Фрэнк Херберт - Барьер Сантароги

«Боже! Он готов меня убить!» — мелькнуло в голове Рэмси. Он в отчаянии перекатился на спину, пытаясь дотянуться до горла Боннета. Но сильный пинок заставил его скрючиться от боли.

Боннет приподнял электронщика и опять ударил его кулаком в зубы.

— Да Господи! — простонал тот. — Не шпион я!..

— Ты грязная, лживая змея…

Боннет отступил на шаг, приподнял Рэмси под шею и снова заехал ему в челюсть.

Рэмси чувствовал, как уходит сознание, и лишь беспомощно поднял руки, чтобы защититься. Удар в ухо. Рэмси почувствовал его, будто удар молотом и отключился.

Голоса.

Они приходили к Рэмси откуда-то из мрачной бездонной дыры. Он попытался было не обращать на них внимания, повернул голову. Боль пронзила все тело.

— Мне кажется, он приходит в себя. — Гарсия.

— Вот. Дай ему выпить. — Спарроу.

— Зачем только переводить продукт? — Боннет.

— Мне не нравится то, что ты натворил. — Спарроу.

— Но я же говорил вам, капитан. Я своими глазами видел, как он вставлял эту лампу с шпионским передатчиком в гнездо и…

— Откуда ты знаешь, что это был передатчик? Кто-то из вас наступил на нее и совершенно раздавил во время заварухи.

— Шкип, все это выглядит чертовски подозрительно.

— Подозрительно… перезрительно. — Гарсия.

Рука под шеей. Что-то горько-кислое во рту, обжигающее глотку.

Кашель. Горло перехватило.

Рэмси поперхнулся. Началась рвота.

И снова через силой разжатые зубы полилась жидкость. Рэмси весь дрожал, он попытался прилечь. Тело болело, будто одна сплошная рана.

— Ты можешь говорить? — Спарроу.

Рэмси открыл глаза. Спарроу наклонился над ним, придерживая ему голову.

Рядом стояли Боннет и Гарсия.

Рэмси попытался сфокусировать взгляд на окружающем: лазарет, лежанка, стол, аптечка первой помощи.

Отвернуться от Боннета и Гарсии.

Боннет смотрит исподлобья, зло, но чувствует себя не вполне уверенно.

Гарсия же обеспокоен совсем мало.

Одной рукой Рэмси ощупал челюсть — будто огненное копье впилось в голову.

— Я… н… м…гу говорить быс…ро, — сказал он.

Спарроу подложил ему под голову подушку.

— Что вы делали в мастерской?

Электронная лампа! Шпионский «маяк»!

Рэмси через силу выдавливал слова:

— Кажется, я выяснил, как включаются шпионские передатчики.

Взаимный интерес в глазах Спарроу и Гарсии. Во взгляде Боннета уверенности все меньше.

— Кто-то здесь, на борту? — спрашивает Спарроу.

— Нет. И это очень важно… кап…тан. Не подымайте пер…ск..п.

— Почему?

— Через него идет сигнал.

— В эфире полно сигналов. Так почему…

— Тут совсем другое дело. Это вы подали мне идею. — Рэмси провел языком по губам, заставляя себя говорить разборчиво. — Попро…буйте по…нять. Резонанс. «Восточные» высылают гармонику сигнала, соот…вет-ствующую сигналу наших ламп «Л-4». Наверно, это как-то разрушает их, и наблюдается микрофонный эффект. Те лампы… что мы обнаружили, были только… усилители, И «Л-4» могут сейчас стать «маяками».

— Но ведь мы же убрали все эти… усилители.

— Если «восточные» пошлют сигнал на «Л-4», те возбудятся по обратной связи, — сказал Гарсия. — И никаких усилителей не будет нужно. Они устроят такой вой, что отовсюду будет слышно.

— А при чем тут перископная камера? — спросил Спарроу. Но потом сам же и ответил: — Ну конечно, им надо получить от нас чистый, сильный сигнал, а кабель перископной камеры — единственная возможность не быть заглушенным нашим корпусом.

Он покачал головой.

— Уверен, что ты прав, и так оно и было…

— Надо найти замену всем нашим «Л-4», — сказал Гарсия. — Это самое слабое место во всей нашей системе.

— Как раз этим я и занимался, когда Лес на меня набросился, — сказал Рэмси.

Боннет нахмурился.

— Капитан, это может быть только уловка.

— Ты уверен в этом, Лес? — спросил его Гарсия.

— А ну всех вас к черту! — взорвался Боннет. — Еще вчера вы оба говорили мне, какой он подозрительный…

— Мы поговорим об этом в следующий раз, — сказал капитан. Он повернулся к Гарсии. — Джо, а ты что думаешь?

— Похоже на правду, капитан. — Гарсия стал загибать пальцы: — Первое: здесь все достоинства простоты; им надо знать лишь анодную частоту соответствующей лампы, и они уже могут ее разрушить. Второе: если вместе с этим появляется сигнал и усиливается всей нашей системой, у них появляются все основные элементы сонарной системы, а это позволяет им локализировать нас с высокой точностью. И ведь это очень трудно обнаружить! Их передача будет постоянно высылаться в эфир, мы каждый раз будем подымать перископную камеру, наши бортовые фильтры не будут автоматически отсекать этот сигнал, считая его «своим», значит безопасным, и на всех длинах будет раздаваться сигнал: «Вот они мы! Берите нас!»

Даже Боннет кивнул, соглашаясь, когда Гарсия закончил.

Гарсия посмотрел на Рэмси.

— Ты тоже так рассуждал?

— Да.

— Возможно, мне удастся придумать какой-то заменитель лампе «Л-4», — сказал Гарсия, — но спец по электронике у нас ты. Так как?

— Схема лежит на столе в мастерской.

— Лес, сходи посмотри, — приказал Спарроу. — Если она таким будет, это еще одно подтверждение всей истории.

Боннет вышел.

Рэмси закрыл глаза, попытался сползти с подушки и растянуться на лежанке.

— Пока лучше не надо, — сказал Спарроу. Он помог Рэмси сесть получше. — Джо, придержи его, я посмотрю на его нос.

Гарсия прижал руки Рэмси к кровати.

Капитан осторожно прикоснулся к носу Рэмси.

— Оооу! — Тот отдернулся.

— Не похоже, что нос сломан, — сказал капитан. Затем он приподнял левое веко Рэмси и помахал рукой у него перед лицом. — Возможно, небольшое сотрясение мозга.

— Как долго я был без сознания?

— Где-то с час, — ответил ему Спарроу. — Ты…

Вернулся Боннет, неся замасленный листок, покрытый рисунками. Он передал его Гарсии, который освободил руку Рэмси, чтобы взять бумажку.

— Что ты на это скажешь, Джо? — спросил Спарроу.

Тот молча изучал листок, кивнул и передал эскиз капитану.

— Очень умно. Просто. Это будет работать, причем лампы здесь с другой анодной частотой.

— Что это значит? — спросил Боннет.

— Это значит, старик, что ты свалял дурака, — сказал Гарсия. — Говоря грубо, ты облажался.

— Это действительно так? — В голосе Боннета звучало подозрение.

— Говоря по-правде, мы все лажанулись, — сказал Гарсия. — А ты невольно стал инструментом нашего упущения.

Боннет сверху вниз поглядел на Рэмси.