Экспедиция «Велес» - Екатерина Витальевна Белецкая

собрали за семь лет на орбите, и его размеры (корабль был рассчитан на тысячу шестьсот человек), и устройство, и системы жизнеобеспечения — всё это было едва ли не по границе четверки, причем четверки контактной, покупающей чужие технологии, вот только никаких покупок не было, и контактов не было, а невероятный «Велес», висящий на орбите, и принимающий всё новые транспорты с грузами для экспедиции — был.

— У меня это в голове не укладывается, — пожаловался Скрипач после того, как они с Итом побывали на корабле в первый раз. — Безумие какое-то. Одна страна строит вот это вот всё, эту огромную одороболу, с четырьмя движками и плазменным парусом, комплектует экспедицию, и… Блин. Больше всего меня удивляют ответы на два главных вопроса.

— Это каких? — спросил Ит.

— На фига и зачем, — ответил Скрипач. — Предотвратить вымирание вида, и смотаться куда подальше, чтобы присмотреть место для будущей колонии. Безумно любопытно, все ли участники этого мероприятия разделяют нашу точку зрения на этот вопрос?

— Ты о чём? — не понял Ит.

— Театр абсурда, — дернул плечом Скрипач. — Это всё напоминает театр абсурда. Потому что…

— По сути, это колонизаторская миссия, — ответил Ит. — Ничем другим это и быть не может.

— Но они сами так не считают, — покачал головой Скрипач. — Никто. Мы смотрим на это изнутри девятый год, и ты сам отлично знаешь, что они думают об этом всём.

— Они, по-моему, вообще не думают. За редким исключением. Они делают, — Скрипач отвернулся. — Что сказали, то и делают. Очень надеюсь, что официалка всё-таки раскрутит расследование.

— Рыжий, нам сейчас это неважно, — Ит вздохнул. — Мы с тобой не имеем права распыляться, и заниматься темой всерьез. Да, то, что мы видим, не укладывается ни в какие рамки, но нам сейчас нужно что? Попасть в закрытую зону. Поэтому в данный момент мы с тобой кто? Техники, обслуживающие двигатель номер четыре. Прошедшие строгий отбор, покорные, как овечки, и лояльные до зубовного скрежета. Мне самому это всё категорически не нравится, но у нас нет другого выхода.

— Ты это пять лет говоришь, — проворчал Скрипач. — Ладно. Подумаем про это всё по дороге.

— Вот именно, — кивнул Ит. — Подумаем по дороге. У нас с тобой будет два с половиной года на подумать. Неплохо, как мне кажется.

— Не напоминай, — попросил Скрипач.

* * *

О том, что волновало их на самом деле, они старались не говорить. Потому что-либо ты фокусируешься на крайне непростой задаче, либо даешь волю эмоциям, и они выбивают тебя из колеи, а это совсем уже никуда не годится. Поэтому эмоции и воспоминания они не трогали, разве что нужно было проговорить что-то по делу, но не более того. Лишь один раз за все эти годы Ит сказал Скрипачу, что это всё действительно невыносимо порой, но ситуация сейчас складывается в модели «либо/либо». Либо они берут себя в руки, и делают то, что делают, либо… либо можно забыть о том, что существует, пусть и теоретическая, но всё-таки возможность вернуться домой. Эмоции и воспоминания в данных обстоятельствах смерти подобны. Да, да, конечно, согласился тогда Скрипач. Ты совершенно прав. У нас внутри словно сосуды с кислотой, стеклянные, и очень хрупкие, и если бить по ним молоточками, в какой-то момент они не выдержат, и… ну и вот, закончил тогда за него Ит, ты понимаешь всё даже лучше, чем я. Поэтому — мы бережем друг друга. Бережем, и молчим. Может быть, потом, когда-нибудь потом, когда это всё закончится, мы заговорим про это снова. Но точно не сейчас.

* * *

— То есть всё именно так, как мы и думали, — Ит сидел на нижней койке в их со Скрипачом крошечной каюте. На коленях у него лежали очки для вирта, потому что Ит только что вернулся из пространства «Хоровода» обратно, в реальность. Перчатки он снял и отключил, а вот активная рубашка, увешенная датчиками, сенсорами, и кучей имитаторов давления и температуры, была всё ещё на нём. — Она ничего не сказала?

— Любка-то? — спросил Скрипач. Ит кивнул. — Нет, ничего. Как со вчерашнего дня пытаются выяснить, что случилось, так и пытаются, и что ей остается, кроме как ходить и орать на всех подряд.

— Прилетело? — сочувственно спросил Ит.

— Угу, — усмехнулся Скрипач. — Надо пойти поесть, а потом сгоняем, оторвемся, пожалуй. Ты как?

— Я бы рад, но… — Ит замялся. — Мне дали «Тень». Так что сам понимаешь, что будет на следующем входе.

— Серьезно? — ошарашено спросил Скрипач. — Да ты что…

— Ну вот и то, — вздохнул Ит. — Сам знаешь, там десять отсрочек, и тратить их абы как я не буду. К тому же…

— «Тень» нельзя пройти, — сказал Скрипач. Ит пожал плечами. — Ит, надо обращение писать, и скидывать в игру. Потому что если тебе дали «Тень», то всё, игры для тебя, считай, больше нет. Уйма народу, по слухам, застряла на этой чертовой «Тени», и теперь ни туда, ни сюда.

— А то я не знаю, — едко ответил Ит. — Спасибо, мудрый просветитель. К тому же, если ты помнишь, обращения уже народ писал. Им никто так и не ответил. Можно, конечно, вычислить кодеров, но сейчас я в этом особого смысла не вижу. У нас есть дела поважнее «Тени».

— В принципе, это правда, — кивнул Скрипач. — Тут не поспоришь. Но я бы всё-таки попробовал написать. Потому что неизвестно, сколько ещё тут сидеть, и мозгам надо давать разгрузку, пусть и в «Хороводе». От этой реальности, — он обвел взглядом каюту, размером метр на два, — можно сойти с ума.

— Боюсь, от «Тени» тоже можно будет сойти с ума, — заметил Ит. — Ладно, посмотрим. Ты иди, развлекайся, а я пойду разведывать, что там у начальства с планами относительно движка.

Глава 2

Слухи

Корабль «Велес»

— А ты чего сказала? — спросила первая девушка.

— Что он убогое посмешище.

— А он?

— А он, что найдет меня в реальности, и мне мало не покажется, — шепотом ответила первая девушка.

— Все они так говорят, — хмыкнула первая.

— А то я