Металлический жаворонок - Маргарет Сент-Клер

– От полюса до полюса – могущественные нации, от полюса до полюса – человечество… – Уна начала петь «Боевой гимн Организации Объединенных Наций».

– О, у нее точно получилось, – мрачно сказал Джик.

Он так резко развернул коптер вокруг пилона, что дежурный авиационный офицер уставился на них.

– Это был самый грязный трюк на свете! Я не слез с этого электрика до тех пор, пока он не признался, что Джойзель дала ему тысячу пятьсот за то, что он выключит свет на десять минут. И это она начала кричать, требуя включить свет, и все такое прочее, типа давайте убираться отсюда. Ей и тому электрику следовало бы провести по году в тюрьме каждому! Кто-то мог и погибнуть.

– Но ты спасла положение, детка. Я никогда в жизни так не гордился тобой, малыш, как в тот момент, когда услышал, как ты начала петь «Боевой гимн». Ты – настоящая героиня.

– Ой, – сказала Уна, поморщившись.

– Настоящая героиня, – повторил Джик. – И зрители тоже это знали. Все эти венерианские цветы, которые они бросали на сцену, когда ты заканчивала петь! И аплодисменты! Это было похоже на последнюю четверть межполушарного футбольного финала в прошлый Новый год в Соя Боул – помнишь, там было семь-восемь в пользу восточного полушария.

– Мне кажется, я никогда не слышал столько шума. Они бы и дальше вызывали тебя на бис, если бы ты только захотела. Им понравился твой голос, и они решили, что и ты сама великолепна.

– Ну… – сказала Уна.

Тон Джика снова стал резким.

– Послушай, малыш, о чем ты разговаривала с этой гнидой Кэбот-Кэбот за кулисами после окончания выступления? После того, что она пыталась с тобой сделать, я бы ни за что не подумал, что ты захочешь прикоснуться к ней даже трехметровым шестом.

Уна искоса взглянула на профиль своего мужа. Джик был настоящим пушистым ангелочком, и она души в нем не чаяла. Тем не менее, он был мужчиной, а мужчины иногда не понимают того, как поступают девушки.

– Джойзель не знает, что я знаю, что она это сделала, – объяснила она. – Она считает всех вокруг глупыми. Кроме себя.

– Да. Так и есть. Но о чем вы с ней говорили?

– Ну, она спросила меня, кто мой учитель вокала. В следующем месяце она устраивает музыкальный вечер у себя дома и думает, что было бы неплохо, если бы она могла спеть на нём. И я сказал ей, что ты подарил мне «Металлического жаворонка».

– «Металлического жаворонка»? – в голосе Джика прозвучало удивление.

– Она спросила, можно ли ей одолжить его. Она из тех, кто всегда у всех что-нибудь одалживает. Я сказал ей, что он никуда не годится, но она мне не поверила. Завтра утром она пришлет за ним своего шофера.

Уна достала свой лаковый набор и начала приводить в порядок лицо. Они уже почти добрались до дома, и ей хотелось выглядеть прилично, когда в ангаре зажжётся яркий свет.

– Она все равно собирается его одолжить?

– Угу, – приглушенно ответила Уна.

Косметика высыхала, и она не хотела ее трогать, пока она не застынет.

– У меня от него так болело горло, что я вообще не могла говорить, а голос у Джойзель от природы писклявый и высокий. Как ты думаешь, Джик, как она будет звучать по завершению процесса?