Владимир Гусев - Хранитель Виртуальности

- Ну что, хранители? А я-то гадаю, почему вы на связь не выходите?

- Потому что нет такой страны в вирте - Аркадии. Во всяком случае, в данный момент она недоступна. "Проверьте настройки вашего браузера или обратитесь к системному администратору...", - очень похоже передразнивает Юрчик голос браузера.

- Да... Облажался ваш начальник... - огорчаюсь я. Все дружно кивают, Юрчик ухмыляется.

- Ну тогда ищите Заратустру сами, по вашим собственным планам и наработкам, - предлагаю я. И, не дав горе-хранителям опомниться, удаляюсь в свой кабинет.

Включив запись, я минут десять наблюдаю за юношей, выходившим в вирт под личиной Заратустры, потом тренируюсь в воспроизведении: хожу по кабинету его походкой, поднимаю руку, чтобы поправить спадающие на лоб волосы, его жестом, улыбаюсь его несмелой улыбкой.

Мое увлекательное занятие прерывает звонок срочного вызова.

- Логвин, пора! - торопит меня шеф с экрана кома. - Мы тебя ждем. С нетерпением!

- Иду-иду.

Надев скаф и набросив поверх него одежду, я спешу в сто одиннадцатый. Здесь уже шеф, юноша, двое парней из отдела Караваева.

- Ты готов? - спрашивает шеф.

- В общих чертах. Пусть еще раз расскажет, где находится дом Заратустры и как он выдает клонам свою личину.

- Как войдешь, налево... - ухмыляется юноша. Он уже немного отошел после шока, вызванного захватом и (судя по тому, что личину пришлось восстанавливать) разрушением его виртела, как дипломатично называют в протоколах убийство в вирте при задержании. Я точно так же ухмыляюсь в ответ.

- Конкретнее, пожалуйста. Если меня выбросят из Беловодья, тебе вход в вирт будет заказан - надолго или навсегда.

Юноша мрачнеет. Угроза серьезная и, самое главное, вполне реальная. Шеф наверняка уже объяснил ему насчет отсутствия некоторых ставших привычными прав, в том числе права молчать. Это тебе не реал, парниша!

- Телепорт выводит на большую поляну. Прямо перед кабиной камень, от него ведут три тропинки. На камне надпись: "Налево пойдешь - коня потеряешь, направо пойдешь - голову потеряешь, прямо пойдешь - ничего не найдешь". Идти нужно прямо. На дереве увидишь белку, она спросит человеческим голосом, куда путь держишь. Отвечать следует - в страну Беловодье. А зачем? - спросит белка. Правильный ответ - не твое беличье дело. Потом появится леший, потребует мзду. Нужно перебросить на его счет червонец. На опушке леса стоит дуб, вокруг него золотая цепь...

- И днем, и ночью кот ученый все бродит по цепи кругом... - подсказываю я.

- Откуда вы знаете? Что, уже были там? - подозрительно смотрит на меня юноша. Я немедленно копирую его взгляд. Неизвестно, на какую эмоцию настроен страж. Может, как, раз на подозрение.

- Классиков читал, - ухмыляюсь я.

- Кот потребует, чтобы ты рассказал ему сказку, про колобка, курочку Рябу или про лисичку и зайчика. Ты и это знаешь? - все так же подозрительно смотрит на меня юноша.

- Я даже сказку про Красную Шапочку знаю!

Юноша морщит лоб. Ему, с раннего детства воспитывавшемуся телевизором, а потом Интернетом и виртом, подобные вещи незнакомы. Наши усилия не пропали даром: изменилось, выражаясь языком местных многомудрых ученых, даже коллективное бессознательное обывателей. Изменились архетипы, и не изменились даже, а почти исчезли. Их, как и все остальное человеческое, слишком человеческое, постепенно вытеснил вирт.

Вот почему так важно этот самый вирт сохранить. Разрушься он - и архетипы очень быстро возродятся, обретут былую мощь. Попробуй тогда с обывателями сладить. Не дай Первый, вспомнят опять свой древний лозунг: "Сквозь тернии - к звездам"...

- Ну а потом появится дом. Такой странный, из круглых деревьев.

- Бревенчатый то есть? - подсказываю я юноше. Теперь на меня смотрит с уважением не только он, но и шеф. Потряс эрудицией.

- Может, и бревенчатый. Нужно подняться на крыльцо, потянуть за веревочку, дверь и откроется. В холле лежит странная палка, с одной стороны просто, а с другой поперечина с зубьями. Нужно пройти так, чтобы не наступить...

- На грабли. Эта палка называется - грабли. Только идиот может на нее наступить.

Парень краснеет.

- А тем более дважды, - уничтожаю я его морально.

- Я впервые ее видел, эту граблю, - оправдывается юноша. - И там плохое освещение.

- Что после сеней?

- Каких сеней?

- Ну, после холла?

- Большая светлая комната. Вдоль стен много сплошных таких стульев, с одним длинным сиденьем и одной спинкой на всех.

- В горнице вдоль стен стоят лавки. Дальше.

- Ну и вот. На лавках сидят люди и разговаривают. Один из них в личине Заратустры. Нужно сказать, что тебя прислали друзья и что ты хочешь стать одним из Заратустр. Тебе дадут его личину. Потом старший скажет, что они затеяли на этот раз. В личину встроен код отмены запретов Хартии.

- Будем надеяться, ты ничего не забыл. Личина готова? - обращаюсь я к техникам.

- Давно, - лениво отвечает один из них.

Техники нас, хранителей, недолюбливают. Считают, что им достается вся черновая работа, а нам, хранителям, - развлечения в вирте, за которые к тому же хорошо платят. И уж тем более они завидуют шерифу, который по службе принимает виртаин, а потом вместо судебного приговора получает благодарность от начальства.

Я отдаю команду подключиться к вирту, беззвучно произношу слова пароля, обеспечивающего мне доступ со сверхвозможностями, потом называю адрес страницы Беловодье.

- Приложите большой палец правой руки к сенсору, - требует страж страницы. Я делаю соответствующий жест, юноша прикладывает к консоли палец.

Действительно, я оказываюсь на краю поляны, перед камнем-указателем. Вдали, на краю поляны, виднеется развесистый дуб. Я, недолго думая, огибаю камень, выхожу на среднюю тропинку, делаю шаг, другой...

Две вороны несут над тропинкой плакат: "Зона, свободная от диктата Хартии".

О воронах юноша не говорил. Впрочем, в вирте все меняется с быстротой летящих ворон, так что он мог просто не знать.

С ближайшего цветка вспархивает бабочка. Но взмахивает крыльями она странно: не как бабочка, а скорее как большая птица. Размеры ее быстро увеличиваются. Бабочка трансформируется в попугая - большого, разноцветного и нахального. Попугай садится мне на плечо и сообщает:

- Единственное ограничение - твоя собственная совесть. Будешь мешать жить другим - тебя попросят переселиться в другое место. И дом здесь ты должен построить себе сам. Арра! - вскрикивает попугай так, словно его собираются бросить в суп, и улетает.

Цветы, растущие вдоль тропинки, начинают раскачивать головками - синими, желтыми, красными.

- Единственный закон - относись к другому так, как хочешь, чтобы он относился к тебе. Для хорошего человека достаточно... - хором шепчут они.