Старость аксолотля - Яцек Дукай

рукава Ваяний, настолько перекрученные, что их невозможно описать словами из мира, доступного ощущениям Homo sapiens. Этих червяков-5D четыре: один самого Примуса, один некоего Ветона Макблея ОНХ, уже покидающего долину звезды, в пяти тысячах астрономических единиц от нее и с каждой секундой все дальше, один Рихарда Горпаха – и один Есады Ори, в соответствии с распоряжением Фредерика прибывающей в Агерре-сити.

Фредерик быстро оценивает на Болотах, насколько Есада опережает Рихарда: примерно на десять минут, если оба будут придерживаться оптимальных траекторий. Сам он приказывает своему НавигаторуXG пойти на перехват. Они встретятся на кривой, опережающей планету.

Тем временем происходит самоуничтожение его Сада. Агерре нужен специализированный, высокоэнергетичный живокрист, причем в большом количестве, а единственный материал, которым он располагает для его выращивания, – живокрист Сада и заполняющие его органические массы со штаммами QTRP и ДНК. Охваченный каннибальской лихорадкой, Сад разогревается до шестидесяти с лишним градусов Цельсия. Агерре изолируется во внутреннем кубике, полностью отрезав себя от остального Сада – который уже таковым не является.

В глубоком Иллюзионе он общается с экспертами Ордена, выбирая наилучшие инвазионные программы. В мелком – наблюдает за неумолимо приближающимися к нему тремя личинками 5D.

Одиннадцать минут. Исчезает одна личинка, сразу за ней вторая.

Есада устала. Она не понимает или не хочет понимать, о чем просит ее Агерре, а Агерре спешит, у него нет времени на утонченные беседы.

– Раскольники, фрай! – он повышает голос, и малышка Есада машинально пятится в кутрипическую гущу своего салона. У Фредерика вновь сжимается сердце от чувства вины. – Они заявили о себе. Три часа назад один из них хотел меня полностью Заваять. Они убили Габриэля. Какие тут, черт побери, еще могут быть сомнения?

– Я просто не понимаю, почему сам раскол обязательно должен быть чем-то плохим.

– Ты их поддерживаешь? Это убийцы.

– Некоторые – наверняка. Но это ничего не говорит о том, насколько справедливо или несправедливо они поступают.

Агерре видит, что с таким подходом он мало чего добьется. Он мог бы отдать ксенотичке непосредственный приказ как Primus Inter Pares OHX, но если Ори откажется подчиниться, он толкнет ее таким образом прямо в объятия Петрча. Впрочем, он не хочет ее принуждать.

И потому:

– Есада, Есада… – он присаживается на кушетку под кутрипической пальмой, беспомощно сгорбившись. – Ты была единственной, кому я мог полностью доверять – кроме Сциллы. Ты произвела на меня впечатление тогда в Венеции. Я считал, что если ты столь ценишь этику ксенотика… что присяга, принесенная Ордену… Я уже ничего не знаю.

Ори приседает перед ним, слегка дотрагивается до его руки, покрытой фиолетовыми пятнами, заглядывает в лицо, погруженное в тень.

– Я ведь не сказала, что нет. Идем, Фредерик. Я тебе помогу.

Так рождается план изнасилования.

Рихард Горпах до самого конца ничего не поймет. Ему все так же неизвестно ни об открытии Глупца, ни об инквизиции, ни о Куомо и появлении раскольников. SpaceSculptor в full-mode погружает его постоянным Ваянием в состояние тяжелой летаргии. Ему остается меньше четырех минут до завершения выполнения макроса, когда в его сверхсветовую волну ударяет встречная волна, сдвинутая по фазе таким образом, что она полностью нивелирует Ваяние. На Саде Горпаха сразу же замыкается тяжелый Cage/Needler, несущий на гравитационных остриях густые тучи инвазивного живокриста. Защитное Ваяние Горпаха пробивается столь быстро, что Рихард даже не успевает усилить макрос – атака ведется программами на имплантах Агерре и Ори, никакие решения не принимаются вживую, замысловатый скрипт отвечает за всю операцию, миллисекунда за миллисекундой. Горпах еще даже не начинает приходить в себя, когда во внешний живокрист его Сада вгрызается состоящее из микрочастиц деструктивное нано, прожигая внутрь бесчисленные микротуннели. Через них проникает специализированный медицинский живокрист. Далее следует вполне ожидаемая задержка, критический момент, поскольку невозможно ускорить движение молекул в воздухе свыше определенной граничной скорости, и в зависимости от того, где конкретно в данное мгновение Горпах находится в своем Саду, раскольник может выиграть от одной до полутора десятков секунд, чтобы среагировать. Агерре, однако, рассчитывает на дезориентацию Рихарда и традиционные настройки его импланта. Стандартные приоритеты таковы, что сперва программа запускает герметизирующие и защитные макросы, всевозможные Cage/Armoury. Лишь потом (если такое вообще происходит – ибо подобная атака не имеет прецедентов в истории ОНХ) наступает очередь уровня химии. Агерре втихомолку рассчитывает также на стампу Есады – потому он и выдвинул ее на позицию, ближайшую к Саду раскольника. Может, им повезет, и задержка не будет большой… В конечном счете оказывается, что она составляет три целых и три десятых секунды – и для Рихарда это по крайней мере на полсекунды меньше, чем нужно. Инвазивный живокрист добрался до его тела и начинает экзотермическую кристаллизацию внутри легких, одновременно двигаясь вместе с кровью к мозгу, и посредством быстрых реакций с плазмой крови выделяя в вены и артерии наркотические вещества, жестокие аналоги гормонов, комплексные нейролептики. Страж Горпаха пытается этому противостоять, но он слишком медлителен, впрочем, до него тоже добирается соответствующий живокрист и блокирует его нервные связи. Еще секунда, и падает последний бастион: в мозг фрай Горпаха проникает дополнительный живокрист, логическое нано прирастает к внедренному в кору импланту, осаждается на дендритовых деревьях, сопоставляет аксонные импульсы. Все это минует лишь глию – непосредственных подключений к X. procaryota gleiophyta нет. Инвазивный живокрист несет собственные глиевые клетки, благодаря чему структуры мозга и импланты Горпаха в реальном времени последовательно отображаются в Болотах Ордена. Первая задача «экзоимпланта» состоит в том, чтобы удержать оригинальный от каких-либо саморазрушительных действий, бегства в бесконечное крипто, стирания данных, особенно индекса расположения файлов. Имплант и Болота могут быть закрыты крипто, но какие-либо исходящие из них данные должны быть дешифрованы, прежде чем комплексы нейроимпульсов передадут их в мозг человека или ксенотика. Соответственно, чтобы проникнуть в эту сокровищницу, нужно просканировать информацию как бы in statu nascendi[185], а затем пойти следом за ней назад, к используемому имплантом ключу; узнав последний, войти в управление имплантом и скопировать индекс; затем присвоить себе права владельца и с его идентификатором скопировать все дешифрованные данные из самого импланта, а также из Болот и серверов, адреса которых имелись у жертвы. В тот момент, когда инвазивный живокрист Агерре завершает вышеописанную процедуру, фрай Рихард Горпах превращается в ничего не осознающий, лишенный памяти кусок глиомяса, в котором функционирует только вегетативная нервная система – все остальное протезирует экзоимплант, стимулируя в запрограммированной когнитивистами ОНХ последовательности соответствующие мозговые центры. В числе прочего он перезапускает НавигаторXG Горпаха, задав ему новые настройки и назначив новые задачи, так что