Артур Кларк - Око времени

«Это страна Редди, – мысленно напоминал себе Джош, – и ты здесь не для того, чтобы судить кого-то, а для того, чтобы писать репортажи. Кроме того, – виновато подумал он, – все-таки приятно просыпаться, когда кто-то согрел для тебя воду и заварил свежий чай».

Он вытерся полотенцем и поспешно оделся. Бросил последний взгляд в зеркальце, пробежался пятерней по копне растрепанных черных волос. Подумал – и сунул за ремень револьвер. Потом бросился к двери.

День клонился к вечеру. Это было двадцать четвертое марта тысяча восемьсот восемьдесят пятого года. По крайней мере, так полагал Джош.

Форт был объят сильнейшим волнением. По площади, почти целиком накрытой тенью от стен, к воротам бежали солдаты. Джош присоединился к возбужденной толпе.

Многие из расквартированных в форте британцев принадлежали к семьдесят второму полку шотландских горцев, и хотя некоторые из них были одеты не по форме – в просторные и легкие индусские брюки до колена, – другие носили куртки защитного цвета и красные клетчатые килты. Но белокожие лица встречались редко. Гурков и сикхов тут было втрое больше, чем британцев. Как бы то ни было, в этот вечер и европейцы, и сипаи[2] одинаково торопились к выходу из форта и проталкивались через проем ворот. Эти люди, торчавшие здесь уже несколько месяцев без возможности повидаться с родными, отдали бы что угодно за хоть какое-нибудь развлечение, способное развеять извечное однообразие их житья. Но на пути к воротам Джош заметил капитана Гроува, командующего фортом. Тот пробирался по площади с встревоженным выражением лица.

Оказавшись за стеной форта под еще довольно ярким послеполуденным солнцем, Джош невольно зажмурился. Воздух был сухой и холодный, и он зябко поежился. На светло-голубом небе не было ни облачка, но на западе вдоль горизонта залегла полоса темных туч, похожая на грозовой фронт. Такая неровная погода в это время года считалась необычной.

Это была северо-западная граница – место, где Индия встречалась с Передней Азией. Для имперских британцев этот огромный коридор, пролегающий с северо-востока на юго-запад между горными хребтами с северной стороны и Индом – с южной, служил естественным рубежом их владений в Индии. Но это был кровоточащий, обрубленный край, и от равновесия в нем зависело спокойствие и безопасность самой драгоценной провинции во всей Британской империи. И как раз в самой середине коридора стоял форт Джамруд.

Форт был довольно обширным, с высокими каменными стенами и мощными угловыми сторожевыми башнями. Внутри крепостных стен по-военному аккуратными рядами стояли палатки. Изначально Джамруд построили сикхи, долго властвовавшие тут и воевавшие с афганцами. Теперь крепость полностью отошла под управление британцев.

Но сегодня никто особо не размышлял о судьбах империй. Солдаты потоками растекались по плотно утрамбованному клочку земли, служившему плацем для парадов. Все стремились к точке, удаленной от ворот ярдов на сто. Там Джош увидел шар, с виду похожий на те, что используют в качестве вывесок ростовщики. Серебристый шар висел в воздухе и ярко блестел на солнце. Под таинственной сферой собралась толпа, около полусотни разномастно одетых людей: связные, санитары, солдаты нестроевой службы.

В самом центре толпы, само собой, находился Редди. Он уже успел взять на себя руководство и теперь расхаживал туда-сюда под висящим в воздухе шаром, таращился на него сквозь свои толстые очки и задумчиво потирал подбородок – ну просто будто он был не глупее какого-нибудь там Ньютона. Роста Редди был невысокого – всего пять футов, приземистый, немного полноватый. Широкое лицо, дерзкие усики. Над ощетинившимися бровями – выпуклый лоб и копна словно бы плавно отступающих назад волос. «Ощетинившийся» – вот верное слово для Редди, с бессильным восхищением подумал Джош. Этот парень держался так напряженно, что, несмотря на всю свою страстность, выглядел на тридцать девять, а не на девятнадцать. На щеке у Редди краснела неприятная язвочка – «лахорская болячка», как он сам ее называл. Он думал, что это последствия укуса муравья, но болячка не исчезала, чем ее ни лечили.

Солдаты порой посмеивались над Редди за его важничанье и напыщенность – правда, воюющим было почти некогда обращать время на нестроевиков. И в то же время Редди солдатам нравился. Своими депешами в «CMG», своими рассказами в казармах Редди словно бы одалживал этим Томми, находящимся в такой дали от дома, грубоватое красноречие, которого им самим недоставало.

Джош протолкался через толпу к Редди.

– Не пойму, что такого странного в этой летающей штуке. Это что, фокус?

Редди проворчал:

– Если кто и фокусничает, то это проделки русского царя. Может быть, новый вид гелиографа.

К ним подошел Сесил де Морган, комиссионер.

– Если это jadoo, хотелось бы узнать секрет магии. Эй… ты, – он шагнул к одному из сипаев. – Твоя бита для крикета – можешь мне ее одолжить? – Он схватил биту и помахал ею в воздухе, провел под шаром, вокруг него. – Видите? Его же ничто не держит, нет ни невидимой проволочки, ни стеклянной палочки – ничего.

Сипаев это известие не порадовало.

– Asli nahin! Fareib! – Редди пробормотал:

– Некоторые говорят, что это Око, Око Зла. Вероятно, нам понадобится nuzzoo-watto для того, чтобы отвратить его зловещий взор.

Джош положил руку ему на плечо.

– Дружище, ты уже сам не замечаешь, насколько пропитался всей этой индусской галиматьей. Это, наверное, надувной шар, наполненный горячим воздухом, вот и все.

Но Редди уже отвлекся. Он не спускал глаз с встревоженного младшего офицера, проталкивавшегося сквозь толпу. Редди бросился ему навстречу.

– Надувной шар, говорите? – спросил у Джоша де Морган. – А как же он тогда совсем не движется в воздухе? Вот, поглядите-ка! – Он замахнулся крикетной битой, как топором, и ударил ею по серебристой сфере. Послышался убедительный звук удара, но, к изумлению Джоша, бита просто отскочила от шара, а тот не шелохнулся, будто был вмурован в камень. Де Морган поднял биту над головой, и Джош увидел, что она треснула. – Ох и больно же я ушиб пальцы! А теперь скажите, сэр, видели ли вы хоть раз такое?

– Нет, не видел, – признался Джош. – Но уж если на этой штуке можно нажиться, то вы, Морган, будете первым, кто это сделает.

– Де Морган, Джошуа, – поправил его снабженец, сколотивший неплохой капиталец, обеспечивая кое-какими товарами Джамруд и другие пограничные форты.

Ему было около тридцати. Длинный, с елейным голоском и заискивающими манерами. Даже здесь, за много миль от ближайшего города, он расхаживал в новеньком, с иголочки, костюме приятного оливково-зеленого цвета, дополненном небесно-голубым галстуком и белоснежным тропическим шлемом. Джош уже знал, что таких типов, как де Морган, неудержимо влечет на задворки цивилизации, где можно недурственно заработать за счет попустительства властей. Офицерам де Морган и ему подобные не нравились, но снабженец приобрел популярность, исправно поставляя в форт пиво и табак. При возможности он привозил и проституток, а порой снабжал офицеров пакетами с гашишем. Перепадало от щедрот и Редди.