Русь - Виталий Манческо

Двое напротив Левы отрицательно завертели головами.

– Шеф, да у нас своего добра-то хватает и чистый, хороший продукт, -верзила пожал плечами и предъявил свою трубку.

Володя как-то сник, опустил голову и промолчал.

– Ну мы ведь взрослые люди, не будем же карманы сейчас выворачивать… зачем этот цирк? -Лева слегка приподнялся и пробежался взглядом по своим подчиненным.

Только сейчас, Данила увидел, что напротив никто не сидит: стул был пустой, Лилит куда-то пропала, ушла, испарилась. Как и когда она исчезла он не заметил, куда она могла уйти он не знал. Она просто бесследно растворилась, подобно легкому ветру слившемуся с окружающим воздухом. «Может она конфетки взяла, девушки-то сладкое любят, хотя леденцы эти…» -Данила усмехнулся своей мысли. Глаза его ещё раз скользнули вперед, на стул за которым сидела Лилит, но ни её, ни желтой трости там не было.

Тем временем Лева стоял в полный рост и осуждающе смотрел пред собой, прямо в покрасневшее лицо Володи. Тот же, стиснув зубы и крепко сжимая свои кулачки, стоял как вкопанный, не смея пошевелиться, а тем более что-то сказать. Рука Левы легла ему на плечо и приблизившись почти что вплотную, Лева повторил свой вопрос:

– Ты взял эту дрянь?

– Да я… -начал и тут же запнулся Володя.

– Давай доставай, -похлопывая того по плечу произнес Лева.

– Я только попробовать хотел, -еле слышно выдавил из себя Володя и достал из кармана штанов две конфеты.

– Попробуешь, попробуешь, -сказал Лева и присел на место.

С виноватым видом Володя продолжал стоять на своем прежнем месте, впившись ногами в пол, а руками в штаны, конечности его, словно корни деревьев соединились с землей.

Лева налил бренди в свой бокал, аккуратно взял сахарницу с центра стола, посыпал дольки лимонов и склонив голову призадумался. Все молчали, сквозь окружающую суету чувствовалось тяжелое дыхание и сердцебиение каждого за этим столом. Лева сделал широкий глоток, за раз осушив половину и закусил лимоном, с большой горкой сахара; после, он подкрутил правый ус и как-то сурово ухмыльнулся. Напряжение спало. Володя присел.

– Говоришь попробовать хотел? -разжевывая лимон и куда-то в сторону спросил Лева.

– Ну да, -добро улыбнулся Володя, -только попробовать.

– Но я ведь говорил, что яд это княжеский, что нельзя… говорил же?

– Ну да… говорил.

– И приказ ты слышал?

– Слышал.

Лева проглотил разжеванный лимон, сделал глоток спиртного, пополоскал им рот и только потом уж проглотил и его. После, он потер свой висок, как бы что-то взвешивая, размышляя, судорожно потрепал правый ус, потом, на секунд десять застыл, а далее обвел весь стол взором и стальным, непререкаемым голосом, молвил:

– За нарушение приказа в военное время – приказываю расстрелять!

Вновь воцарилось молчание.

– Приговор привести в исполнение немедленно, -произнес Лева и решительно посмотрел на верзилу.

– Да я… позвольте… не надо, я не виноват, я ведь не специально… -начал было лепетать Володя.

Только вот оправдания его, не были никому интересны. Двое напротив, быстро расправились с налитыми рюмками и поправив плащи встали со своих мест. Верзила сухо посмотрел на Володю, взял того за шкирку и поднял со скамьи. По штанинам Володи потекли струйки мочи. Верзила ухмыльнулся, помотал головой и потащил Володю в сторону выхода. Двое направились следом.

– Постойте! -стальной голос Левы остановил всю процессию.

Когда все обернулись, Лева махнул им рукой и все четверо вернулись обратно.

– Володя, ты же хотел леденцов пососать, -сказал Лева.

Тот молча сглотнул грузный ком.

– Так давай же, жри их, давай жри, -рука Левы протянула конфеты вперед, -а то выйдет как-то глупо, будто просто так расстреляли.

