Джин Дюпро - Город Эмбер: Побег

Он нагнулся, схватился за край лодки одной рукой, повернулся спиной к воде и шагнул в лодку. Лодка сильно качнулась, Дун пошатнулся, но тут же снова поймал равновесие.

— Все в порядке! — крикнул он. — Давай мне Поппи!

Лина подняла Поппи, которая, увидев дергающуюся лодку и вспененную реку, заревела и начала брыкаться. Но надежные руки Дуна были рядом, и Лина передала ему ребенка, а в следующую секунду спрыгнула сама, и всех троих сразу бросило на дно лодки, так сильно ее качнуло.

Но Дун быстро встал на колени и начал подтягивать канат, которым была привязана лодка. Подтянувшись близко к берегу, он стал распутывать узел под водой. Река плескала ему в лицо. Он дернул за узел, тот развязался, он отпустил канат — и лодка рванулась вперед.

ГЛАВА 18

Куда ведет река

Несколько секунд Лина могла видеть проносящийся мимо обрыв берега и неумолимо надвигающуюся огромную пасть провала. Потом эта пасть поглотила их, и свет туннеля остался позади. В полной темноте лодку бросало и крутило, и Лина, сидя на дне, одной рукой прижимала к себе Поппи, а другой отчаянно пыталась ухватиться за что–нибудь. Дуна бросало на нее, а ее бросало на ящики. Поппи ревела во весь голос.

— Дун! — крикнула в отчаянии Лина, и он крикнул в ответ:

— Держись! Держись!

Но рука, которой она держалась за край лодки, сорвалась, и ее стало швырять из стороны в сторону. Лина боялась, что Поппи ударится о металлическую скамейку или ребенка вырвет у нее из рук и выбросит в реку.

Лодка налетела на что–то под водой, на секунду замедлила ход, но тут же понеслась дальше. «Словно тебя проглотили, — успела подумать Лина, — словно ты в чьем–то брюхе: кругом темно, и все крутится и ревет на тысячу голосов».

Лина уже не могла понять, где ее ноги, а где — Дуна. Поппи так вцепилась ей в шею, что Лина едва могла дышать. Но темнота и скорость были страшнее всего — ужасно нестись так быстро в кромешной тьме.

Она закрыла глаза. Если им предстоит врезаться в стену или провалиться в какую–нибудь бездонную дыру, все равно уже ничего не поделаешь. Все, что оставалось, — это как можно крепче держать Поппи. Она так и делала, и прошло, казалось, очень много времени.

Но постепенно течение замедлилось, и лодку уже не бросало так сильно. Лине удалось сесть, и она почувствовала, что Дун тоже пошевелился. Поппи уже не могла плакать и только тихонько скулила. Кругом по–прежнему было темно, но Лина чувствовала над собой и по сторонам какое–то обширное пространство. Где они? Надо оглядеться.

— Дун! — позвала она. — Ты в порядке? Можешь найти свечу?

— Попробую, — откликнулся Дун, и она по чувствовала, как он протискивается мимо нее в заднюю часть лодки, а потом услышала скрежет, когда Дун вытаскивал ящик из–под перекладины. — Не могу нащупать замок, — послышался в темноте его голос. — А, вот он. Так, здесь спички, значит, свечи в том, другом.

Снова скрип и стук. Лодка накренилась, Лину качнуло вперед, Дуна тоже, и он сзади упал на нее.

— Спичку уронил! — сказал он сердито. — Погоди еще секунду, сейчас.

Снова какая–то возня сзади, и наконец вспыхнул огонек, а над ним появилось резко оттененное лицо Дуна. Он прикоснулся спичкой к свече, и свет стал более мягким и ровным.

Маленький язычок пламени бросил отблески света на стены туннеля и на блестящую поверхность воды. Лина увидела, что над ней — высокий свод, похожий на своды туннелей Эмбера, но только гораздо выше и шире. Река неспешно текла вперед, подобно широкой движущейся дороге.

— Можешь зажечь еще одну? — спросила Лина.

Дун кивнул и снова повернулся к ящикам, но лодка опять за что–то зацепилась, в лицо им плеснула вода, и свеча потухла.

Прошло довольно много времени, прежде чем Дуну удалось зажечь ее снова, и еще несколько минут, пока он зажег вторую. Он воткнул одну свечу в зазор между перекладиной–скамейкой и бортом лодки, а вторую держал в руке. Волосы упали ему на лоб, с них капала вода. Его коричневая куртка была разорвана на плече.

— Так–то лучше, — проворчал он.

Действительно, теперь стало гораздо лучше, но не только потому, что у них был свет: течение еще больше замедлилось, и лодка плыла ровно и спокойно. Лина смогла наконец отцепить ручки Поппи от своей шеи и оглядеться по сторонам. Она увидела, что туннель впереди делает поворот. Лодка вошла в этот поворот, ударилась о стену, выровнялась и поплыла быстрее.

— Дай мне тоже свечу, — попросила Лина. Дун отдал Лине свечу, которую держал в руке, и зажег еще одну. Они нашли на лодке удобные места, куда можно было воткнуть все три свечи, так что руки их теперь были свободны. Некоторое время они плыли вперед совсем медленно, а река текла так спокойно, что вода стала похожа на лист стекла.

Скоро течение совсем замедлилось, а туннель стал расширяться.

— Мы вплываем в какой–то зал, — прошептала Лина.

Высоко над ними круглился свод. Каменные колонны свисали с него, а другие колонны вздымались им навстречу из воды, отбрасывая длинные тени, которые искажались и смешивались в свете свечей, пока лодка медленно проплывала мимо. Колонны мерцали, отливая розовым, бледно–зеленым и серебром. Их причудливые бугристые формы были, казалось, сделаны из какого–то мягкого вещества, которое внезапно застыло, — похоже на окаменевшее картофельное пюре, неожиданно сравнила Лина.

Время от времени лодка мягко ударялась в колонну и останавливалась, и тут оказалось, что загадочные весла прекрасно подходят для того, чтобы оттолкнуться от камня и продолжить путь. При помощи весел они пересекли огромный зал, и в другом его конце проход опять сужался, а течение вновь становилось быстрее. Причем намного быстрее: казалось, лодку толкает вперед чья–то могучая рука. Река снова забурлила, и брызги воды опять потушили свечи.

Лина и Дун съежились на дне, уложив между собой Поппи и прикрыв ее руками. Они стиснули зубы, зажмурили глаза, и скоро в их мире не осталось ничего, кроме рывков и бросков лодки, а их тела были способны только на одно — изо всех сил держаться и не дать сбросить себя в воду. Однажды вода загрохотала как–то особенно страшно, и лодка так резко нырнула, что их опять бросило вперед, и они чуть не вылетели в воду. Казалось, они кубарем падают с лестницы, но это продолжалось всего несколько секунд, а потом они поплыли вперед, как и раньше.

Лина потеряла счет времени. Но скоро — через несколько минут? через час? — течение опять замедлилось. Свечи, которые они прикрепили к лодке, давно свалились за борт, и Дун зажег новые. Они увидели, что снова находятся в большом зале. Здесь не было узловатых каменных колонн — ничего не было видно, кроме бесконечного зеркала воды, простиравшегося перед ними, насколько хватало мерцающего света свечей. Свод был гладким и не очень высоким — всего метрах в трех над их головой. Лодка покачивалась на воде, словно потеряла представление, куда плыть дальше. Оттолкнувшись веслом от стены, Дун направил ее к дальнему берегу подземного озера.