Альфред Бестер - Обманщики (The Deceivers)

Я сняла комнату в доме напротив университетского корпуса экзобиологии, на верхнем этаже, и поселила там оперативницу Garda с кодовым именем «Бабуля Мозес». При помощи коротковолновой станции Бабуля сообщала в центр обо всех приходах и уходах известного ученого, так что нам не приходилось растрачивать драгоценное время оперативников на толкотню вокруг этого корпуса в ожидании, когда же покажется милый дружок. Вопреки распространенному мнению, мы совсем не бросаем все свои силы на одну операцию, а ведем их несколько одновременно. Я дирижирую оркестром, в котором каждый исполнитель играет на двух, а то и на трех инструментах.

Дураком этот манчжурец не был, и очень скоро его обостренные чувства обнаружили Бабулю. Виду он, конечно же, не подал и начал обращаться с ней ровно так же, как любой сосед, которого забавляет любопытная старушка, вечно подглядывающая из окна. Сперва он корчил ей рожи, потом просто улыбался, потом начал приветствовать ее рукой. Я проинструктировала Бабулю так и держаться роли добродушной любительницы совать нос в чужие дела, и она начала отвечать на его приветствия. Через какое-то время они даже вели нечто вроде небольших бесед — по-прежнему жестами.

Ну а потом настало утро, когда произошло то самое, неслыханное. Томас появился у корпуса экзобиологии в обычное свое время, и Бабуля сообщила, что он вошел и пробудет на месте, скорее всего, несколько часов, так что его хвост может пока удалиться — опять-таки все, как обычно. Однако дальше Янг отошел от программы — вместо того, чтобы где-то там играть со своим любимым компьютером в интересную игру экзобио и не вылезать наружу, этот манчжурский жулик — или, если хотите, князь — показался в окне десятого этажа, как раз напротив окна Бабули и с самым трагическим видом махнул ей рукой. Бабуля ответила ему столь же печальным взмахом.

— Этот мир полон зла, — вот такую интересную новость сообщил он ей на языке знаков, и Бабуля просигналила полное свое согласие, пребывая в законном недоумении, какого это хрена он задумал. Недоумение не было долгим — Томас распахнул окно, послал ей воздушный поцелуй и выпрыгнул вниз.

Бабуля увидела падающее тело, истерически прокричала несколько слов в микрофон и бросилась вниз. Когда она выскочила на улицу, подлетели и с визгом тормозов остановились машины трех оперативников. Бабуля Мозес воззрилась на мостовую. Оперативники тоже воззрились на мостовую. Потом они оторвали глаза от этого незабываемого зрелища и тупо воззрились друг на друга. Тела на мостовой не было. На ней вообще ничего не было. Собралась, конечно, толпа: к тому времени, как они протолкались сквозь эту толпу и занялись корпусом экзобиологии, манчжурца и след простыл.

Да, вот именно, неслыханный случай гипноза на большом расстоянии. Все эти махания да улыбания, да разговорчики жестами готовили нашу Бабулю к одномоментной иллюзии. Пока внизу царили хаос и неразбериха, Янг улетел с крыши на бесшумном вертолете. Противник опасный, находчивый и, признаюсь честно, превосходящий меня по классу.

Сколько помнится, мы оставили манчжурского князя и Роуга Уинтера на Тритоне, в куполе Катай, в момент картинной конфронтации на ступеньках подвальной лестницы. Дальше события развивались быстро — и самым отвратительным образом. Трое вооруженных солдат — не в яркой парадной форме, а в зловеще черном — проскользнули мимо Томаса и Роуга, вскинули свои ручные лазеры и молча, хладнокровно срезали всех присутствовавших в подвале. Потом они закинули ампутированную кисть с зажатой в ней горсткой мета в один из контейнеров с жидким гелием (те самые «сундуки», от которых шел пар), повернулись и замерли в ожидании дальнейших приказаний.

Да-мо Юн-гун кивнул, сделал им какой-то знак, взял Уинтера за руку и вывел его на площадь, где разворачивалась другая, более масштабная бойня. Чернорубашечники князя без разбора перебили всех охранников павильона и всех кули, стараясь, чтобы не ушел никто. Теперь они с привычной, видимо, ловкостью обшаривали трупы; крыша павильона тем временем горела, а любопытные чуть не вываливались из окон, наблюдая необыкновенную сцену из приятной безопасности своих квартир.

Манчжурский князь довольно улыбался.

— Ну что это ты придумал со своей троянской клячей? — добродушно шутил он, крепко держа Уинтера за локоть и направляя его вдоль все так же кишевших народом улиц. Сзади неотступно следовали трое одетых в черное охранников. — Неужели не понятно — есть у меня источники информации в турецких куполах, конечно, есть. Маори обязаны были обучить наследника своего престола искусству шпионажа, а еще лучше — искусству маскировки. Турецкий корабль, перекрашенный в тотемный столб, и ты, перекрашенный в индейского вождя… Фу, стыдно!

Уинтер молчал.

— И все же я крайне обязан тебе, Роуг. Кто же как не ты вывел меня на операции Цзэй-Фэй-Дан — в переводе это звучит очень поэтично: «Бандитское Содружество Поход и Пропитание». Теперь я смогу покончить с контрабандой мета, и это — в значительной степени — твоя заслуга. Лао-цзя! Пошли через площадь для казней, так будет ближе. Ты видел сегодня утренний спектакль?

— Да.

— Если у меня есть еще хоть какое влияние… Насчет просить у своих ребят помощи, ты, милый, выкинь это из головы. Если у меня есть какое-нибудь влияние, а оно у меня есть, всех вас — и тебя, и этих твоих клоунов — всех вас обслужат примерно таким же образом. Просто не могу допустить, чтобы старого моего друга приговорили к мяо-чжунь тоу.

— К чему?

— Буквально это «прицеливание в голову», но вы, варвары, по созвучию придумали название «мэн-шут»[60] — Янг остановился рядом с железным ящиком, с которого Уинтер зазывал посетителей, и постучал по нему. — Тебя засовывают сюда, наружу торчит одна голова. Лучники стреляют по очереди, пока не забьют тебя насмерть. Зрелище весьма пикантное. — Он повел Уинтера дальше. — Но тебе, дорогой, я обещаю последнюю услугу. Если не удастся договориться о повешении, и моего друга все-таки сунут в ящик, я поручу хорошему стрелку после первой же крови прошибить тебе голову. Нельзя, чтобы над дважды королем Р-ог'ом измывались целый час. Это было бы lese majeste.

— Благодарю.

— Конечно же, остальную вашу шайку обкарнают на колесе, вместе с шайкой и-Шу, но тут я вмешиваться не собираюсь. Спектакль должен продолжаться — так, кажется, говорят?

— Хлеб и зрелища, — пробормотал образованный синэргист.

— А на Тритоне — гашиш и зрелища, — рассмеялся Янг, проводя своего пленника мимо чуть ли не целого взвода охраны к нефритовому порталу высокой цилиндрической стены, изготовленной ни много ни мало из кованого золота. — А сейчас, старый дружище, ты удостоишься высочайшей чести посетить Алтарь Небес, что даст тебе возможность прийти к полюбовному согласию с Высшим Бытием.