Эллис Питерс - Проклятье фараона

- Прозрение снизошло на меня, - патетически взвыла она, - во время медитации в храме Амона и Сераписа, владыки преисподней. Ужас грядет!!! Кара небесная падет на головы осквернителей могилы!!! Я исполнила свой долг! Любовь матери вдохнула жизнь в умирающее тело! Дочь моя! Ты спасена!

- Мама! - Мисс Мэри топнула ногой. Вот так, должно быть, выглядела божественная Клеопатра, бросая вызов Цезарю... если рискнуть представить себе Клеопатру в рабочей блузе и холщовой юбке, со слезами бессильной ярости на глазах.

Мадам Беренжери умолкла, но возмущение дочери тут было ни при чем. Наша пророчица высказала все, что повелел ей голос свыше, - чей бы он там ни был - и с самодовольной ухмылкой почила на лаврах.

- Извини, мама, не хотела тебе грубить, но...

- Я прощаю тебя! - Купаясь в лучах славы, мадам была милосердна.

- Но то, что ты сказала... Возвращайся домой, мама!

Один из носильщиков оторвал голову от земли и заныл пуще прежнего. Его речь, пересыпанная красочными арабскими сравнениями, по сути содержала одну ценную мысль. Спина бедного араба сломана, спины его товарищей сломаны, нести великую леди обратно они не в силах.

Эту проблему Эмерсон решил. Убийственная комбинация угроз и подкупа сделала свое дело. Когда цена достигла астрономических по египетским понятиям величин, сломанные спины носильщиков волшебным образом исцелились. На пару с репортером мы избавили Рамзеса Великого - то бишь Эмерсона - от пылких объятий его возлюбленной супруги и без всяких церемоний затолкали пророчицу в паланкин. Носильщики с кряхтеньем и стонами приподняли было ношу, с моих губ уже рвался облегченный вздох, но наша Пандора, оказывается, еще не исчерпала свой запас сюрпризов! Из-за занавесок высунулась сначала всклокоченная голова, затем пухлая ручка. Мадам Беренжери ткнула ближайшего носильщика в спину:

- В особняк леди Баскервиль!

- Не-ет, мама! Нет! - воскликнула Мэри. - Леди Баскервиль не хочет... Как можно без приглашения!

- Спаситель не нуждается в приглашении! - высокомерно отозвалась родительница. - Я отведу карающий меч от этого скопища зла! Молитвами и медитацией сумею я уберечь вас от гибели! - Зычный голос вдруг упал до шепота. - Твои вещи тоже собраны, Мэри. В Луксор не возвращайся, сразу в Баскервиль-холл.

- Ты... ты... - задохнулась девушка. - Ты хочешь остаться в Баскервиль-холле?! Но как же, мама...

- Ни одной ночи не проведу я больше в стенах, где меня чуть не убили!

- А молитвы и медитация не помогут? - предложила я.

Мадам Беренжери хищно оскалилась.

- А вы кто такая? Хозяйка Баскервиль-холла? Я приму отказ только от леди Баскервиль... если она посмеет закрыть двери перед вестником богов! Ну же! - Окрик адресовался носильщикам. - Вперед!

- Может, оно и к лучшему, - шепнула я мужу. - Нам будет легче держать ее в узде.

- Потрясающая мысль, - вскипел Эмерсон. - Боюсь, леди Баскервиль ее не оценит!

- Ну так останови эту сумасшедшую, а я полюбуюсь. Что ты можешь сделать? Связать ее по рукам и ногам? Заткнуть рот кляпом? Заманить в соседнюю гробницу и...

- Да ну тебя, Амелия! Все, больше ни слова! Я умываю руки.

Сгорающая от стыда Мэри тоже ушла в тень. Свою победу мадам Беренжери отметила жабьей улыбкой, и процессия двинулась прочь, оставив мистера О'Коннелла позади одиноким китенком, выброшенным волной на песчаный берег.

Эмерсон, надув грудь, уже готов был растерзать ирландца, но его опередила мисс Мэри:

- Как вы посмели, Кевин! Как могли позволить ей такое сделать?!

- Дорогая моя, я изо всех сил пытался ее остановить. Но вы же знаете свою мать... Что мне оставалось? Только пойти с ней и защитить, если понадобится! Вы ведь верите мне, Мэри?! Верите?

О'Коннелл протянул руку, но девушка отпрыгнула от него, как от гадюки, и со слезами на глазах бросилась к пещере.

Конопатая физиономия репортера горестно вытянулась. Зато лица Карла и Милвертона расцвели в одинаково самодовольных ухмылках. Недавние соперники дружно развернулись и поспешили вслед за Мэри.

Поймав мой взгляд, О'Коннелл пожал плечами:

- Умоляю, без комментариев, миссис Эмерсон! И не волнуйтесь расположение мисс Мэри я себе верну.

- Если хоть одно слово об этой истории попадет в газеты... - прошипела я.

- Я-то что могу поделать?! - Младенчески голубые глаза О'Коннелла округлились. - К ужину о визите мадам Беренжери будет знать любой мало-мальски уважающий себя луксорский журналист. Да ведь босс меня на улицу вышвырнет! Одно дело - личные чувства и совсем другое - интересы читателей!

Эмерсон уже яростно бил ногой и глухо мычал - ни дать ни взять бык, нацелившийся на красную тряпку тореадора.

- Вам пора, мистер О'Коннелл. - Сжалившись над ирландцем, я дернула Эмерсона за руку.

Тот уперся - и ни в какую. К счастью, на помощь подоспел мистер Вандергельт и мы утащили-таки почтенного профессора подальше от ухмыляющегося О'Коннелла. Поостыв немного, Эмерсон мрачно буркнул:

- Пожалуй, я приму вас в команду, Вандергельт... Только защищать будете не дам, а меня от них.

- Идет, - молниеносно выпалил американец.

Через несколько минут status quo был восстановлен. Эмерсон вернулся в гробницу, я - к своим мусорным сокровищам. Монотонная работа, занимая руки, всегда оставляет простор для мыслей. Вот и сейчас в голове всплыла одна преинтересная идея, мелькнувшая во время беседы с О'Коннеллом. Ясно же, что в погоне за сенсацией репортер ни перед чем не остановится, и рано или поздно Эмерсону придется с этим смириться. Отсюда вопрос - раз уж избавиться от нахального ирландца невозможно, почему бы не привлечь его на свою сторону, предложив эксклюзивные права на статью о раскопках профессора Эмерсона? Да О'Коннелл же будет тише воды, ниже травы! Еще и помогать станет, вместо того чтобы на каждом шагу втыкать палки в колеса!

М-да... мысль заманчивая. И с каждой минутой выглядела все заманчивее. Я умирала от желания поделиться гениальной идеей с мужем, но время работало против меня. Прикинув так и эдак, я благоразумно решила перенести разговор. Нужно же было дать Эмерсону время успокоиться после общения с венценосной супругой Рамзеса Великого!

Говорят, если день начался с неприятности, ждать от него нечего. Истинная правда, читатель! Этот злополучный день едва не закончился трагедией. Рухнул огромный кусок потолка в коридоре - к счастью, в паре дюймов от одного из наших рабочих. Что тут началось! Грохот, белесые клубы валом валят из пещеры, среди рабочих переполох, в толпе зевак ликование! Из плотной завесы пыли, точно демон в уличной пантомиме, выступил Эмерсон.

- Придется укреплять потолок и стены! - натужно кашляя, прохрипел он. Абдулла, отправь Дауда с братом в Баскервиль-холл за досками и гвоздями. Вот черт! Опять задержка!