Сергей Галихин - Ярмарка

Они разговаривали больше часа, но незнакомец так и не смог убедить учительницу принять его предложение. Людмила сидела на диване, под фамильной ценностью, гость на стуле, как раз напротив картины.

— Ну что вам мешает сказать мне «да»?

— Вера, — спокойно ответила школьная учительница.

— Хм. Вера, — усмехнулся гость. — Вы верите, что вам кто-то заплатит больше? Вы вот в людей тоже верите, а они вас предали. Вы подвиг совершили.

Чтобы не задавить ребенка, выскочившего на дорогу, вы направили свою машину в комбайн. А они вас обвинили в употреблении наркотиков. Здесь. В селе! Какая глупость… Обкурились травы — это еще куда ни шло, но героин…

это на ту, что ли зарплату, что они вам платят?

— Глупость, — согласилась Людмила, чуть улыбнувшись.

— А два года, пусть условно, это как? Тоже глупость? Права у вас отобрали.

И все из-за того, что мать сорванца работает главным бухгалтером на автостанции. Вы вот детишек их учите, а они даже слово в вашу защиту не сказали. Я уж не говорю о тех сплетнях, которые бабки распускают про ваш моральный облик. Любому здравомыслящему человеку ясно, что это все говорится от глупости и зависти. Ну почему вы не хотите мне ее продать? Вы сможете вернуться в Санкт-Петербург, жить среди людей равного вам интеллекта. Ведь вы сюда сбежали из-за несчастной любви…

— Это бесполезный разговор, — сказала учительница, — не трудитесь.

— Вы придумали революционную методику в воспитании детей, — не отступал поздний гость. — Местные пердуны из ОблОНО никогда вас не оценят.

Вам необходимо вернуться в Петербург. Среди моих клиентов есть много влиятельных людей. Вы только скажите «да» и я устрою вам прием хоть…

— Нет, — сказала Людмила.

— Вас не просто выслушают, — продолжал гость, — но и примут ваши рукописи, опубликуют и внедрят вашу методику. Вы станете знаменитой.

Всемирно известной.

— Я же сказала «нет», — твердо и спокойно повторила Людмила, — Повторяю этот разговор бесполезен. Вам лучше уйти.

— Не понимаю. Откуда такая вера в высшую справедливость? Неужели вас жизнь ничему не научила?

— Вот что, — сказала Людмила поднимаясь с дивана. — От скуки я иногда читаю не только Чехова, но и книги более низкопробные. Из них я знаю пару способов, как с такими как вы нужно бороться. Не доводите до крайности.

— Нет. Крайности нам не к чему, — оживился гость. — Зачем же сразу крайности? Нет — так нет.

Незнакомец поднялся и направился к выходу. У двери он остановился и, обернувшись, бросил прощальный взгляд на картину.

— Удивительно. Такая прелесть и в этой глуши. И все-таки вы зря отказались от моего предложения. Вы даже не знаете что теряете.

— Зато я знаю, что я не потеряю, — спокойно ответила учительница.

— До свидания, — сказал незнакомец.

— Прощайте, — уточнила Людмила.

Незнакомец ушел, а учительница еще долго стояла у окна и смотрела на собравшуюся возле клуба молодежь. Дети как дети. Нет в них ничего ужасного.

Просто нужно терпимее к ним относиться.

Небольшой овальный зал с колоннами был наполнен мягким, рассеянным светом. Он лился из ниоткуда и равномерно освещал все пространство. Стены и колонны зала были серо-голубого оттенка. Лакированный паркет слегка поблёскивал, отливая янтарем. В зале не хватало только духового оркестра и кружащихся в бальном танце пар. Казалось этот зал специально создан для праздника. Но оркестра не было. Не было слышно ни единого звука. Люди, стоявшие посреди бальной залы, молчали. Кто-то из них рассматривал колонны, кто-то, задрав голову, смотрел вверх, очевидно, пытаясь разглядеть, источник света.

— Здравствуйте, — послышался сзади мягкий и приятный голос.

Все обернулись. На небольшом дубовом кресле сидел высокий широкоплечий красавец в строгом черном пиджаке и белоснежной рубашке.

Все собравшиеся посмотрели на красавца. Они поняли, что он скажет что-то важное.

— Не знаю как вы, а я рад нашей встрече, — сказал широкоплечий красавец. — Поверьте мне, я говорю искренне. Я не испытываю к каждому из вас никакой ненависти, презрения или злорадства. Все, что я делаю, это лишь работа. И эту работу я выполняю добросовестно. Чего порой нельзя сказать о моих партнерах.

Но это мелочи, я не в обиде. Конечная цель путешествия у стоящих в этом зале не одинаковая. Для начала я хотел бы…

Красавец наклонил голову и запустил правую руку во внутренний карман пиджака. Лицо его сделалось озабоченным, он не нашел, того что искал, и проверил правый внутренний карман.

— Ага, вот и список, — сказал красавец, разворачивая сложенный вчетверо лист бумаги. — Так… среди нас должны быть Андрей и… Людмила. Есть такие?

Красавец поднял голову и посмотрел на присутствующих. Вперед на два шага вышли изобретатель и школьная учительница.

— Чудесно, — улыбнулся широкоплечий. — Хоть мы с вами так и не договорились, я все равно рад вас видеть.

Людмила с Андреем, как и все кто был в зале, смотрели на говорившего молча.

— Ну что же, — продолжил красавец. — К сожалению, Людмила и Андрей должны сейчас нас покинуть. У них своя, не менее обширная и интересная программа. А мы через минуту продолжим то, для чего здесь собрались.

Приглушенно щелкнул дверной замок, и в правой стене отворилась дверь.

Все обернулись. Дверной проем был освещен чистым, прозрачным белым светом, который почему-то не выходил в зал.

— Вам сюда, — сказал широкоплечий красавец, показывая рукой на распахнутую дверь. — Там вас встретят и объяснят, что делать дальше. От себя лишь хочу сказать, что я был искренне рад нашему знакомству.

Людмила и Андрей подошли к залитому светом дверному проему, перешагнули через порог. Закрывшаяся дверь навечно скрыла их от всех, кто был в зале с высокими колоннами. После того, как дверь закрылась, все повернулись и вновь посмотрели на красавца, сидевшего в дубовом кресле. Тот продолжил:

— Жаль, конечно, что они не с нами, но поделать ничего нельзя. Итак… я собрал вас, для того, чтобы сообщить, что пришло время расплатиться. Я со своей стороны выполнил все условия контракта и надеюсь, что вы сделаете что же самое. Тем более, что я платил вперед, а вы, так сказать, продавали свою душу в кредит. Согласитесь, эта была очень выгодная сделка. Все вы получили то, что хотели и даже успели насладиться плодами сделки. Мне же до поры до времени оставалось лишь терпеливо ждать. Я все это говорю, чтобы у вас не было ощущения будто вас обманули. Ведь сколько ходит злых вымыслов о том, что наш покровитель, и мы, его помощники, этакие бесчестные подлецы. Что мы всегда норовим всё обтяпать хитростью и обманом… Но теперь вы сами видите, — это не так. Всем вам было сделано предложение, и каждый сделал свой выбор. Никто никого не принуждал, никто не угрожал. Ну… разве что некоторым… да и то самую малость. По большому счету и угрозой-то это назвать нельзя. Так, маленький блеф. Как при любой коммерческой сделке. Вы могли отказаться, как некоторые, широкоплечий красавец показал рукой на дверь, за которой скрылись Андрей и Людмила. — Но… Как говориться, что сделано, то сделано. А сделано это, повторюсь, добровольно.