Юлия Иванова - Лунные часы

У меня от такой перспективы аж в глазах позеленело. Я сказал, что согласен на какие угодно Кулички, хоть ни во что подобное, разумеется, не верю. А про себя подумал - вдруг и вправду этот мальчик псих или шпион? Но скорее всего, решил я, все-таки это сон такой чудной после восхождения. То ли цветов каких надышался, а может, скорпион укусил - чего не бывает в горах! Ну и пусть, хоть во сне отдохну от Петровой.

Ни во что-то я, дурень, тогда не врубился. Насколько все серьезно. И наверное, до сих пор ничего не понимаю...

- Ты и вправду готов, Качалкин? - Луч луны упал на лицо Мальчиша, и я увидел его пронзительные суровые глаза. Как у красноармейца на плакате тех лет: "ТЫ - записался добровольцем?"

- А чего тут...Надо, так надо.

- Знаю, ты не трус, не дурак, с тобой можно пойти в разведку, но если дрейфишь - лучше ступай назад спать. Только нет у нас времени дрыхнуть - враг все ближе. Не вернешься с Тайной во-время - все пропало. Одолеют страну буржуины, а ты навсегда останешься в сказочном измерении.

- Зачем он им там нужен? - всхлипнула Петрова, - Алик ведь не какой-нибудь мальчик-с-пальчик! Кем он там будет?

- Качалкиным, который так и не сумел раздобыть Тайну. Попадет в какую-либо соответствующую сказку или пословицу про бедолагу или растяпу с благими намерениями - мало ли их народ насочинял! А может, новую сказку про него сложат. Вроде как про стойкого оловянного солдатика. И про его Василису, что ждала-не дождалась, да и выскочила за Змея-Горыныча...

- Не-ет! - снова заревела, вцепившись в меня Петрова, - Не пущу-у!

- Это все сон, Петрова, - я безуспешно старался ее отодрать от себя, Просто нам снится одинаковый сон, это бывает в горах, может, маков нанюхались...Мальчиш отведет тебя в палатку, утром проснешься спокойненько...

- А тебя не-ет, - ревела Петрова, - Не хочу-у!

Тут длинный лунный луч коснулся короткого, послышался хрустский звук, будто льдина раскололась. Из образовавшейся под ногами черной дыры потянуло погребом.

- Ой, мамочки, - сказала Петрова и села на пол прямо на римское "три". "Потрясный сон", - уговаривал я себя, чтобы не дрожать. Лицо Мальчиша было совсем близко, и я подумал, что ему лет десять, не больше. Звезда на его буденновке была прострелена, на щеке запеклась струйка крови.

- Возьми, товарищ, это дудка-побудка, она зовет в дорогу, не дает порасти мхом. Слишком много вы привыкли спать, вот и Тайну проспали, а на Куличках останавливаться нельзя, понял? В случае чего - дуди во всю мочь, мертвого подымет. Только учти - использовать ее можно лишь трижды. И вот тебе часы - я их перевел на час назад. Когда на них будет двенадцать, твое время кончится. Прыгай! Будешь вниз лететь - старайся не дышать - там пыль веков...Скорее, пролом закрывается!

- Прощай, Мальчиш, - мы обнялись, - Прощай, Петрова! Петрова, ты где?

- Небось, спряталась со страху. Я о ней позабочусь, товарищ. Возвращайся с победой!

Черная дыра быстро сужалась. Я сделал еще шаг, и тут меня втянуло в нее, будто в пылесос, завертело, закрутило...Потом я шлепнулся на что-то мягкое, ничего не различая в темносерой мгле и стараясь не чихать, хоть в носу нестерпимо щекотало. Я боялся разбудить ребят, по-прежнему уверенный, что сейчас проснусь.

ГЛАВА 2

Мы попадаем на Кулички к этому, сами знаете к кому, чтобы лишний раз не поминать. В салоне "У Чьей-то бабушки". Как Петрова захотела стать красавицей, и что из этого вышло. Про Волка, Который Всегда Смотрит в Лес и Ворона, Который Всегда Прав"

Но тут рядом кто-то несколько раз подряд чихнул. Так серийно, по-кошачьи, умела чихать только Петрова.

Пыль веков рассеялась, и в ней проступила перепуганная чумазая физиономия Петровой в ореоле все той же утесовской шляпы. Петрова прохныкала, что хотела просто поглядеть, что там, в дыре, и вообще думала, что спит, но ее вдруг ка-ак туда втянуло, и теперь она хочет домой.

Но никаких "домой" вокруг уже и в помине не было. Какие-то холмы, звезды над головой и гробовая тишина. Слышно только, как волшебные часы у меня на руке тикают. На которых каждая минута равна году...

Петрова сказала, что я должен ее немедленно спасать, потому что она ведь не могла отпустить меня одного на какие-то кулички, поскольку обещала моей маме за мной присматривать, потому и прыгнула первой в дыру во времени. Короче, получалось, что Петрова ради меня совершила подвиг, а я должен воздать ей за это должные почести, побыстрей найти Тайну и вернуть Петрову в палатку. Потому что сказочное время тикает.

- "Пошли, пошли", - передразнил я, - Куда идти-то?

- Давай, куда глаза глядят.

Но глаза у меня глядели направо, а у Петровой - налево. Так мы и бродили, переругиваясь, туда-сюда. А вокруг все те же ровненькие одинаковые холмы, одинаково крупные звезды безо всяких созвездий, воздух неподвижный, ни ветерка, ни запаха. Трава слишком зеленая, песок слишком желтый, кроны деревьев сплошные - ни ветвей, ни листьев. Будто декорация в театре. Или у них в сказочном измерении так и полагается?

Шли мы , шли, совсем из сил выбились, а вокруг все те же одинаковые холмы и нескончаемая ночь. Ни огонька, ни жилья, ни живой души. Ничего такого.

Петрова плюхнулась на холм и заревела. Девчонкам хорошо, я бы сам сейчас поревел.

- Алик, я поняла, - вдруг сказала Петрова, - Это и есть кулички, ну холмы эти дурацкие. Кулиги, кулички, означают "холмы" - я где-то читала. А раз мы у черта на куличках, значит, и он где-то тут должен быть...

Девчонки умеют реветь и думать одновременно. Петрова ревела и думала, как бы ухитриться спросить дорогу у того, кого даже поминать вслух запрещено, как ей объяснила одна верующая тетя. Только помянешь - жди беды.

- У настоящего хозяина во владениях должны быть указатели, - сказала Петрова, - И если хозяин куличков меня слышит, не мешало бы ему обратить внимание на эту бесхозяйственность.

Тут рядом кто-то хихикнул и мохнатая лапа с длиннющим указующим перстом простерлась куда-то за горизонт. Однако пальцы-когти тут же сложились в фигу.

- Дурацкие шуточки, - передернула плечами Петрова. "Фига" разжалась, и мохнатый палец стал царапать прямо по небу, сшибая звезды:

"Чем черт не шу..."

Всезнающая Петрова перекрестила надпись, которая мгновенно исчезла вместе с пальцем.

- Алик, гляди! Вон там!

Вдали за куличками замерцал огонек.

- Алики в валенках, а я - Олег, - буркнул я. Не нравилось мне все это.

Но ничего не оставалось, как идти на огонек. Вскоре мы оказались перед вполне современным павильоном-стекляшкой с броской вывеской:

ФИРМА "У ЧЬЕЙ-ТО БАБУШКИ". И пониже: "всевидящей, всезнающей, всесильной и всемогущей"

- То, что надо, - обрадовалась Петрова, - "всевидящая, всезнающая"...Вот и спросим про Тайну.