Максим Перельман - Переход

Но самое интересное было дальше. Стоя вот так внутри пирамиды, я вдруг ощутил то, чего никогда до этого не ощущал. Вряд ли кто-то из живущих на Земле переживал такое.

Я вдруг отделился, именно отделился, другого слова, описывающего то, что произошло, я подобрать не смогу. Я отделился от своего тела, то есть буквально я увидел своё стоящее тело, себя со стороны, но при этом, понимая что это я. И тот, кто на меня смотрит, это тоже я. Я — материальный и не материальный.

Мое тело продолжало стоять. Надо сказать, что это потрясающее зрелище — увидеть себя со стороны. Когда мы видим себя в зеркале или на фотографиях, это не одно и то же с тем, как мы выглядим на самом деле. Не совсем одно и то же. А тут, глядя на своё тело, неподвижно стоящее и устремившее застывший взгляд куда-то вдаль, я с удивлением понял, что внешне я совсем другой, чем себя представлял. Сам же я был — бесплотным, не то — сознание, не то — душа.

И моё сознание или душа испытывали новое прекрасное чувство свободы. Я летал внутри пирамиды, огибая своё неподвижное тело и проходя сквозь него, не ощущая по отношению к нему никаких эмоций. Я смотрел на него, как на мою оболочку, в которой я живу на планете. И понимая, что вот стоит моя земная оболочка, в которой, наверное, мне предстоит прожить ещё какое-то время, как в скафандре — костюме для путешествия — я не испытывал желания в него вернуться.

Попав внутрь пирамиды, внутрь чего-то явно не земного, скафандр перестал быть мне нужен. Никакого страха не было. Я чётко ощущал, как прекрасно себя чувствую, или, вернее, я перестал что-либо чувствовать, что испытывает человек. Я вдруг осознал себя частью чего-то безмерного и в то же время самим собой. Состояние мое было беспредельно спокойным, в нём не было места для страхов и волнений, оно было — совершенно, самодостаточно и абсолютно защищено.

Повторяю, что в тот момент мне было так хорошо, что если бы меня спросили, хочу ли я снова вернуться в тело, я бы, скорее всего, ответил — нет.

И это, несмотря на то, что меня ждало всё то, что нравилось, всё то, чего хотелось, всё то, к чему стремился и о чём мечтал. Но всё это было связано с материальным миром — деньги, машины, дома, одежда, всё это перестало иметь какое-либо значение в тот самый момент, когда тело оказалось вне меня. И никаких сожалений это не вызывало.

Более того, не было даже чувства ответственности перед кем-то и чем-то, не было заботы о завершении каких-то дел. Не было беспокойства и о своём теле — такого, какое бывает, когда оставляешь где-то машину и тревожишься, как бы её не угнали. Моё состояние казалось настолько естественным и комфортным, настолько единственно правильным, до такой степени, до какой всё, что было до этого, всё материальное, показалось бессмысленным, твёрдым, трудным и ненужным.

В какое-то мгновение вдруг стало очень тихо, так тихо — как в жизни не бывает. Я осознал в тот момент, что еще секунду назад не было такой тишины. Хотя никаких звуков внутри пирамиды я и до этого не слышал, но все мы живём в непрерывном шуме. Безмолвие, которое наступило, было до такой степени полным, как будто все звуки Вселенной исчезли, как будто никогда и не было их в природе, как будто никто никогда их не придумывал и не создавал.

Вы можете подумать, как вообще я мог что-то слышать, находясь вне тела и не имея ушей? Но я видел и слышал гораздо лучше, чем с помощью глаз и ушей.

В полной, абсолютной тишине я почувствовал, как ко мне приближается кто-то. Именно почувствовал — я не видел ничего, кроме того, что видел до этого. Ко мне приблизилось нечто или некто, и я понял, что оно такое же, каким теперь стал я.

Я, находясь тогда вне тела и ощущая себя подлинным самим собой, понял, что ко мне приблизилось существо одной со мной природы. Мне вдруг открылось, что населяющие Вселенную существа, находящиеся в разных по форме телах, когда они вне своих тел, — все одной природы.

Я понял тогда, что мы все — уникальные и единичные — составляем одно целое.

Невидимое, неосязаемое существо приблизилось ко мне очень близко, не вызвав у меня никаких чувств. Что такое страх, я к тому времени уже успел забыть. Не воспроизводя никаких звуков, оно, возможно телепатически, заговорило со мной. Я не сразу понял, как это происходит, но, спустя несколько мгновений, мы могли общаться спокойно, легко и просто.

Оказалось, что тело не только не помогает общаться, а скорее наоборот. Наше нахождение внутри оболочки — это плен. Мы вынуждены говорить языком, слушать ушами, видеть глазами, не сознавая, какие огромные усилия мы для этого делаем. И только вне своей клетки, сбросив тяжёлый скафандр тела, я понял, каким лёгким и объёмным может быть настоящее общение.

Существо обратилось ко мне. Потом, вспоминая наш разговор, если это можно назвать разговором в человеческом понимании, я с удивлением понял, что запомнил его дословно.

— Тебе сейчас хорошо?

— Да. Я хотел бы остаться таким.

— Но это невозможно.

Надо отметить, что я не испытывал потребности задавать какие-либо вопросы, настолько весомо и бесспорно я понимал, обращённые ко мне слова.

— Ты не можешь остаться нематериальным. Ты ещё не прошёл по всему ведущему к этому пути. Свобода в зоне действия поля пирамиды, но твой мир — на Земле.

И всё-таки я не удержался от вопросов:

— Почему мы вынуждены находиться в телах, почему не можем освободиться?

— Время для ответов еще не пришло. Время для вашей свободы от материи тоже. Вы вынуждены пройти путь. Не так уж и долго длится ваша жизнь.

— Недолго. Но мы все хотим быть счастливыми, хотим жить как можно дольше, хотим чего-то достичь, а после смерти выяснится, что всё это не имело смысла.

— Смысл есть. Или тебе он неизвестен?

— Не знаю. Мне кажется, что со смыслом жизни у людей не очень получается. Счастье так кратковременно. Страх сопровождает всю жизнь каждого человека. Я только теперь вижу, как может быть, как может быть всё по-другому. Если бы все люди знали, как хорошо без тела, то, наверное, все бы покончили с собой.

Я говорил с ним, как с высшим существом, как с Ангелом, или даже Богом, и он почувствовал это.

— Ты разговариваешь со мной, как с тем, кто должен нести ответственность за людей. Это неправильно. Я не несу ответственности, я не создавал ваш мир, я не создавал тебя и не создавал других — я сам создание. И ты чувствуешь, что мы с тобой одной природы, когда находимся вне тела. Однако, будучи в оболочках, мы — разные. Что же касается самоубийства, то ты, уничтожив оболочку, снова попадёшь в неё, и всё начнется сначала. Ты говоришь, что люди стремятся жить как можно дольше и стараются сделать свою жизнь как можно более счастливой? Что мешает тебе быть счастливым?