Михаил Михеев - Есть время жить

Нет, раньше Адрис никогда драконов не видел, но кем еще может быть гигантский огнедышащий ящер с крыльями? А ведь он еще и разговаривал! Последнее обстоятельство сразило Адриса наповал, и он безропотно позволил усадить себя на этого самого ящера, да еще и намертво привязать ремнями. После этого привычная легкость, с которой Альберт запрыгнул на дракона, прошла уже мимо перегруженного впечатлениями сознания парня.

Потом была сметенная драконьим пламенем дверь, стремительный и плавный бег дракона по многочисленным кривым лестницам, и захватывающий дух полет. Хорошо хоть, не угробились. Правда, когда Адрис немного освоился с ощущением то накатывающейся сверху тяжести, то легкости, когда дракон будто проваливался вниз, он отважился во второй раз посмотреть вниз. Дух захватывало от красоты, хотя и страшно было до безумия.

Но когда дракон начал снижаться, да еще и наворачивать при этом круги (виражи, как потом гордо блеснул непонятным словом Альберт), эйфория резко прошла, зато остатки вина выплеснулись из организма в мгновение ока. Правда, потом дракон нырнул в реку – все сразу и ополоснулось, и лицо, и одежда, и драконья чешуя. Да и остатки хмеля из головы выскочили так, будто их пинками гнали.

И вот теперь Адрис сидел себе в уголочке, одетый в одни панталоны, и сушил свою одежду, развешенную на ветвях ближайших кустов. Хорошо хоть, что одежда почти новая и не дырявая – ту, которую пропороли арбалетными болтами, Адрис бросил в винном погребе, позаимствовав новую у королевского виночерпия, не вовремя зашедшего посмотреть, что за шум на вверенном ему участке деятельности. Виночерпий, мужчина невеликого роста, но могучий в талии, сговорчиво улегся без сознания после удара кулака Адриса точно в тыковку, после чего был заперт в подсобке. Там же нашлась и одежда, принадлежащая явно ему же. Повезло – раздевать хоть не потребовалось, или там с трупа снимать. Хотя шмотки оказались не слишком новыми, и трещали в плечах, но зато были целыми и чистыми.

Так вот, сидел Адрис, и в очередной раз чувствовал себя полностью ненужным и бесполезным. Дракон дрых себе, не обращая ни на кого внимания – ну, ему простительно, он и впрямь устал. Алька сидел возле него, разложив мокрую одежду прямо на блестящей чешуе, чтобы лучше сохла, и привалившись к теплому боку ящера. Джурайя пошла за кусты – сушиться, хотя чего стесняется – непонятно, у нее и смотреть-то не на что. А он, Адрис, сидел всеми забытый, и погружался в мрачную похмельную меланхолию.

Глава 11

День выдался жуткий. Мало взять власть, надо ее еще и удержать, и если первое не так уж сложно то второе… У-у-у, Корбин проклял тот день, когда решил влезть в политику. Все-таки он привык встречаться с противником лицом к лицу, в бою, а сейчас ему пришлось наводить порядок в охваченной беспорядками столице. Не то чтобы беспорядки были такими уж масштабными – простые обыватели сидели по домам и носа не казали, армейские части тоже к перевороту отнеслись с пониманием и сидели по казармам. Даже гвардия, несмотря на призывы некоторых офицеров, сидела тихонько и держала ротик на замке. А вот дворянская вольница ощутимо всколыхнулась – уж им-то было ясно, что как только новоиспеченный монарх (а Корбин своих амбиций не скрывал) освоится на престоле, он тут же начнет наводить порядок. А значит, что? Значит это, что прости-прощай, уютные домики, сон до обеда, пирушки и подвиги на стезе улучшения породы крестьянских девок. Нет, Корбин против всего этого ничего не имел, только вот считал, что все это надо заработать. Так что в армию, господа, в армию – у нас ведь война идет. Доспехи надеть – и в первую линию, примером личным вдохновлять и все такое. А этого почему-то хотелось далеко не всем.

Самое интересное, что очень многие дворяне, особенно молодежь из мелкопоместных, как раз и не против была повоевать. Начинали-то почти все дворянские рода как военное сословие, и это не могло наложить своего весьма даже значительного отпечатка на их психологию. Тем более для небогатых дворян армия была наиболее распространенным способом подняться по социальной лестнице. Корбин и сам, если вспомнить, был из таких. Однако бал правили не они, а кучка изрядно зажравшихся богатых дворянских родов. Ну а большинству из них необходимость воевать, не отдавая приказы из безопасного отдаления, а то и вовсе из столицы, а всерьез, рискуя своими шкурами, резко встала поперек горла. Поэтому, вполне закономерно, эта толпа всколыхнулась и действовать стала немедленно – в энергии и умении просчитывать ситуацию многим было не отказать.

Вот только сделать они ничего всерьез не успели. Голубиной кротостью Корбин был примерно равен святому Иосифу Айнорскому, а тот был знаменит тем, что когда двести лет назад пришел к власти, приняв разрушаемую гражданской войной страну, просто отдал приказ срубить головы всем главам старых родов, тем самым предотвратив развал государства. Правда, его проклинали потом многие, особенно потомки тех любителей поруководить самостоятельно и их прихлебатели. Да так рьяно проклинали, что их стараниями и подсчетами выходило, будто Иосиф перебил народу раз в пять больше, чем в Айноре вообще когда-либо жило. Однако прошло чуть более ста лет, и король уже был причислен к лику святых, так что оценили, пусть и с опозданием.

Так вот, Корбин тоже головы рубить да столицу виселицами украшать не боялся, и состояний да дворянства лишать – тоже. В течение одного-единственного дня высшее дворянство Багванны понесло жуткий урон. Зато моментально сформированная интересная новинка, про которую Корбин вычитал у Древних – штрафные роты – стремительно пополнялась личным составом. Хотя, конечно, пополнялись они не только за счет реально опасных для новой власти дворян, тех солдат, что участвовали в штурме поместья Корнелиуса, или тех, что решили сопротивляться новой власти. Корбин, отнюдь не чуждый злопамятности, вне очереди запихал туда, к примеру, тех сопляков, что зимой к Джурайе приставали – это чтоб неповадно было. Да и столичных чиновников вроде главного смотрителя фонтанов туда же отправил, жирок растрясти.

И весь этот процесс приходилось организовывать в поистине бешеном темпе и при минимуме наличных сил. Корпус боевых магов, собственная дружина, плюс монахи, но их тоже совсем немного. Солдат же Корбин привлекать не хотел – они его, конечно, поддерживают, но мало ли… Нет, потрошить внутреннего врага надо с минимумом преданных людей, и Корбин справился. Вот только он давным-давно так не выматывался. Ну да, давно, с того самого сражения. Прошло меньше недели, а казалось – вечность.

Но справились. Большинство даже и пикнуть не успело, как состоялся суд скорый, но справедливый, благо на всех у епископа нашлись интересные бумажки. У Корбина тоже нашлись, правда, поменьше – все же он специально этим не занимался. И у Райны нашлись, ее мальчики в бытность Райны королевой постарались на совесть. И у Корнелиуса – старый маг от дел вроде как бы и отошел, но по привычке продолжал собирать информацию. Так, на всякий случай. В общем, приговоры были вынесены заранее, оставалось только королевской рукой их подписать да привести в исполнение. А что Корбин формально королем еще не был – так ничего страшного. Коронация завтра, сразу после обеда, и вечером, соответственно, подписи уже будут. Ну а если кого и вздернут до того, так исключительно при попытке к бегству или злостном сопротивлении.