Василий Головачев - Сборник "Этические уравнения"

– Здесь полное собрание рассказов. Брет Гарт, Майн Рид, Жюль Верн, Джек Лондон.

– Добрые старые приключения, фантастика плюс эзотерика. – Райхман снял с полки книгу Успенского «Новая модель Вселенной». – Читал?

– Нет.

– Почитай, весьма любопытное чтиво. Станешь смотреть на мир по-новому.

– Смотри-ка, две колоды карт, нераспечатанные. Интересно, в какие игры играет наш подопечный?

– В преферанс, – раздался голос хозяина, и он вышел из душевой, одетый в махровый халат, вытирая на ходу мокрую голову. – Уже лет двадцать пять пульку расписываю. Не хотите составить компанию?

Гости переглянулись.

– В другой раз, – пробормотал Максим, стыдясь признаться, что играет в преферанс он слабо.

– Вы не играете? – прищурился Гольцов.

– Играю немного, но нет времени.

– Тогда присаживайтесь и рассказывайте, кто вы и почему за мной следите. Чай, кофе, соки будете?

– Чай, если можно.

Арсений Васильевич скрылся на кухне и вскоре принес поднос с дымящимся чайником, чашками, сахаром и сухарями.

– Извините, лимона нет, есть только лимонный сок.

– Благодарю, не надо.

Сели, поглядывая друг на друга, налили чаю.

– У вас хорошая библиотека, – похвалил хозяина Штирлиц.

– Шесть с половиной тысяч томов, – равнодушно сообщил Гольцов. – Итак?

– Одну минуту. – Максим выдвинул из-за уха усик рации. – Кузьмич, что у вас?

– За вами ехали две тачки, – ответил лейтенант. – В одну – серую «клюкву» – погрузились какие-то бомжеватого вида личности, трое. Другая – белая «Калина», но сколько в ней сидит народу, мы не разглядели. Шаман утверждает, что четверо вместе с водителем.

– Где они сейчас?

– «Калина» проводила вас до хаты клиента и скрылась. Серая «клюква» торчит во дворе.

– Понятно. – Максим задвинул усик рации под волосы.

– Какая же зараза тут работает? – не выдержал Штирлиц.

– О чем вы? – нахмурился Гольцов.

– За вами следят, – сказал Максим. – Еще две группы, кроме нашей. И нас очень интересует, кто это и что им надо. Вот почему мы решили открыться и выяснить, в чем дело. Что вы можете сказать по этому поводу?

Арсений Васильевич ушел мыслями в себя, не торопясь отвечать. Качнул головой раз, другой. Допил чай.

– Прошу прощения, господа, но мне нечего сказать. Я не знаю, кто за мной следит и что им нужно.

– Знаете, – твердо сказал Максим. – Мы работаем в особом отделе Федеральной службы безопасности, выявляющем сильных экстрасенсов. Вы сильный экстрасенс, точнее, очень мощный пси-излучатель. Наша аппаратура иногда фиксирует всплески такой интенсивности, что диву даешься.

– Разве существует такая аппаратура? – недоверчиво пробормотал Гольцов.

Максим отметил про себя, что возражать против формулировки «сильный пси-излучатель» Гольцов не стал, что косвенно свидетельствовало в пользу утверждения.

– Существует.

– И все же я не могу… ничего добавить. Не имею права.

– Что значит – не имею права? Вы работаете на какую-то другую государственную силовую структуру? На армию?

– Н-нет.

– Тогда объяснитесь.

Арсений Васильевич налил себе кипятку и одним залпом выпил, не поморщившись. На лбу его выступила испарина.

– Вы не поймете. Это вне… – Он пошевелил пальцами, – вне вашей компетенции, вне любых научных оценок и отношений. К тому же, если я попытаюсь вам что-либо рассказать, вас начнут преследовать.

– Кто?

– Не знаю, они могут внедриться в любого… человека.

– Кто – они? Конкретно?

Арсений Васильевич поморщился, вытер лоб салфеткой. В глазах его зажглась и погасла искра тоски.

– Вы не поверите… да это и не важно. Больше я ничего не могу сказать. Честное слово.

– Не можете или не хотите?

– Не могу… и не хочу! Достаточно того, что у них на прицеле мои…

– Кто? – не дождался продолжения Максим.

– Мои дети, – глухо ответил Гольцов. – Не хочу вовлекать в этот водоворот еще кого-нибудь. – Арсений Васильевич выпрямился. – Прошу вас уйти. Я устал и хочу отдохнуть.

Разин и Штирлиц снова переглянулись.

– Вы напрасно так… – начал Герман Людвигович.

– Уходим, – поднялся Максим. – На всякий случай я оставлю вам номер своего сотового. Захотите что-нибудь сообщить – позвоните. И хорошо бы это случилось до того, как произойдет какое-нибудь нехорошее событие. До свидания.

Оба вышли.

Дверь за ними закрылась.

– Мы могли бы надавить, и он бы раскололся, – неуверенно проговорил Штирлиц.

– Вряд ли, – качнул головой Максим. – Их он боится больше, чем нас.

– Кого – их?

– Знал бы – действовал бы иначе. Ладно, пошли к ребятам, посовещаемся. – Максим включил рацию. – Кузьмич, серая «клюква» еще здесь?

– Переехала с места на место, но пока торчит во дворе.

Максим посмотрел на капитана:

– Что, если поработать по максимуму?

– Взять «языка»? – догадался Райхман. – Я давно об этом думаю. Одним ударом прихлопнем двух мух и решим проблему. То бишь выясним, кто пасет клиента. Вот только одобрит ли идею начальство?

– Будет результат – одобрит. Победителей не судят.

– Еще как судят. Но я «за».

– Кузьмич, берем тех, кто в «клюкве». Мы начинаем, вы поддержите.

– Наконец-то! – обрадовался лейтенант. – Сделаем в лучшем виде, командир.

Максим и Штирлиц вышли из подъезда, не торопясь, двинулись по двору. Максим сунул в рот сигарету, похлопал по карманам, попросил зажигалку у спутника.

– Нету, – развел тот руками, – не курю и не ношу.

Максим пошарил глазами по двору, подошел к серой «Ладе»-«семидесятке», приткнувшейся к мусорным бакам. Наклонился к щели водительского стекла:

– Друг, дай прикурить.

Стекло опустилось ниже, появилась рука с зажигалкой.

Максим дернул эту руку к себе, и водитель с маху врезался головой в раму дверцы.

В то же мгновение рядом с машиной возникли еще трое мужчин: Кузьмич, Писатель и Штирлиц, рванули на себя дверцы и выволокли двоих пассажиров на асфальт двора. Один из них пытался достать пистолет из-за пазухи, но был безжалостно вырублен Кузьмичом ребром ладони по шее.

– Не хулигань! – выдохнул лейтенант, вынимая из ослабевшей ладони парня тяжелый «вальтер» с глушителем. – Мы так не договаривались.

– Смотрите-ка, что у этого! – пробормотал Штирлиц, доставая из кармана спортивной куртки своего подопечного необычной формы и цвета – ярко-желтого – пистолет.

– Тазер, – хмыкнул Максим, беря в руки электрошокер. – Бельгийского производства, тип Х-26. Сто тысяч вольт.