Виталий Владимиров - Северный ветер с юга

И действительно, после душа и завтрака стало как-то легче. Хотел перезвонить Яну, но телефон упредил меня.

Мама.

- Сыночек, милый мой, какой ужас! Ты уже встал? Что ты ел? не разбудила тебя? Ведь мы же с папой ни-че-го не знали, не догадывались даже. Ну, почему ты ничего не сказал? Может, что-то надо сделать, чем-то помочь? Как я виновата перед тобой, прости меня, сын мой! Какая же это была ошибка, что мы разъехались! Как же я тебя упустила? Сколько лет растила, растила, все тебе отдавала, ну, худенький ты у меня всегда был, но чтобы так заболеть?!

Я пытался время от времени вставить слово, но мама, не слушая меня, говорила и говорила, пока слезы не сдавили ей горло и она не заплакала.

- Успокойся, мамуль. Мне все говорят "не отчаивайся", и я повторю тебе то же. Нет здесь твоей вины, это ты прости меня, дурака, надо было плюнуть на долги, бросить студию, питаться получше и регулярно, побольше спать. Сам виноват. Починят меня, через полгода буду, как новенький. Что отец, как он? - Как узнал, сидит на валидоле, все меня тормошит, позвони да позвони, а я все боялась разбудить тебя.

- А откуда вы узнали?

- То есть как откуда? Нам Тамара еще часов в девять позвонила.

- О, господи, я же ее просил, хотел вам позвонить сам, просто сегодня мне точно скажут, когда меня кладут в больницу.

- Может, мне приехать, приготовить поесть чего-нибудь?

- Не надо, ма. Я позавтракал. Ты дома будешь?

- Да, да.

- Я перезвоню тебе.

- Ну, хорошо, жду. Беда-то какая...

Вот ведь как получается - заболел вроде я, а нуждаются в утешении родные мне люди. Отец на валидоле, мать в панике, а когда начинаешь их ободрять, то как будто о себе говоришь, как о ком-то другом. И это помогает. Может, в этом и есть панацея от всех болезней - остынь, посмотри на себя со стороны и тогда поймешь, в чем причина недуга. А поняв, выживешь...

Звонок. Телефон, кажется, прорвало.

- Слушаю вас.

- Это институт?

- Какой институт?

- Технологический.

- Нет, девушка, вы ошиблись.

- Как же так? - и она назвала мой номер телефона.

- Правильно. Только вы попали не в институт, а в квартиру. Институт же находится совсем в другом районе, я это точно знаю, проучился в нем пять лет.

- Ой, не вешайте трубку! Вы Истомин? Валерий Сергеевич? Извините, пожалуйста. Дело в том, что у меня есть подруга, Галя Королева, она в вашей киностудии занимается, вы ее знаете, да?

Так вот, она дала мне телефон, я думала, институтский, а оказалось ваш домашний. Поэтому я и спросила институт вначале. - И чем же могу быть вам полезен?

Трубка долго молчала, потом тихо выдохнула:

- Я хочу поступать в Технологический...

Я опешил от удивления, потом разозлился:

- Здесь какое-то недоразумение, девушка. Да, я закончил Технологический, да, я занимаюсь там в киностудии в свободное от работы время, но работаю в отраслевом издательстве и, поверьте, к делам поступления в институт никакого отношения не имел и, смею уверить, иметь не буду. И при чем здесь Галя Королева?! Тоже мне, советчица нашлась! Я еще с ней поговорю...

- Не кричите, пожалуйста, я вас хорошо слышу... Вы меня не поняли... И Галя Королева вовсе ни в чем не виновата... Я-то хотела в киноактрисы пойти, у меня внешние данные хорошие. Все мальчишки из класса и учителя тоже, то есть все-все абсолютно были в меня влюблены. Кроме того, я фотогенична. А родители заладили про свое - с медалью надо идти в Технологический.

- Так вы еще и отличница?

- Не золотая, - со вздохом сказала девушка, - а только серебряная. А вы как посоветуете? Может, не мучиться, и то верно: диплом получу, специальность...

- Непонятно только, почему вы решили поступать в институт в октябре, а почему, скажем, не в июне?

- Да все очень просто объясняется. Пыталась и во ВГИК, и в театральные училища, а потом просто на киностудию пришла, но надоело по массовкам мотаться.

- А вы очень любите кино?

- Очень.

- Это меняет дело. Дайте подумать... Пожалуй, лучше всего так... С декабря в институте откроются подготовительные курсы. Постарайтесь попасть на них. Это даст вам пропуск в институт. И тогда вы сможете посещать студию. Нашу. Институтскую. Приходите и скажите, что от Валерия Истомина.

- Как интересно! Я верю в свою судьбу. Скажите, Валерий, а вы будете в студии, когда я приду? Вы кто? Руководитель?

- Нет.

- А кто же?

- Просто снимаю на студии фильмы.

- Как оператор?

- Как режиссер.

- Ой, как здорово! Значит, мы с вами встретимся?

- Может быть... через полгодика.

- Вы уезжаете в командировку?.. Наверное, заграницу?..

- Уезжаю. Далеко... Если захотите, позвоните мне потом, ладно?

- Я обязательно, обязательно позвоню. Везет же мне. До встречи!

Вот тебе и на! Был бы здоров - как раз ищу себе актрису на фильм про немую девушку, которую контузило во время войны. Правда, все еще в задумке, а вдруг она подошла бы? Чертова болезнь, пустые хлопоты...

Звонок.

Кого там еще нелегкая несет?.. Нет, это не в дверь, это опять телефон.

- Слушаю.

- Валерий, здравствуй. Костя Гашетников.

- Старик, ты же в экспедиции.

- Сегодня вернулся. Звонила Тамара. Сказала мне все. Во-первых, не отчаивайся.

- Спасибо, мне это уже сегодня говорили, и я говорил то же самое кому-то. Что во-вторых?

- Во-вторых, считай, что тебе крупно повезло.

- Интересно, в каком смысле?

- Мне бы месяца на три-четыре прилечь на все готовенькое, я бы такой сценарий сварганил - и на "Мосфильм".

- Ловлю на слове. А если я сварганю, как ты изволил обозвать высокий творческий процесс, если я напишу сценарий, снесешь его на "Мосфильм"?

- Сценарий - не яйцо, я не курица, но снесу. Только помни о худсовете. Если примет худсовет, тогда - другое дело.

- Действительно, курица ты, а не петух. Худсовет, худсовет, - передразнил я Костю. - Раскудахтался...

- Не оскорбляй высший орган студии. Лучше бери перо в руки. Я всегда в тебя верил. И работай, работай. Знаешь, в древности у одного скульптора спросили: "Как тебе жилось?" "Хорошо, - ответил он. - Я много работал." "А были у тебя враги?" "Они не мешали мне работать." "А друзья?" "Они настаивали, чтобы я работал," "Правда ли, что ты много страдал?" "Да, это правда." "Что ты тогда делал?" "Работал еще больше. Это помогает," - Как звали этого философа?

- Работай. Это помогает.

Работай... Легко сказать. Впрочем, Костя Гашетников имеет право так говорить. Уж кто-кто, а он - единственный инженер среди слушателей высших режиссерских курсов, выпускник нашего института, руководитель нашей студии. Он добивается своего. Собирается снимать фильм про геологов, ездил сам в экспедицию, собирал материал. Правда, он старше меня, но шансов догнать его у меня осталось не так-то много, тем более что...