Невил Шют - На берегу

— Видимо, взрыв был в воздухе, — сказал Тауэрс, отходя от перископа. — Вероятно, чей-то самолет настигла управляемая ракета.

Близились места густонаселенные, и теперь постоянно двое-трое из команды только и ждали минуты, когда офицеры отойдут и можно будет хоть одним глазком глянуть в перископ. Вскоре после полудня «Скорпион» поравнялся с Порт-Таунсендом и повернул на юг, в Пьюгетский пролив. Пошли проливом, по правую сторону от острова Уитби и перед вечером подошли к материку, напротив городка Эдмондс, в пятнадцати милях севернее центра Сиэтла. К этому времени минные заграждения остались далеко позади. Насколько видно было с моря, город не пострадал ни от бомбежки, ни от пожара, но уровень радиации все равно оставался высокий.

Тауэрс внимательно смотрел в перископ. Если счетчик Гейгера не ошибается, ничто живое при такой радиации не может протянуть дольше нескольких дней, и однако при весеннем солнышке все выглядит так обыкновенно… невозможно поверить, что здесь нет людей. Даже стекла в окнах, за редкими исключениями, целы. Он отвернулся от перископа.

— Десять влево, семь узлов, — распорядился он. — Подойдем к берегу, станем у причала и попробуем некоторое время вызывать по радио.

Он передал командование старшему помощнику и приказал проверить и приготовить громкоговоритель. Фаррел поднял «Скорпион» на поверхность, ввел в бухту, и они легли в дрейф в сотне ярдов от лодочной пристани, зорко наблюдая за берегом.

Боцман тронул Фаррела за плечо:

— Вы разрешите Суэйну глянуть в перископ, сэр? Это его родной город.

Старшина Ральф Суэйн был на «Скорпионе» оператором радиолокационной установки.

— Ну конечно.

Фаррел отступил, и Суэйн шагнул к перископу. Довольно долго стоял и смотрел, наконец поднял голову.

— Кен Палья открыл свою аптеку, — сказал он. — Дверь настежь, и шторы на окнах подняты. А вот неоновую вывеску не погасил. Что-то не похоже на Кена жечь электричество средь бела дня.

— А людей на улицах не видно, Ральф? — спросил капитан.

Старшина опять приник к окулярам.

— Не видать. В доме миссис Салливен одно окно разбито, чердачное.

Он смотрел еще три или четыре нескончаемые минуты, пока Фаррел не тронул его за плечо и не стал сам к перископу. Суэйн отступил.

— Видели свой дом, Ральфи? — спросил капитан.

— Нет. С моря его не видать. Мой дом повыше, на Рейнер-авеню. — Он досадливо передернул плечами. — Никаких перемен не видать. Все как было, так и есть.

Лейтенант Бенсон взял микрофон и начал окликать берег:

— Подводная лодка Соединенных Штатов «Скорпион» вызывает город Эдмондс. Подводная лодка Соединенных Штатов «Скорпион» вызывает город Эдмондс. Если кто-нибудь нас слышит, просим выйти на набережную, к причалу в конце Главной улицы. Подводная лодка Соединенных Штатов вызывает город Эдмондс…

Суэйн вышел из рубки и отправился в носовой отсек. Дуайт Тауэрс шагнул к перископу, к которому уже приник было другой матрос, и сам стал осматривать берег. От набережной город круто поднимался в гору, открывая взгляду свои улицы и дома. Через несколько минут Тауэрс выпрямился.

— Незаметно, чтобы Эдмондсу сильно досталось, — сказал он. — Если бы та ракета угодила в «боинг» над Эдмондсом, тут только и осталось бы гладкое место.

— Противовоздушная оборона здесь очень сильна, — возразил Фаррел. — От всех управляемых ракет есть защита.

— Верно. Однако же они прорвались к Сан-Франциско.

— Но не похоже, чтобы они прорвались сюда. Просто дошла воздушная волна от ракеты, которая взорвалась над проливом.

Дуайт кивнул.

— Видите неоновую вывеску над аптекой? Она еще горит. — Он немного помолчал. — Будем вызывать подольше… скажем, еще полчаса.

— Слушаю, сэр.

Капитан уступил место у перископа старшему помощнику, а сам отдал по переговорному устройству несколько распоряжений, чтобы лодка не меняла позиции. Лейтенант Бенсон опять и опять в микрофон вызывал берег; Дуайт закурил, прислонился к штурманскому столику. Недолго спустя погасил сигарету, бросил взгляд на часы.

От носовой части донесся металлический удар: с лязгом захлопнулся стальной люк; Тауэрс вздрогнул, обернулся. Через минуту — еще удар, потом над головой, на палубе, шаги. Тотчас еще шаги — кто-то бежит по проходу к рубке, миг — и на пороге лейтенант Херш. Выпалил:

— Суэйн вылез в аварийный люк, сэр! Он на палубе!

Дуайт прикусил губу.

— Сейчас люк закрыт?

— Да, сэр. Я проверил.

Капитан обернулся к боцману.

— Выставить часовых у обоих люков, носового и кормового.

Мортимер убежал, и в это время из-за борта послышался громкий всплеск.

— Попробуйте посмотреть, что он там делает, — сказал Дуайт Фаррелу.

Старший помощник наклонил перископ до предела и стал поворачивать по кругу.

— Почему никто его не удержал? — спросил капитан Херша.

— Наверно, не успели, очень быстро он изловчился. Перед тем пришел из кормового отсека, сел и грызет ногти. На него и внимания-то не обратили. А я ничего не видал, осматривал в это время носовую торпедную камеру. Никто и ахнуть не успел, а Суэйн уже в шахте, крышку за собой захлопнул, а наружный люк открыл. Воздух-то снаружи отравленный, вот никто за ним и не погнался.

Дуайт кивнул.

— Понятно. Основательно продуть шахту, а потом подите и проверьте, хорошо ли задраена наружная крышка люка.

— Вот, теперь я его вижу, — сказал, не отрываясь от перископа, Фаррел. — Он плывет к причалу.

Дуайт наклонился к окулярам (пришлось согнуться в три погибели) и увидел пловца. Выпрямился, сказал несколько слов занятому микрофоном лейтенанту Бенсону. Тот повернул регулятор мощности.

— Старшина Суэйн, слушайте меня. — Пловец задержался, покачиваясь на воде. — Приказ капитана: немедленно вернитесь. Если вы возвратитесь сейчас же, капитан возьмет вас на борт, даже рискуя заражением лодки. Но вы должны вернуться сию минуту.

— Иди ты знаешь куда! — донеслось в ответ из динамика над штурманским столом.

По лицу капитана промелькнула усмешка. Он снова пригнулся к перископу и смотрел не отрываясь: вот Суэйн подплыл к берегу, вот вскарабкался по лесенке на причал. Чуть погодя Тауэрс выпрямился.

— Ну, все. — И повернулся к стоящему рядом Джону Осборну. — Сколько он, по-вашему, протянет?

— Сперва он ничего не почувствует, — ответил физик. — Вероятно, завтра к вечеру начнется рвота. А тогда… ну, кто его знает. У всех по-разному, смотря каков организм.

— Три дня? Неделя?

— Думаю, да. При таком уровне радиации едва ли дольше.

— А сколько времени у нас остается, чтобы снова взять его на борт без опасности для всех остальных?