Планета парадоксов - Ирина Седова

Рябинка захлопала глазами и не нашлась, что ответить. Показались огни Открытого. Приближался миг прощания. Она поставила звездолёт в переулке недалеко от киностудии, подыскав место, куда падала густая тень. Ей совершенно не хотелось немедленно лететь в Долинный, не хотелось так скоро расставаться с Эльмаром.

Эльмар встал, подошел к выходу. И Рябинке почудилось, будто ему тоже не хочется идти куда-то, будто он ждёт от неё каких-то особых, нужных слов…

И Рябинка сказала, сама не зная, почему говорит именно это:

— Подумать только, я целое детство мечтала иметь волшебную палочку! Глаза Эльмара на мгновение оживились, словно в них промелькнула заветная мысль.

— Оставайся у нас. Здесь она у тебя есть. — Меня ждут на Лиске, — покачала головой Рябинка.

— Тогда не о чем и говорить, — отрезал он и отвернулся.

«Мы опять спорим. Кошмар какой-то!» — эта мысль привела Рябинку в полнейшее смятение. И она произнесла нарочито легкомысленным тоном, пытаясь за шуткой скрыть охватившую её печаль:

— Эти двое подонков из Зоны тебя за своего приняли. Они бы в обморок шлепнулись, если бы узнали, что ты могучий. Ты, оказывается, здорово умеешь притворяться, Эльмар. И вообще — подозрительная личность!

Лицо Эльмара потемнело, и на шее вздулась и запульсировала жилка. В глазах появилось что-то жесткое и колючее. Он был задет, и это было видно.

— Я бы не стал на твоём месте смеяться над чужими обычаями, — резко произнёс он и, повернувшись, вышел из звездолёта.

Это прозвучало так грубо, так неожиданно, что Рябинка растерялась и даже не попыталась его остановить. Сквозь смотровой экран она видела, как Эльмар пересекал площадь, листья деревьев кидали на него свои призрачные тени. Она смотрела, как исчезает его нескладный силуэт, и глухое отчаяние овладело ей.

Ну почему, почему она такая дура?

Этой ночью Рябинка впервые не могла заснуть.

«Доспорилась! — страдала она. — И так глупо!»

Она уже постигла, что оскорбила Эльмара, оскорбила глупо и бездарно, что после всего сказанного он никогда больше не подойдет к ней.

Бывает же такое на свете! Она понимала это… и ждала!

* * *

А Эльмар пришёл к себе домой, прошел в гостиную и, подойдя к видеотелефону, набрал номер Мартина. Конечно, не слишком красиво будить приятеля во вторую половину ночи, но у Эльмара просто не было иного выхода. Как по-другому он мог сообщить Инке, что ей следует делать? Ведь где она прячется, он вообще не представлял, а связь с ней прервалась после того, как на острове Зеленых он потерял ракетку.

К тому же, для обеспечения свободного отлета Рябинки надо было отвлечь внимание Службы Безопасности. Они следили, не появится ли кто в домике Эльмара — следовательно кому-то надо было там находиться. Они, подобно Инке, прослушивали его апартаменты, и надо было, чтобы произнесенные Эльмаром вслух слова не прозвучали фальшиво.

Так рассуждал Эльмар, поднимая с постели своего лучшего друга. Естественно, Мартин не пришел в восторг от Эльмарова нахальства.

— В чём дело? — пробормотал он спросонок.

И Эльмар понёс самую возмутительную чушь о своем разбитом сердце, о том, как он страдает. Он жаловался, что Рябинка улетела, потому что ей отдали документацию, и она нашла свой звездолёт, что вылет состоялся вчера, то есть сегодня, от озера возле Долинного…

— Мне остаётся только утопиться с этом самом озере, — говорил он торопливо, надеясь, что Инка слышит этот разговор и поймёт его правильно, ну, а слухачи службы безопасности успокоятся и перестанут искать кого-либо.

И он ещё долго нес разный бред, пока Мартин в сердцах не отключился.

* * *

Под утро Рябинка окончательно скисла. Новая проблема принялась сверлить её переутомленный мозг. Вот, привезет она документацию, а вдруг этот бюрократ Саваоф не захочет включаться в неизбежные хлопоты по изменению первоначального плана освоения Лиски? Вдруг вообще скажет, что она занимается ерундой и отмахнется или бросит их, отказавшись от должности?

«Нет, — думала Рябинка, сцепив зубы. — Теперь-то я не отступлюсь. Трупом лягу, а докажу свою правоту. В случае чего — обращусь непосредственно к руководству фирмы.»

Затем она снова вспомнила об Эльмаре и снова заметалась, не находя себе места. Наступил рассвет, и глаза её все скользили по небу: не покажется ли там ракетка.

«Обиделся», — переживала Рябинка.

Наконец, ракетка появилась. Она скользнула вниз, раскрылась…

На поляну вышли черноволосая девица в зеленом блестящем платье и старый космонавт. Больше никого.

— Ах, Эльмар, — прошептала Рябинка с горечью.

Девица её услышала.

— Да-да, это всё он, — подтвердила она, подходя ближе.

— Я не хотела, — быстро заговорила Рябинка. — Я понимаю, вы многое для меня сделали… Я не думала его обидеть… Но ведь Эльмар всегда так гордился тем, что он могучий!

— Эльмар давным-давно не могучий, — жестко сказала Инка, и мстительный огонек блеснул под её пушистыми ресницами. — Его лишили.

У Рябинки перехватило дыхание.

— Не могучий?! — пролепетала она. — Но как же так? За что?

— За нарушение наших законов.

— Но ваши законы глупы!

— Это ты так думаешь.

— Значит, из-за меня?!

— Ты слишком много на себя берёшь, — усмехнулась Инка. — Как будто, кроме тебя, никого нет на всем белом свете.

Намёк был понятен. Рябинка силилась спросить ещё что-нибудь, но слова застревали у ней на языке.

— Но как же он теперь живёт? — с трудом выдавила она из себя.

Инка пожала плечами и протянула Рябинке сверток.

— Здесь копии голограмм, микропленка и аппарат для чтения, — сказала она сухо. — Подлинники я сегодня же верну в архив.

Вдруг лицо её дрогнуло. Она опустила ресницы и, когда снова подняла их, в глазах её стояли слёзы.

— Ты не знаешь, как мне плохо, — заговорила она. — Мне так душно, так тяжело, так горько. А ты, наверное, и не узнала меня, не правда ли?

Рябинка изобразила самую вежливую улыбку, на которую способна была в этот миг её физиономия.

— Узнала, — возразила она. — Этот… с рыжими усами… он так на тебя смотрел… Наверное, в самом деле эту роль лучше тебя никто не сыграет.

— Роль? А, ты о нашей встрече на киностудии? Ну, эту роль вряд ли мне предоставят! Я, видите ли, ходить не умею.

— Я тоже.

Если бы Рябинка была способна в эти минуты наблюдать себя со стороны, она была бы удивлена, с каким отчаянием прозвучали её последние слова. Но не до самонаблюдений было ей. И не до Инки. Лишь одного человека жаждала она сейчас увидеть — Эльмара. Но его не было.

— Скажите ему… хотя нет… пусть он меня простит.

Рябинка хотела выразить этими словами, как тяжело ей улететь, не попрощавшись с Эльмаром,