вот выяснить, где сейчас Адам Гериет, Николасу не удалось. Близ Винчестера остался всего один отряд людей графа Валерана, и бывшего ловчего из Лэ среди них не было. Но его будут искать, пока не найдут, а уж когда найдут, ему придется дать объяснение не только тому, где он провел лишние несколько часов, но и как к нему попали украшения исчезнувшей девушки, по какому праву он их продал и чего ради делился деньгами с каким-то незнакомцем. За что мог он с ним расплачиваться, если не за пособничество в грабеже и душегубстве? Как только будет найден главный злодей, найдется и его подручный. Первое, что следует сделать,- это дать знать Хью Берингару, чтобы тот обшарил весь Шропшир. То-то запоет этот Гериет, когда его припрут к стенке и предъявят кольцо.