Патриция Маккиллип - Наследница моря и огня (Мастер загадок - 2)

- Я брошу его, - предупредила она, едва дыша. - А затем заберу его, черный от пепла, в Ануйн и опять кину в кухонные отбросы.

- Тебе не уцелеть, - сказал он. Этот голос прозвучал в её мозгу. Тут же она увидела неровный алый рубец у его горла. Он стал проклинать её хриплым завывающим голосом, основательно и последовательно, с головы до ног, на языке, какого она отродясь не слыхала.

Лицо её пылало, когда он закончил. Она покачала свой трофей над пламенем, подцепив его одним пальцем за глазницу, и строго сказала:

- Так нужен он тебе или нет? Или пусть горит в моем костре?

- Ты изведешь все свои запасы до зари, - сказал неумолимый голос. - И тогда я заберу его.

- Не видать тебе его. - Ее голос, окрашенный гневом, зазвучал с неколебимой уверенностью, которую она почти что чувствовала. - Поверь мне. Твои кости гниют в полях человека, который поклялся в верности Ану, и только ты помнишь, какие берцовые кости и шейные позвонки твои... Если ты получишь эту корону, сна может придать тебе достоинство как воспоминание, но ты её у меня не отберешь. Если я сама пожелаю, я отдам её тебе. За разумную цену.

- Я ни с кем не торгуюсь. Я никому не подчиняюсь. И меньше всего женщине, отродью королей Ана.

- Я отродье кое-кого похуже. Я отдам тебе твой череп только за одну цену. Если ты в ней откажешь, череп будет уничтожен. Мне нужно, чтобы короли сопровождали через Хел в Ануйн одного человека...

- В Ануйн! - Это название болезненно отдалось в её собственном черепе, и она содрогнулась.

- Я никогда...

- Я прошу только один раз. Этот человек не здешний. Он Меняющий Обличья. Он движется через Ан, и жизнь его в опасности. Я желаю, чтобы он был укрыт и защищен. Его преследует величайший из волшебников Обитаемого Мира; он попытается остановить вас, но вы не подчинитесь ему. Если по пути в Ануйн чародей чем-либо повредит моему подопечному, твой коронованный череп пропал. Она выждала и страстно добавила: - Все прочее, что вы совершите, проходя через Ан, - ваше дело до тех пор, пока он защищен. Я отдам тебе череп в доме королей Ана.

Он хранил молчание. Внезапно она заметила, что кругом стало очень тихо; умолкли даже псы Халларда Черной Зари. Она подумала: а живы ли они? А затем подумала ни с того ни с сего: а что скажет Дуак, когда увидит призраки хелских королей в своем доме? Голос Фарра проник в её мысли.

- А потом?

- Потом?

- После того, как мы прибудем в Ануйн? Чего ты потребуешь, какие ограничения наложишь на нас в своем доме?

Она набрала побольше воздуху и почувствовала, что у неё нет храбрости ещё чего-то требовать.

- Если он будет в безопасности, то никаких. Если вы обеспечите ему безопасность. Но его свита должна быть только из королей Хела, не нужно собирать войско мертвецов.

Наступило новое долгое молчание. Рэдерле подтянула к огню ветку и увидела по глазам Фарра, что он что-то прикидывает. Затем он вдруг спросил:

- Кто этот человек?

- Если ты не будешь знать его имени, никто не сможет получить его от тебя. Ты знаешь все образы Хела: деревья, зверей, землю; ты - от них, среди них твои корни. Отыщи странника, наружность которого - от Ана, а сущность не имеет с Аном ничего общего.

- Если он не имеет с Аном ничего общего, что тебе в нем?

- А как ты думаешь? - устало спросила она. - Почему я сижу здесь одна в недоброй хелской ночи и торгуюсь с мертвым королем из-за его черепа?

- Потому что ты дура.

- Возможно. Но ведь и ты со мной торгуешься.

- Я не торгуюсь. Ан лишил меня короны, Ан вернет её мне. Так или иначе. Я дам тебе ответ на заре. Если до того твой огонь погаснет, берегись. Я обойдусь с тобой столь же немилосердно, сколь со мной - Эн из Ана.

И он расположился, намереваясь ждать. Его лицо, злобное, с немигающим взглядом, поднималось из тьмы над полыхающими шарами. Ей вдруг захотелось крикнуть ему, что она не имеет никакого отношения к его распрям, к его гибели, что он мертв уже несколько веков и его месть ничего не значит в водовороте событий, бушующих за пределами Ана. Но сознание его жило только прошлым, и долгие столетия казались ему единственной ночью, минувшей над Хелом.

Рэдерле села перед огнем, задалась вопросом: а как намерен он поступить, когда займется заря: убьет её или станет торговаться из-за неё с Дуаком, как она торговалась с ним из-за черепа. Дом Халларда Черной Зари, где, несмотря на поздний час, горели все окна, за двумя полями и за рекой, казался далеким, как сновидение. Она сокрушенно глядела на этот дом, а между тем в полях опять поднялся шум - на этот раз новый: холодный лязг оружия в ночной битве на Халлардовом коровьем пастбище. Почуяв беду, вновь хрипло и требовательно, как боевые рога, завыли псы. Глаза короля встретились с глазами Рэдерле над мнимым огнем: безжалостные, уверенные. Она перевела взгляд с Фарра на огонь и увидела в нем маленький ослепительный кружок: стеклянные бусины, основа наваждения, медленно трескались от жара.

Крики угасли в уголке её разума. Она слышала пощелкивание сучьев, шипящую речь пламени. Открыв ладонь, она коснулась кончика огненного языка и сосредоточилась на его отражении у себя в мозгу. Он потянулся к образу, который она держала в уме, - и к её руке. Она велела своим мыслям онеметь и вызвала из самых глубин своей души молчание, которое принялось медленно клубиться и собираться. Она позволила ему собираться долгое время, неподвижная, как вековые деревья вокруг, с рукой, приподнятой и развернутой к пламени, которое непрестанно следовало двенадцатигранному рисунку на её ладони. Густая тень упала на её разум, гася в нем огонь: иной разум, пронизывая ночь, втягивал в свой водоворот сведения о живых и мертвых Ана. Он пролетел, словно огромные черные крылья, заслонившие луну, и оставил Рэдерле в ночи, дрожащую и беззащитную. Она быстро сомкнула ладонь над маленьким огоньком и подняла взгляд, чтобы не упустить то, что мелькнет сейчас в глазах Фарра.

- Что это было? - Его голос врезался в её мысли, словно иззубренный нож.

Неожиданно она соприкоснулась с его разумом и поняла, что он начинает её бояться. Она сказала:

- Это то, от чего ты должен защитить Звез... Странника.

- От этого?

- От этого. - Миг спустя она добавила: - Он задует твой призрак, будто свечу, если поймет, что ты делаешь, и от тебя ничего не останется, кроме костей и памяти. Тебе и теперь все так же нужен твой череп?

- Нужен, - хмуро подтвердил он. - Здесь или в Ануйне, ведьма. Выбирай.

- Я не ведьма.

- Кто же ты тогда, если твои глаза полны огня? Она призадумалась. Затем бесхитростно сказала:

- Я безымянная. - И нечто слишком горестное даже для самой скорби коснулось её. Она опять оборотилась к огню, добавила сушняка и проследила за полетом каждой искры до точки её исчезновения. Она снова собрала огонь, на этот раз - обеими руками, и медленно начала придавать ему форму.