Володя развернул карамельки и медленно, как бы оттягивая грядущий момент, положил в рот сначала один леденец, а потом и второй. Едва они оказались у него за щеками, как он тут же начал их лобызать, делал это он алчно, словно последний миг уже наступил, а потом раскусил их и начал жадно жевать. Зубы его скрипели, а на лице вылезла придурковатая улыбка.

– Теперь ты в этой жизни попробовал все, осталось дело за малым…

Лева не договорил, он грузно вздохнул, отвел глаза в сторону и небрежно махнул рукой. Расстрельная команда направилась в сторону выхода.

Деловой район

Пока они удалялись, глаза Левы не смея моргнуть провожали их вслед и едва команда скрылась из виду, как Лева начал говорить. От недавнего хладнокровия и надменности не осталось никакого следа, безудержная экспрессия вырвалась наружу из самых отдаленных глубинок души. Ураган чувств захлестнул его, брызги прорывались из рта и летели в лицо Даниле, слова Левы путались, не успевая окончить мысль, он тут же бросался в новые дебри. Говорил он все то же: важность мелочей, значение дисциплины, судьбоносность решений, ценности революции, цена свободы… Вся его речь была сбивчивой и похожа на длинную череду оправданий. Растерянное лицо его, напоминало лицо провинившегося ребенка перед строгим родителем, а дрожащие руки вертели бокал, не смея прикоснуться к его содержимому.

Данила молча слушал товарища, не перебивая его, не задавая вопросов и даже не кивая ему головой. В каждом слове того, он чувствовал горечь, тяжесть принятого решения сквозила отовсюду, в сражении схлестнулись совесть и долг. «Наверняка это первый приказ подобного рода… Тяжело так наверное, приказ расстрелять за конфеты… Ведь какие-то леденцы, всего лишь пара паршивых конфет. Однако же есть в его словах логика: сначала на мелочь плюнул, потом ещё на одну, а следом мелочами все вокруг становиться и нет уже ничего важного, делай что хочешь, ведь повсюду одна шелуха и дозволено все, ибо нет никого над тобой. Так и происходит разруха, сначала огрызок сквозь урну, следом бутылка и стоит оглянуться вокруг, как под ногами гниль да горы червей… А на кону же стоят судьбы людей, сотни жизней, может и тысячи. Идеалы революция свобода право сражения дисциплина порядок мелочи бардак анархия хаос документы управа магазинчик кафе Вера мальчуган Надежда смерть девочка проституция Майк леденцы независимость справедливость она Лилит…» -все смешалось в голове у Данилы. Лева продолжал свою речь, но уже с меньшей экспрессией, руки его перестали трястись, а в голосе вновь звучал холодный металл. Однако сейчас, Данила уже не слушал его, а зачарованно смотрел пред собой, на пустую скамью, на то самое место, где не так давно сидела она. В одночасье, мысли его прояснились: «Нужно бежать, искать её, далеко она уйти не могла, наверняка где-нибудь рядом, авось догоню…»

Тем временем, Лева долил остатки бренди в бокал, грузно вздохнул, выпил все залпом, внимательно выбрал самый жирный лимон и закусил им.

– Отчаянные времена требуют отчаянных мер! -слова Левы прозвучали с былой, непоколебимой, решимостью.

– Извини друг, надо бежать.

Данила поднялся, хлопнул товарища по плечу и собрался было уже уходить, как рука Левы остановила его.

– Дань присоединяйся к нам, мы творим будущее.

Данила молча кивнул в знак согласия.

– В субботу, максимум воскресенье все начнется… Я найду тебя, дам знать, мы победим их, правда будет за нами. Свобода и право!

– Свобода и право, -коротко по дружески улыбнулся Данила, ещё раз потрепал товарища по плечу и направился в сторону выхода.

Лики мертвых зверей со всех сторон разрезали пространство, на стенах плясали серые тени, изрядно выпивший люд гомонил ещё громче, около стойки бара происходила возня, готовая вот-вот перерасти в пьяную драку. Данила не помнил как он попал сюда, до сегодня он и не бывал здесь, он даже не знал что это за район, но он решительно шел вперед, точно зная где находиться выход и что потом делать. Миновав длинный зал, он свернул направо, коридор стал ещё уже. Тусклый свет светил лишь сзади, впереди была темнота, старые бочки, ржавые трубы и редкое мигание