Дэн Симмонс - Эндимион. Восход Эндимиона

Ознакомительный фрагмент

– Да, мадемуазель Энея, практически в любом. Если не считать некоторых отсеков в машинном отделении…

– Меня интересуют жилые палубы. Ты можешь открыть их?

– Да.

– Если ты это сделаешь, воздух вырвется наружу?

– Мадемуазель Энея, – обиженно заявил компьютер, – такого я не допущу ни в коем случае. Внешнее силовое поле…

– Но палубы ты открыть сможешь? – допытывалась Энея. В ту пору я и не подозревал, какой она бывает настойчивой.

– Могу, мадемуазель Энея.

Мы с А.Беттиком молча слушали. Не могу говорить за андроида, но лично я не имел ни малейшего представления о том, к чему клонит девочка.

– Что, у нас появился план?

Энея криво усмехнулась. Впоследствии я окрестил про себя эту усмешку «гнусненькой».

– Скорее наметки. К тому же, если я ошибаюсь в своих предположениях, он все равно не сработает… – Уголки губ девочки опустились. – Боюсь, нам ничего не светит.

Я взглянул на хронометр.

– Скоро мы все узнаем. До выхода осталось сорок пять минут. Ты не хочешь поделиться своим планом?

Девочка принялась рассказывать. Ей потребовалось совсем немного времени. Когда она закончила, мы с андроидом переглянулись.

– Ты права. Во-первых, это не план, а во-вторых, он не сработает.

Энея с улыбкой взяла меня за руку и посмотрела на мой хронометр.

– У тебя сорок одна минута, чтобы придумать что-нибудь получше.

24

Двигаясь по эллиптической траектории, «Рафаил» мчался к солнцу Парвати на скорости в 0,3 световой. Авизо класса «архангел» производил странное впечатление – этакая мешанина геометрических фигур, из которой торчали в разные стороны антенны и стволы орудий и в глубине которой виднелись, словно попавшие туда по недоразумению, сферический жилой отсек и планетарный катер. Однако тому, кто осмелился бы на него напасть, не поздоровилось бы. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, звездолет приближался кормой вперед к расчетной точке выхода вражеского корабля из гиперпространства.

– До контакта одна минута, – произнес капитан де Сойя. Гвардейцы, занявшие позицию в люке, хранили молчание.

Де Сойя лежал, пристегнувшись ремнями, – рука в перчатке касается общего контроллера, нейрошунт связывает капитана с компьютером, вокруг мерцают индикаторы приборов… В наушниках слышалось дыхание гвардейцев. Он заметит вражеский корабль первым; солдаты, даже включив максимальное увеличение визоров, увидят его минуты через две после того, как звездолет выйдет из гиперпространства.

– Отмечено возмущение поля Хоукинга, угол тридцать девять градусов, координаты ноль-ноль-ноль, тридцать девять, ноль-девять-девять. Расстояние до точки выхода девятьсот километров. Относительная скорость девятнадцать километров в секунду. С вероятностью девяносто пять процентов можно утверждать, что других кораблей поблизости нет.

Внезапно вражеский звездолет возник на экране радара; его появление зафиксировали и все без исключения датчики.

– Есть! – воскликнул де Сойя. – Все идет по плану… Черт!

– Что случилось, сэр? – спросил сержант Грегориус. Гвардейцы проверяли скафандры и экипировку. До начала операции оставалось меньше трех минут.

– Они ускоряются вместо того, чтобы тормозить. – Капитан задал компьютеру новую программу и предупредил: – Держитесь. – Заработали вспомогательные двигатели, затем включился главный, и сила тяжести мгновенно возросла до ста сорока семи «g». – Скорости сравняются приблизительно через минуту. Постарайтесь оставаться внутри поля.

Сержант Грегориус промолчал.

Прошло около двух минут.

– Установлен визуальный контакт, – проговорил де Сойя.

Гвардейцы высунулись из люка. Грегориус заметил огненный шар, настроил поляризатор и отрегулировал резкость.

– Почти как на тренажере, – произнес Ки.

– Забудь об этом, – бросил сержант. – На тренажере все иначе. – Он знал, что его подчиненные не нуждаются в такого рода наставлениях, поскольку оба уже успели повоевать. Но сказывались три года, проведенные в военном лагере на Армагасте (от подобной привычки избавиться очень трудно).

– Ну и шустрый же! – воскликнул де Сойя. – Если бы мы были чуть дальше, наверняка не сумели бы его догнать. А так… Скорости сравняются через пять-шесть минут.

– Нам хватит и трех, сэр, – откликнулся Грегориус. – Только подведите поближе.

– Нас засекли. – «Рафаил» не имел экранов, которые делали бы корабль «невидимым» для вражеских радаров. Компьютер доложил, что на авизо нацелились всевозможные датчики. – Расстояние один километр. Скорость уменьшается. Силовые поля на максимуме. Огня пока не открывают. Восемьсот метров…

Грегориус, Ки и Реттиг взяли на изготовку оружие.

– Триста… Двести… – Вражеский корабль, который двигался с постоянным ускорением, не подавал признаков жизни. Что-то уж подозрительно легко… В ходе большинства тренировок де Сойя моделировал отчаянную погоню. Да, весьма подозрительно. – Мы на дистанции поражения. Пошли!

Швейцарские гвардейцы выскользнули из люка, ранцевые двигатели у них за спинами полыхнули пламенем.

– Контакт! – Силовой экран вражеского корабля сопротивлялся целую вечность – почти три секунды (на тренажере все происходило гораздо быстрее), – но наконец не выдержал. – Вперед! – крикнул капитан, но гвардейцы не нуждались в приказах. Они уже разделились, направляясь каждый к своему месту: Ки досталась позиция на носу, Грегориусу – на уровне, который на старинных схемах обозначался как «навигационный», а Реттигу – на корме, над машинным отделением.

– Готов, – доложил Грегориус. Секунду спустя ту же фразу повторили два других голоса. – Установить ловушки.

– Есть, – отозвался Ки.

– Есть, – отрапортовал Реттиг.

– На счет «один», – произнес сержант. – Три… два… один…

Полимерный «мешок» замерцал в солнечном свете.

Де Сойя поглядел на приборы. Ускорение возросло до двухсот тридцати «g». Если экраны откажут… Капитан отогнал шальную мысль. Чувствовалось, что «Рафаил» идет на пределе. Еще четыре-пять минут, и придется тормозить, иначе двигатели полетят ко всем чертям. «Быстрее», – мысленно приказал капитан гвардейцам, которых видел на тактическом дисплее и на видеоэкранах.

– Готов, – подал голос Ки.

– Готов, – сообщил Реттиг.

– Установить заряды, – распорядился Грегориус. – Начинаю отсчет. Пять… четыре… три…

– Капитан отец де Сойя! – произнес детский голосок.

– Стоп! – воскликнул капитан. На мониторах появилась картинка: та самая девочка, которую де Сойя видел три месяца назад в Сфинксе, сидела за роялем в кают-компании звездолета.

– Стоп! – эхом отозвался Грегориус. Пальцы сержанта замерли над контроллером на запястье. Солдаты наблюдали за происходящим через визоры, на которые передавалось изображение с корабля.