Санитарный день - Екатерина Витальевна Белецкая

разделяют аж целые планеты. Причем одни светят разными цветами, а другие эмоционально бряцают на незнакомых музыкальных инструментах. И, главное, не очень понятно — зачем они это делают, ведь и без них всё шло, в принципе, неплохо. Разве нет? Вспомни «Обитаемое небо», и восхитись, — он покачал головой. — Здесь… ммм… не исключено, что он это всё максимально опростит, сведет к двум знаменателям, и пропихнет в массы.

— Но зачем? — спросила Лийга.

— Не знаю, — покачал головой Ит. — Это ничего ему не даст, равно как и нам. Допустим, что тут кто-то внезапно поверит в Контроль. И что дальше?

Скрипач пожал плечами.

— Ничего, — ответил он. — Тупик получается. Может быть, какая-то личная цель? Что-то, о чем он мечтал когда-то… знать бы ещё, когда, о чём именно.

— Вот чего, — Ит отодвинул от себя тарелку. — Давайте так. Завтра едем смотреть домик, и до завтра про это всё молчим. И думаем. Каждый делает максимальное количество версий и предположений, а утром устроим мозговой штурм. Как идея?

— Логично, — вздохнул Скрипач. — Тем более что ехать далеко, как раз будет время для разговора.

— Ну вот и договорились, — удовлетворенно кивнула Лийга. — Давайте мороженое закажем, а? Уж больно оно тут вкусное.

— Давайте, — оживилась Дана. — Я читала, что сладкое помогает думать.

— Есть такое дело, — покивал Скрипач. — Так, кому чего?

Глава 11

Версия Лийги

— В общем, предупреждаю сразу: я буду говорить сейчас, как Контролирующий, то есть не с общей точки зрения, принятой у разумных, а с точки зрения структуры, которая способна управлять межмировыми процессами, — предупредила Лийга. — Полночи думала о том, как, пусть в теории, может решаться такая задача, и вот что у меня на данный момент получилось.

— Выкладывай, — кивнул Скрипач. — На счет точки зрения, кстати, согласен. Потому что Ари мыслит примерно таким же образом, и теми же категориями, если учесть, что он, пусть в прошлом, но Бард.

— Именно что примерно, — ответила ему Лийга. — Потому что он аудиал, а я визуал, и мыслим мы всё-таки различно. Так вот…

Машина сейчас стояла в пробке на выезде из города, но, судя по карте, пробка образовалась небольшая, и стоять им предстояло недолго. Было раннее утро, половина седьмого, дорога предстояла неблизкая, два часа, как минимум, поэтому времени для обсуждения получалось больше, чем достаточно.

— Я начала с того, что поставила себя на его место, — Лийга помедлила. — Допустим, это не он, а я решаюсь на такой шаг: выйти из своей части Сферы, и отправиться… неизвестно куда, и неизвестно с каким результатом. И с огромным риском. Зачем я это делаю? У меня ведь должна быть цель, причем цель эта появилась, по всей видимости, очень давно, и для достижения этой цели я готова если не на всё, то на очень и очень многое.

— И что это за цель такая? — спросила Дана. — Они все вроде бы хотели остановить эти бесконечные возвраты, ведь так?

— Изначально да, — кивнула Лийга. — Но цель, она другая. Я поняла, что это такое на самом деле.

— И что же? — спросил Скрипач.

— Свобода, — Лийга вздохнула. — Вот только он Архэ, и для него свобода — это нечто гораздо большее, чем просто возможность делать то, что хочется. Для Ари свобода — это неподчинение Стрелку, частью которого он является, и, следовательно, полная независимость от обстоятельств непреодолимой силы, существующих, считай, персонально для Архэ. Вы понимаете, о чём я?

— Отчасти да, — кивнул Ит. — Не разрушение комплекса событий, а полное устранение себя из этого комплекса. Так?

— Верно, — согласилась Лийга. — Там, в вашей части Сферы, это было для него невозможно. И вы, и он, и ваши «наблюдатели», и «принцессы» — все слишком глубоко увязли в неимоверно разросшемся комплексе событий Стрелка, и вырваться из него даже после смерти и возвращения стало невозможно. Он жил многие годы на Тингле, он смотрел на это всё, он великолепно знает разработки всех научных групп, которые были у него в доступе, и… он приходит к выводу, что там он, даже если очень захочет, никуда и никогда уйти не сможет. И никто не сможет. Ри Торк, Джессика, Берта, Фэб, Кир, Пятый, Лин, Эри, Саб, Рэд — все завязаны на старую сигнатуру, все являются её частями, а значит, и он завязан тоже. Мало того, там происходит смешение старой сигнатуры, вроде бы уже завершенной, и новой, которая оказалась рабочей. То, что вы ушли по Сфере, стало для него сигналом.

— Каким? — спросил Скрипач.

— Сигналом к действию. Он не один год подходил к этому решению, — Лийга вздохнула. — Он взвешивал все «за» и «против», и понял, что если он тоже уйдет из той части Сферы, у него появится шанс — в этой.

— Какой именно шанс? — резонно спросил Ит. — Я больше чем уверен, что в этой части Сферы тоже существовал комплекс Стрелка, и что тут тоже действовали Архэ. Может быть, в другой схеме, но они тут были. Берта писала о теоретически возможном существовании параллельных комплексов Стрелка.

— Разумеется, так и есть, — кивнула Лийга. — Но! Ари попал ровно туда, куда и хотел. А именно — в начальный этап формирования сигнатуры. В её первые годы. Понимаете, о чём я?

Ответом ей стало молчание.

— Стрелок является не только сигнатурой, он ещё и процесс, — сказала Лийга. — Причем процесс каскадный, идущий по нарастающей. Дана, помнишь стихотворение Маршака, которые ты мне прочла на юге?

— Да, — кивнула Дана.

— Прочти его ещё раз, — попросила Лийга.

Не было гвоздя —

Подкова

Пропала.

Не было подковы —

Лошадь

Захромала.

Лошадь захромала —

Командир

Убит.

Конница разбита —

Армия

Бежит.

Враг вступает в город,

Пленных не щадя,

Оттого, что в кузнице

Не было гвоздя. ©

— У меня мороз по коже по сей день от этого стихотворения, — признался Скрипач. — Ит, мы его девчонкам читали, помнишь? Они еще маленькие были совсем. И… ну, вроде бы, Маршак же, ну что такого? А всё равно.

— Потому что это и есть каскадный процесс, — Лийга вздохнула. — И, сдается мне,