Здесь, сейчас и тогда - Майк Чен

из приятных: подрагивающие руки, нездоровый блеск испарины на лбу…

– Простите, сэр, но это все, что я способен найти. Напомню, что возвращать стоимость билета не принято, но вижу, что все это очень важно для вас. Простите, что не сумел отыскать нужную информацию. Я поговорю с начальством. Не сомневаюсь, что мы вернем вам деньги. Если не полностью, то хотя бы частично.

– О деньгах не беспокойтесь. – Кин встал, скрипнув каблуками о ножки кресла. – Спасибо, что уделили мне время.

– Подождите, я проверю еще один момент. Как правило, это бесполезно, однако…

Пальцы Эдварда вновь запорхали над голографическими экранами. Полупрозрачное свечение расплывалось в местах касаний и свайпов.

– Ну-ка, посмотрим… Хм-м… Ничего не понимаю…

– Что такое? – спросил Кин, опираясь на столешницу.

Эдгар повернул к нему один из экранов.

Кин несколько раз моргнул, убеждаясь, что зрение его не подводит, и наконец прошептал:

– Это она.

– В таком случае давайте рассмотрим ее получше.

Голограмма издала шипящий звук, свет в комнате потускнел, и на гигантском настенном экране появился источник информации: архивированная страница веб-сайта «Сан-Франциско глоуб». Эдгар еще несколько раз прикоснулся к висевшему перед ним изображению, и картинка превратилась в полноценный, хотя и черно-белый, трехмерный образ: Миранда стоит за кафедрой, на рукаве куртки вышит забавный филин, на шее – длинный полосатый шарфик.

Не особо похожий на шарфик футбольного болельщика.

– Статья озаглавлена «На местной конференции любителей научной фантастики ищут и находят таланты». Читаем дальше… «Семнадцатилетняя старшеклассница Миранда Стюарт демонстрирует свой проект на состязании начинающих разработчиков видеоигр». Как видно, уже в юном возрасте ваша Миранда знала, чего хочет.

Кин встал и обошел голограмму, желая рассмотреть снимок во всех подробностях. Выглядел он вполне достоверно. Похоже, изображение воссоздали с помощью какого-то алгоритма, использующего технологию распознавания лиц вкупе с подбором соответствующего размера, роста и веса по принципу интерполяции.

Но технические аспекты не имели для Кина никакого значения. Такую Миранду он видел впервые. Из прошлого он взял с собой десятки и сотни цифровых фотоснимков дочери, сделанных на футбольных матчах или во время детских игр с Таней и другими подругами. Но эта Миранда – в странном наряде, представляющая публике свое творение, – выглядела как совершенно незнакомый человек.

Кину вспомнились последние дни, когда он настаивал на просмотре игры «Арсенала», проецируя на дочь искусственные образы, что втемяшились ему в голову. Он воспитал ее. По-отцовски. Показал ей все, что считал важным или занятным.

Но, очевидно, никогда не прислушивался к ней по-настоящему.

Чем еще объяснить, что отец, глядя на фото, не узнает собственного ребенка?

Из-за поступков Кина, его противозаконных попыток воспитать дочь, перекинув мостик между прошлым и будущим, все прежние усилия пошли прахом.

Кин потерял Миранду, так и не выяснив, кем она была на самом деле. И теперь никогда этого не узнает.

– Спасибо, – сказал он.

– К сожалению, это все, что удалось найти. Строго говоря, этой страницы не должно существовать.

– То есть?

– Вот, посмотрите.

Эдгар развернул к нему экран с какими-то вычислениями и указал на статичную отметку времени, поставленную часом раньше.

– Резервная копия сделана сегодня утром. Чтобы обеспечить бесперебойную работу сервиса, мы обновляем архив ежечасно, но Миранда Стюарт… В актуальной базе она отсутствует. Эта фотография – единственная, и она имеется только в сегодняшнем архиве, а он должен быть точной копией реальных данных, но в нашем случае это не так.

Ни головной боли, ни тяжелой пульсации в висках, ни колотья над правым ухом. Вместо них – сдавленная грудь, как будто разом стиснули тысячу кулаков, отсутствие воздуха в легких, обессилевшие мускулы и безвольно поникшая голова.

– Такое чувство, что за последний час кто-то стер цифровой отпечаток Миранды.

Свет вспыхнул с прежней яркостью, и Эдгар вернул экраны на место.

– Кто-то удалил ее из истории. Странно, да?

Он заговорил о возможных сбоях в аппаратной части и о том, что отправит технический запрос в службу обработки данных, но Кин, не слушая его, направился к выходу. Его переполняла ярость. Пропитанный гневом с макушки до пят, Кин даже не заметил, как вышел из музея и сел в машину. В голове у него обретал очертания новый план, и с каждым шагом к нему добавлялась новая деталь, а слова, действия и перечни вариантов складывались в тревожную матрицу версий будущего.

И все это началось с одного человека.

Глава 19

– Господи, Кин! – воскликнул Маркус и от неожиданности даже выронил сумку, но тут же подхватил ее.

Его возглас разнесся над холмами и улетел в сумрачное небо, спугнув птиц.

Но изумление сменилось сочувствием, и Маркус поднял брови:

– Ты в порядке?

– Да, – ответил Кин, понимая, что сейчас важно продемонстрировать видимость спокойствия, несмотря на ровное пламя гнева, пожиравшее его изнутри, ведь врагом был не Маркус. – Получил выходное пособие. Какое-то время можно не работать.

После визита Кина в музей в голове бурлил в поисках выхода гейзер вопросов «что, если?». Невыносимое давление требовалось стравить, а единственным человеком, с которым Кин мог поговорить на эту тему, был Маркус.

– Спасибо, что прилетел, – сказал Кин.

– Почему мы стоим на горе Сан-Бруно, да еще в час пик? По-моему, парковаться на этом склоне запрещено.

– Миранда любит гулять здесь с Бэмми. Маршрут непростой, зато вокруг тихо и спокойно.

Миранда… Она уже несколько десятилетий как мертва, умерла своей смертью или убита агентами бюро, но для Кина она жила в параллельной реальности, и он не мог ни говорить, ни даже думать о ней в прошедшем времени.

– До нее добрались, Маркус. С ней что-то сделали. На работе об этом говорить нельзя, да меня и не впустили бы. И не хочется обсуждать это в присутствии Инека и Бенджамина. Или Пенни. Вот поэтому мы встретились здесь.

На плечи Кину легли тяжелые руки Маркуса, и тот заговорил – так размеренно, что каждое слово звучало дольше, чем обычно.

– Мне очень жаль, Кин. Честное слово. Но не забывай: мы оба предвидели, что так может случиться. Знали, чем ты рискуешь.

«Что это? Прагматичность, сочувствие или всего понемногу?» – подумал Кин, а вслух сказал:

– Я ходил в МНОИС проверить ее цифровой след. Миранду стирают во времени. Удаляют из истории прямо сейчас. В утреннем архиве базы данных она еще есть, но в реальном времени отсутствует. Днем ее след уничтожили. Она…

Сумеречное небо превратилось в фиолетово-розовый калейдоскоп. Вдали зажигались фары автолетов, испещряя горизонт беспокойными яркими точками.

– Она исчезла.

– Да, это зачистка цифрового следа, – сказал Маркус и отвернулся, сцепив руки. – Иногда я забываю, что оперативники не всегда